Постоянные тренировки дали о себе знать. Уилл знал, что даже лучники короля не были обучены по такой системе, однако он вряд ли мог сравниться с рейнджером.
Мальчик отложил лук и хотел уже собрать стрелы, как вдруг услышал шум шагов и оглянулся. Он слегка удивился, поняв, что за ним наблюдают трое учеников ратной школы. Их красные одежды свидетельствовали о том, что мальчики учились уже не первый год. Уилл ни с одним из них не был знаком, но дружелюбно поздоровался.
— Доброе утро, — заговорил с ними он. — Что привело вас сюда?
Странно было видеть учеников ратной школы так далеко от замка. Тут внимание Уилла привлекли толстые трости, которыми троица была вооружена. Красивый белокурый парень, оказавшийся к Уиллу ближе всех, произнес:
— Мы пришли повидать ученика рейнджера.
Уилл не мог не улыбнуться в ответ.
— Он перед вами, — сказал Уилл. — Чем могу быть полезен?
— Мы пришли тебе кое-что передать от лица ратной школы, — отвечал ему белокурый красавчик.
Все трое были высокими и крепкими, с развитой мускулатурой. Они подошли поближе, и Уилл машинально отступил. В душу закралось нехорошее предчувствие. Слишком уж угрожающе они выглядят, да и стоят близко.
— Насчет того, что случилось на охоте, — вступил в разговор другой.
Этот был рыжий, лицо его густо усыпали веснушки, нос явно был когда-то сломан, вероятно в одном из учебных боев. Уилл поежился, испытывая беспокойство. Ему не нравился настрой этих парней. Белокурый парень по-прежнему улыбался. Но рыжий и другой их товарищ, с оливкового цвета кожей, самый высокий из всех, были мрачны.
— Да ну, знаете, — начал Уилл, — люди полную ерунду несут. Ничего я такого не сделал.
— Знаем, — отрывисто и зло бросил рыжий, и Уилл сделал еще шаг назад, тогда как они подошли еще ближе.
Тревога росла. «Никогда не подпускай людей к себе слишком близко, — всегда повторял Холт. — Если попытаются подойти, будь настороже: не имеет значения, кто они или насколько дружелюбными они тебе кажутся».
— Не стоит болтать на всех углах о том, как ты спас здоровяка из ратной школы, мы выглядим из-за тебя дураками, — стал задираться самый высокий.
Уилл хмуро посмотрел на него и возразил:
— Никогда я этого не говорил! Я…
В этот момент один из парней выступил вперед с мешком в руке, собираясь накинуть его на голову Уилла. Они хотели сделать с ним то же, что с Хорасом, но Уилл уже был настороже, и стоило второму начать движение, как Уилл неожиданно нырнул в сторону. Проскользнув под мешком, он широким махом обеих ног сделал подсечку, сбив белобрысого с ног, так что он растянулся на земле. Но ребят было трое, и было сложно уследить за каждым. Уилл ушел от Альды и Брайна, но, когда он, сделав перекат, вскочил на ноги, Джером со всего размаха огрел его тростью поперек лопаток.
Вскрикнув от боли и неожиданности, Уилл пошатнулся, а Брайн, снова замахнувшись, ударил его по ребрам. Альда, успев к тому времени подняться и прийти в бешенство от поступка Уилла, ударил его по плечу.
От боли у Уилла в глазах потемнело, мальчик упал на колени, беспомощно всхлипнув. Троица окружила его. Они вновь занесли палки для удара.
— А ну, хватит! — Неожиданно прозвучавший голос остановил их.
Сжавшись в комок в ожидании побоев, прикрыв голову руками, Уилл опасливо поднял взгляд и увидел Хораса, стоявшего в нескольких метрах, избитого и истерзанного. В правой руке он сжимал учебный меч. Один глаз у него заплыл, из разбитой губы струйкой сочилась кровь. Но в глазах светились такая ненависть и отчаянная решимость, что старшие парни на какое-то мгновение опешили. Потом они сообразили, что их все же больше. Забыв на время про Уилла, они развернулись и полукольцом двинулись к Хорасу.
— Бебешка побежал за нами, — сказал Альда.
— Бебешка хочет, чтобы его еще вздули, — согласился Джером.
— И Бебешка свое получит, — заключил Брайн, самоуверенно улыбаясь.
И тут у него вырвался испуганный вопль, когда трость, казалось, сама по себе вырвалась из рук и упала в нескольких метрах. Через мгновение Джером тоже удивленно уставился на собственную руку, мгновение назад сжимавшую оружие.
Ошарашенно озираясь, Брайн наконец понял, что произошло. Трости валялись неподалеку, и каждая из них была пронзена стрелой. Он испугался.
— Я полагаю, один на один честнее, вы не согласны? — осведомился Холт.
Увидев угрюмого рейнджера, стоявшего под деревом в десяти метрах от них, с уже наложенной на тетиву массивного лука стрелой, Брайн и Джером испугались.
Только Альда не отступал.
— Дела ратной школы, рейнджер, — попытался он наглостью выйти из положения, — вас не касаются.
Уилл, медленно поднимавшийся на ноги, видел, как лицо рейнджера потемнело от гнева. На миг ему стало жаль Альду, но тут он почувствовал жгучую боль в спине и плечах, и всякая мысль о сочувствии улетучилась.
— Дела ратной школы, да неужели? — произнес Холт, грозно понизив голос.
Двинувшись вперед, он покрыл разделявшее их с Альдой расстояние в несколько стремительных скользящих шагов. Тут испугавшийся было наглец увидел, что он на голову выше рейнджера и вдвое шире в плечах, и почувствовал новый прилив уверенности. Все эти годы Альде не давала покоя мысль об этом загадочном человеке, и вот он, Холт, стоит перед ним, и в нем нет ничего особенного.
Альда глубоко заблуждался. Да, Холт не был здоровяком, но и слабаком его назвать тоже было нельзя. К тому же боевой опыт рейнджера не шел ни в какое сравнение с потугами Альды напугать всех первогодок.
— Кажется, вы напали на ученика рейнджера, — негромко продолжал Холт. — Раз такое дело, это касается и меня.
Альда пожал плечами, уверенный в том, что легко справится с рейнджером.
— Касается — так касается, — издевательски процедил он, — мне, в общем-то, наплевать.
— Я думаю, это мне не понадобится, — тихо произнес Холт и отбросил лук и колчан в сторону.
Затем рейнджер резко ударил Альду по ноге, прямо в лодыжку. Альда согнулся от жгучей боли, схватившись за ступню, но Холт, взяв мальчика за плечи, заставил его выпрямиться. Альда почти рыдал от боли и унижения. Посмотрев в глаза рейнджера, он не увидел в них гнева — только презрение и равнодушие, гораздо более пугающие. Затем Альда почувствовал холодный металл у своего горла и сжался от страха. Холт приставил к его горлу нож и слегка надавил, за воротник потекла тонкая струйка крови.
— Никогда не смей так со мной разговаривать, юнец, — произнес рейнджер так тихо, что Альда должен был напрячь слух, чтобы расслышать его слова. — И никогда не трогай моего ученика. Ясно?
Альда, к этому моменту уже растерявший всю свою решимость, не мог произнести ни слова в ответ. Холт сильнее надавил на нож, глаза рейнджера полыхали, словно угли.
