— Вэйд Садерс, дознаватель Департамента Правопорядка, — привычно представился Вэйд, потом назвал и мое имя. — Мы здесь по делу об убийстве господина Готе.
После этих слов будто огненный шар взорвался. Люди возбужденно загалдели, обсуждая услышанное. Но распорядитель довольно быстро пресек это безобразие, громко гаркнув на них.
— Я Мадр Мингер, — представился он, поднявшись навстречу. — Распорядитель театральной труппы. Отвечаю за подбор актеров, проведение спектаклей, репетиций и прочее. Чем могу вам помочь?
— Всего лишь честными ответами на наши вопросы, — криво усмехнулся Вэйд. — И попросите ваших подчиненных не расходиться. Их мы тоже опросим.
Распорядитель дергано кивнул и, отдав распоряжения актерам, повел нас в сторону кулис. Миновав подсобные помещения, мы добрались до его кабинета.
Он явно не знал, как себя правильно вести с нами, потому нервничал. Начал было предлагать чай или кофе, но Вэйд отказался.
— Хотелось бы сразу перейти к делу. У нас еще много работы, — сказал он, усаживаясь в не очень удобное кресло.
Я присела на такое же, стоящее чуть поодаль.
Судя по виду кабинета, пыльному и захламленному, здесь хозяин проводил не слишком много времени.
— Можно спросить, как это случилось? — нервно сцепив пальцы перед собой на письменном столе, спросил распорядитель.
— Убитому нанесли около двадцати ножевых ран. Изуродовали лицо и отрезали некоторые части тела, — коротко ответил Вэйд.
Распорядитель судорожно сглотнул и слегка ослабил ворот рубашки — видать, стало трудно дышать.
— Но кто это сделал? — наконец, спросил он.
— Вот это нам и хотелось бы выяснить, — в упор глядя на него, откликнулся напарник.
Снова повторял свой коронный номер, как и в случае с оборотнем-крысой. Смотрел так, будто именно этого человека и подозревал. Действовало безотказно. Даже такой с виду собранный и волевой мужчина почувствовал себя донельзя неуютно.
— В какое время Миранадаль Готе покинул вчера театр? — сухо спросил Вэйд без всякого перехода.
— Вскоре после окончания банкета, — подумав, ответил распорядитель.
— Один?
Мужчина замялся и, догадавшись о его затруднениях, напарник уточнил:
— О его связи с графом Нардалом мы знаем. Как и о том, что вчера он ужинал вместе с убитым. Но хотелось бы уточнить кое-какие детали.
Распорядитель изумленно расширил глаза.
— Так это граф его… — недоговорил и опять дернул за ворот рубашки.
Потом поднялся, подошел к графину с водой и дрожащей рукой налил себе в стакан. Выпил практически залпом и вернулся к столу.
— Это одна из версий, — откликнулся на вопрос Вэйд. — Мы и ее отрабатываем. Итак, попрошу вас говорить без утайки. Тем более что моя напарница менталист и уловит ложь. Браслет, насколько вижу, вы не носите.
— Зачем? — даже обрадовался возможности сменить щекотливую тему распорядитель. — Никогда не скрывал того, что думаю. За то и ценят. Или ненавидят. Тут уж не мои проблемы.
Эти слова, похоже, понравились Вэйду, даже взгляд несколько потеплел. Наверное, почувствовал родственную натуру. Сам он тоже редко беспокоился о том, кто и что подумает о его высказываниях.
— Итак, театр господин Готе покинул вместе с графом Нардалом, насколько я понял? — вернулся к обсуждению дела напарник.
— Да. Сразу после того как вернулся экипаж графа, отвозивший его супругу.
— Что можете сказать по поводу графини? Она выглядела раздосадованной тем, что муж уделял внимание господину Готе?
— Как по мне, то ей на это было вообще плевать, — пожал плечами распорядитель. — Графиня прекрасно проводила время в компании своих знакомых из высшего общества. Если не ошибаюсь, то среди них видел и начальника вашего Департамента — господина Бидера. Его жена — хорошая подруга графини.
Вэйд чуть заметно поморщился, и я поняла без слов, почему. Бидер сто процентов пошлет нас куда подальше с нашими требованиями устроить подруге его жены официальный допрос.
— За все время граф и графиня едва перемолвились друг с другом парой фраз, — продолжил делиться наблюдениями распорядитель. — И, как уже говорил, недовольной она не выглядела.
— Ясно. А сам граф? В каком настроении он покинул банкет? Не произошло ли между ним и господином Готе ссоры или размолвки?
— Нет, — опроверг предположения мужчина. — Наоборот, оба выглядели довольными и веселыми.
— У кого-то из коллег убитого были причины его недолюбливать? — перешел к другой версии напарник, и так знающий от меня имя, по крайней мере, одного из недругов Миранадаля. Но видимо, хотел удостовериться, насколько откровенен с нами распорядитель.
— Среди актеров это обычное дело, — пожал плечами мужчина. — Тем, кто добился возможности играть первые роли, всегда завидуют менее удачливые. Да и Миранадаль не отличался деликатностью или добрым нравом. Если хотите знать мое мнение, я бы давно уже погнал его из театра поганой метлой. Вел себя как избалованная девица. Устраивал истерики по поводу и без. Опаздывал на репетиции. Собачился с другими актерами. Так что его почти все недолюбливали. И знали, что здесь Миранадаля держат только из-за покровительства графа. Владелец театра не желал отказываться от щедрых вкладов богатого мецената. А отдуваться приходилось нам.
Похоже, Вэйд остался доволен таким откровенным ответом, потому сходу перешел к особо интересующему нас имени:
— Что можете сказать о Дигоре Миннисе?
— Талантливый актер. Трудолюбивый. Упорный, — коротко охарактеризовал распорядитель. Было понятно, что относится он к молодому человеку с уважением. — Пришел к нам совсем еще мальчишкой. Начинал с того, что полы драил, помогал костюмерам и гримерам. Причем почти все заработанные деньги тратил на обучение театральному мастерству. Просил актеров давать ему уроки. В конце концов, я решил его проверить и понял, что у парня несомненный талант. В общем, свой теперешний статус в труппе он заработал собственным трудом. И лично я считал несправедливым отдавать роль кому — то другому. Но с хозяевами не спорят, — проворчал он.
— Как думаете, мог этот парень настолько разозлиться из-за подобной несправедливости, что пожелал расквитаться с конкурентом? — задал осторожный вопрос напарник.
— Сомневаюсь, — покачал головой распорядитель. — Дигор далеко не дурак. Он понимал, что ему это никак не поможет.
— Ну, почему же? — вкрадчиво возразил Вэйд. — Теперь ведь место в популярном спектакле получит именно Дигор Миннис, не так ли?
— Все равно сомневаюсь, — нахмурился мужчина. — Не такой он человек. Да, может высказать сгоряча что-то нелицеприятное. Даже в драку ввязаться. Но зарезать и изуродовать так, как вы рассказываете… Нет, даже представить такого не могу.
