Петька попытался отшутиться:
– Вам, гражданка Косько, не угодишь – то хоть бы какой, но свой угол, то фу жить в библиотеке с ходоками, теперь собственный дом не нравится!
– Петь, а где хозяева?
Петька резко сменил тон:
– Женя, ты жена лейтенанта Наркомата внутренних дел! Увы, такого выбрала. Теперь выбирают за нас. Скажи спасибо, что не барак. Будь добра, радуйся тому, что есть, обживайся, налаживай быт, а я пошел в горотдел НКВД, оформлять нас, ставить на довольствие и принимать дела. Служба…
Сосницкий РО НКВД возглавлял лейтенант Горлинский, человек достаточно образованный для того времени, несмотря на свое более чем пролетарское происхождение. Он был очень рад пополнению и оказал всемерную поддержку своему заместителю. Оформление и все бюрократические процедуры заняли не более часа, может, потому, что начальник лично прошел с Петькой по всем кабинетам, балагуря, болтая о всяких пустяках и шутливо представляя сотрудников Сосницкого горотдела. По завершении всех формальностей пригласил его в кабинет.
Тут он стал серьезен:
– Ну так как, Петр Иванович, положение у нас в районе, да и в самом городе, не очень веселое, кроме личного оружия, получишь внизу в оружейке автомат и два диска к нему, патроны и гранаты. Без оружия ходить по городу запрещаю! – Помолчал и спросил: – Как семья, обживаетесь?
– Да как вам сказать… – начал было Петька.
– Когда мы одни, переходим на ты, если не против… Разница по возрасту у нас, кстати, всего один год с небольшим, я тут глянул твое личное дело… Так что я – Николай, Коля значит. Ты – Петр, Петя… Со всеми вытекающими… Ну а при всех прочих, разумеется, Николай Дмитриевич и Петр Иванович – идет?
– Идет, – облегченно выдохнул Петька и продолжил: – Слушай, Николай, а можешь мне выдать какое-нибудь оружие для жены, она очень хорошо стреляет…
– Хорошо, говоришь? Ну, учитывая оперативную обстановку, что-нибудь придумаем, а пока вот что. У нас тут все семейные, так чтобы задницу перед начальством прикрыть и стволы барышням нашим раздать, мы решили укороченные стрелковые курсы организовать при горотделе, жены комсостава и родственники работников НКВД города и района пройдут обучение, и выдадим им какое-никакое оружие после сдачи зачетов. Вот только инструктора найдем толкового, не хочу я со стороны вольнонаемного брать, момент нынче не тот… Кстати, а ты ж у нас бывший инструктор, так?
– Было такое, отрицать глупо, ты ж мое личное дело видел, – угрюмо ответил Петька.
– Тогда назначаю тебя с завтрашнего дня моим заместителем по стрелковой подготовке на общественных началах…
– Я могу отказаться? – спросил на всякий случай Косько.
– Конечно, нет. Но в знак благодарности и в порядке компенсации я тебя обеспечу личным транспортом, на выбор – жеребец-трехлетка, конь боевой, выстрелов и разрывов не боится, или мотоцикл, но водителя не дам, сам будешь рулить…
– Да ну его, твой мотоцикл, да и не везде проедешь на нем, дороги-то у вас аховые, не дороги, а рыдание сплошное…
– Правильный выбор, одобряю… Край тут казачий, значит, и кони добрые, выпестованные. Так что получай обмундирование, оружие, продукты, денежное довольствие и с завтрашнего дня приступай к исполнению обязанностей. Жду утром, познакомлю с оперсоставом.
– Николай, а что ты там про невеселое положение в городе говорил? – спросил уже в дверях Петька.
– Да на прошлой недели почистили мы этот славный городок от всякой нечисти – повыселяли подкулачников, офицерье неблагонадежное, недовольных всяких и служителей культа… Ну не без перегибов, конечно, сопротивлялись… Вот и поднялась буза в народе, не понимают они, что мы не для себя, мы ж для общего дела, для страны нашей стараемся…
– Ну побузят и перестанут, у нас в депо достаточно было горлопанов всегда чем-то недовольных.
– Э, не скажи, – вздохнул Горлинский. – Сосница, брат, городок маленький, кто кум, кто сват… Как тут говорят – все спят под одним одеялом. Вот и дошли до меня слухи нехорошие, могут и в открытую выступить, к тому же среди недовольных много бывших фронтовиков, обстрелянных, опытных… И леса кругом на много километров… Потому и приказ: без оружия – ни шагу! Ладно, до завтра…
Петька спустился на первый этаж и первым делом получил оружие – новенький, в заводской смазке ППД-34 – пистолет-пулемет Дегтярева, два барабанных магазина в подсумках, патроны и две гранаты. Сержант еще предложил три вида ножей в ножнах, на выбор. Косько легко опознал каждый из них. Тут был простой пехотный тесак в кожаном чехле и два вида пластунских ножей – с узким прямым лезвием и бебут – с изогнутым клинком. Он не раздумывая взял пластуна с прямым клинком в деревянных, обтянутых кожей ножнах. Сержант одобрительно крякнул, потом не удержался и сказал:
– Ну вот наконец-то нашелся знающий человек, – и пояснил в ответ на недоуменный взгляд лейтенанта: – Да наши все больше тесаки выбирают, за размер, наверное… А этот красавец, – он кивнул на выбранный нож, – для понимающего и умелого человека предназначен…
Добравшись домой, где уже пахло чем-то съестным, Петя под одобрительные охи и ахи всей семьи выгрузил все, что сумел донести, остальное обещал забрать завтра. Домашние на продукты смотрели не очень внимательно, разве что сахар и кулечек конфет их порадовали, а вот диковинное оружие все разглядывали с большим интересом – ППД на тот момент был редкостью, и потому понятное дело – все хотели подержать и потрогать его.
На курсах НКВД ППД-34 изучали очень подробно – этот автомат как раз стал массово поступать в войска НКВД по всему СССР. Он был достаточно тяжелым, не только для детей, но даже для Женьки: еще бы – почти шесть кг… А ведь из него еще и стрелять надо, а значит, отдача и увод ствола в сторону… Зато в пластунский кинжал Женька вцепилась моментально:
– Петечка – это мне!!! – безапелляционно заявила она и крепко прижала нож к груди.
– Да твой, твой… Для тебя и выбирался… – ухмыльнулся довольный Петька. – Помнишь тот первый, что я тебе подарил? Ну так вот этот поинтереснее будет, клинок дамасский, затыльник литой, как на арапнике у отца твоего, голову пробьет на раз…
Женька взвизгнула, повисла на шее мужа и впилась в губы долгим поцелуем:
– Ну я тебе ночью задам, – прошептала ему в самое ухо, – живым не выпущу… – И закружилась по комнате, воинственно размахивая клинком в ножнах, делая выпады и разя невидимых противников направо и налево…
Петька сгреб ее в охапку: – Да подожди ж ты, заполошная… – И сам зашептал на ушко: – Там в подсумке еще две гранаты. Одна тебе, другая мне. Подумай, где спрятать, чтобы дети не нашли.
– Я уже три таких места нашла, – быстро ответила она. – Не беспокойся, все очень надежно и недоступно для детей…
Женька лукавила, – она нашла четыре места, пригодных для схрона оружия, просто в четвертом уже лежали пять украденных из схрона во Фрунзовке гранат и браунинг – ее личный арсенал.
