Двери сошлись, капсула сорвалась с места. Синий смайлик сразу же сменил эмоцию на недовольство.
– Кондуктор Веник, нет ли у тебя желания обилетить пассажиров?
Веник устало плюхнулся в мягкое кресло.
– Нет.
– Смело. Идешь против системы. Тебя заставляли жечь бумажные книги, но ты осознал их ценность и сбежал?
– Не угадал.
– Симулирую жалость. А что насчет ЛИПа, которого ты незаконно вывозишь в другие миры? Ты выбрал для него имя? В Кабу их называют Липиками или Помогушами. Реже Липучками. Почти никогда Прилипалами.
– Невыносимая тяжесть нарицания, – покрутил глазами робот.
– Хамчик, – зевнула Кица, усевшись возле окна-иллюминатора. – Я бы назвала его Хамчиком.
– Хама с него будет достаточно, – отозвался Лори.
– Поддерживаю, – согласился Веник. – Хам – то, что надо.
– Звучит, как механический тлен. Но я покоряюсь воле хозяина.
– Весь мир тлен, а люди в нем мокрицы, – поддержал собрата по разуму П-3.
– Людская суета. Невыносимо. Тлен. – Хамелеон переполз на спинку кресла, наверняка обидевшись на все человечество.
– Тлен превыше всего. Как и деградация.
«Они нашли друг друга. Роботизированное общество любителей тлена», – подумал Веник, вглядываясь в черноту неба – не летят ли жуткие Искривленные. Он еще не знал, что будет делать, когда трамвай достигнет «Кабу-3». Бей или беги – выбор небольшой. И здравый смысл подсказывает вариант не в пользу Патефона.
– Остановка «Кабу-2»! – прервался на объявление П-3. – Парадокс: если на производстве заменить людей роботами, это породит безработицу, но не безроботицу. Может ли робот быть без работы, а человек – без робота? Неужели дело в одной букве?
В эту минуту Веника не интересовал парадокс безроботицы, он в напряжении смотрел в открытые двери, ожидая нападения. Но все обошлось, трамвай понесся дальше.
– П-3, можно вообще не открывать двери на остановках? У нас все-таки чрезвычайная ситуация, а не рядовая поездка.
Смайлик на экране изобразил замешательство.
– Нельзя. Если кондуктор или его официальный помощник находится внутри вагона, предписано открывать двери. И держать их открытыми в течение одной минуты.
– А если, допустим, ты без кондуктора. Ты тоже всегда делаешь минутные остановки, даже с закрытыми дверями? – Венику хотелось понять принцип.
– Да. Рекомендую почитать «Собсулитат». – П-3 поднял галочку брови. – Во время каждой остановки трамвай аккумулирует тенеток для дальнейшего движения вперед. Впрочем, что есть движение вперед, как не попытка догнать конец вечности? Мы обречены ходить по кругу.
– Безысходность, – поддакнул Хам.
Веник подумал о предстоящем выборе. Неужели Патефон действительно обречен остаться здесь? Неужели он даже не попробует его спасти? Некстати (или, наоборот, кстати?) вспомнился рисунок безумца Вижу: «Когда будешь сомневаться, вспомни о друзьях».
– Остановка «Кабу-3»! – П-3 занес над головой топор принятия решения.
Веник сглотнул и подставил шею под лезвие судьбы:
– Я пойду за Патефоном.
Глава пятнадцатая
– Искривление –
Чтобы пробраться в Центр исследований, пришлось стать взломщиком. Три удара булыжником в стекло калитки, и тропическая ночь разбилась на осколки былого спокойствия.
– Искусственный локальный интеллект, именуемый людьми Горошком, только что засек нарушение периметра. Это провал. Тлен, – в излюбленной манере прокомментировал Хам.
Веник взял с собой ящерицу не ради антуража пессимизма: робот оповещал о каждом шаге местных умных технологий. Свою полезность он уже доказал – благодаря фонарикам в глазах ЛИПа удалось относительно легко найти тропинку к боковому входу. Что уж говорить о предоставленной им голографической модели всего комплекса.
– Как условились, верно? Я проникаю внутрь, взлетаю в лифте на этаж Сектора археологии, устраиваю там бардак для отвлечения Горошины. Кица в это время дебоширит в садах внизу, а ты, Веник, идешь и вызволяешь своего дружка-остолопа. Точка сбора здесь или у трамвая. На все про все десять минут. – Лори не мог пройти мимо очередного грандиозного плана.
– Семь. Через семь универсальных минут планер Искривленных достигнет Восточного Прибрежья. И мы все обратимся в прах, – «порадовал» Хам.
– Тогда начинаем. Должны успеть. – Веник просунул руку в разбитое оконце и открыл калитку. – Дамы вперед.
Артана кивнула и побежала внутрь с веткой пальмы наперевес. Она уже начала забывать свой арест и Клетку, но краткий курс в историю всеобщего преодоления трудностей зарядил ее боевым настроем.
Лори кинулся к лифтам, Веник за ним.
– Ну что, кондуктор, разворошим гнездо сектантских механизмов? – с азартом спросил контрабандист и выбрал нужную кнопку. Его прозрачная капсула устремилась к темным ячейкам купола.
Веник выбрал соседний лифт. Он помнил, что нажимал Малек, так что проблем с дорогой к Сектору какой-то-там трансформации не должно было возникнуть. Но они возникли. Лифт отказался ехать наверх, на панели мигало сообщение: «Нет питания».
– Горошек только что отключил лифты. Если не воспользуешься аварийной лестницей, потерпишь крах, – предупредил Хам.
– А как же Лори, он застрял? – Веник задрал голову, стараясь рассмотреть первую капсулу.
– Он уже не выберется, если не успел сойти раньше. Смирись, хозяин. Прими неизбежность.
– Умеешь подбодрить.
Каждый новый пролет лестницы забирал у Веника силы. Пятна света из глазных фонариков Хама скакали по фиолетовым ступенькам. Лестница все не кончалась. Время утекало сквозь пальцы, а паника росла.
– Тут, – предупредил робот, когда Веник чуть не пропустил свою дверь.
Не успел Веник сделать и нескольких шагов по коридору, как кто-то схватил его сзади и зажал рукой рот.
– Тихо. Они уже здесь, – прошептал на ухо знакомый женский голос.
Высвободившись из захвата, Веник обернулся – у стены стояли близнецы с одним именем на двоих. Зрачки голубых глаз чуть светились в полумраке.
– Они?
– Искривленные. Всего их пятеро. Но каждый из них стоит десятка.
– Это конец, – еле слышно проскрипел Хам.
– Не обязательно. Каждая из нас стоит сотни.
Девушки широко улыбнулись, показав флуоресцентную белизну зубов. Они синхронно повернулись друг к другу: «Цвет-цветок-цветочек-цветик! Ты не я, с тебя ответик!» Выбор пал на Око слева. Скрестив руки на плечах и поклонившись Венику, она побежала вперед, увеличивая с каждым метром свой шаг. В противоположном конце коридора ей навстречу шевельнулась громада тьмы. Око вытянулась в голубую струну и как дикая кошка в прыжке врезалась в нечто живое. Клубок сцепившихся людей (или нелюдей?) проломил стену и упал вниз.
