Веник морально был готов ко всему. Но вместо химер в круглой камере сидели вполне себе нормальные Родега с Патефоном. Замотанные в тоги, они увлеченно бросали перед собой какие-то карточки и, судя по жестикуляции Патефона, оживленно спорили.
– Трансформационный процедурал Родеги успешно завершен. Что до мосградца, – сказала Око, – мы пока что не смогли достичь абсолютной стабильности. Я бы хотела предупредить, что…
Веник не дослушал и постучал по стеклу панели. Патефон вздрогнул, повернулся лицом к источнику звука. Сначала он вглядывался перед собой, силясь преодолеть свет лампы, контрастом затеняющей пространство снаружи. Но вот он рассмотрел Веника. Вскочив на ноги, Патрик начал что-то возбужденно говорить и… упал на пол оранжевой коробкой патефона.
– Собственно, об этом я и хотела предупредить. Профессору Счастьяну пока что не удалось полностью нейтрализовать преобразующее воздействие куропатки. Сейчас организм мосградца крайне нестабилен. Любое сильное эмоциональное возбуждение возвращает его в измененную форму на определенное время. Но мы работаем над окончательной нейтрализацией эффекта атомарного маятника. День-два, и профессор Счастьян сведет на нет любое воздействие так называемой магии Чик-Чирики.
– Он что, превратился сейчас в патефон, потому что обрадовался мне? – спросил Веник.
– Я бы не стала определять эмоцию мосградца как радость, скорее наоборот, – Око пожала плечами, – но да, он превратился именно поэтому.
– И что же теперь делать?
– День-два, и профессор… – начала повторять девушка, но Веник ее прервал:
– Да-да, профессор все исправит, я понял.
– Нам лучше уйти, – посоветовал Малек. – Проведаем твоего друга завтра. Или послезавтра.
– Всего хорошего. Извините, мне нужно настроить расщепитель, чтобы как можно быстрее преобразовать вашего знакомого обратно. – Ассистентка сложила руки на груди. – И не забудьте забрать у Ока яйцо перед уходом.
– Какое еще яйцо? Какое еще Око, если вы тут? – Веник потерял нить здравого смысла.
– Яйцо вопельника, серое в бурую крапинку. Око – моя сестра-близнец.
– А, ну тогда все ясно, – хмыкнул Веник.
Бросив взгляд на растерянную Родегу и одинокий чемоданчик патефона, он поплелся к началу коридора.
Вторая Око уже держала в ладошках птичье яйцо.
– Серое в бурую крапинку, – констатировал Веник.
– Точно. Оно лежало между рычагом-звукоснимателем и стенкой самого проигрывателя. Мы обнаружили его при первичном обследовании и успешно извлекли до расщепления.
– Между каким рычагом-звукоснимателем? – никак не мог разобраться Веник.
– В проигрывателе музыкальных пластинок. Скорее всего, яйцо было в кармане одежды вашего знакомого еще до превращения. При воздействии излучения куропатки оно не претерпело метаморфоз, так как несло в себе птенца вопельника, одной из птиц Чик-Чирики. А всем известно, что птицы соседнего мира не могут преобразовывать друг друга. Поэтому яйцо оказалось внутри чемоданчика. Хорошо, что мы вовремя его заметили, – при трансформационной сборке человек мог травмироваться.
– Внутри Патефона было яйцо вопельника? – Веник не верил, что произносит это вслух.
– Да. Вот оно, держите. По расчетам профессора Счастьяна, вопельник вылупится примерно через сутки. Будьте осторожны – птенцы вопельников появляются на свет уже оперенными и с полностью сформированными уникальными голосовыми связками.
– Везде несомненные плюсы, – хмыкнул Веник, отстраняясь. – Может, вы тогда яйцо у себя оставите?
– Нет, что вы! Это явная контрабанда, нарушающая таможенный декрет между Кабу и Чик-Чирики. Также мы не хотим ответственности за формирование привязанности у птенца вопельника.
Веник хотел было открыть рот, чтобы задать очередной глупый вопрос, как его опередил до того молчавший хамелеон Малька:
– Каждый вылупившийся вопельник воспринимает первого увиденного им человека как своего хозяина, которого он будет охранять до конца жизни.
– Чьей жизни? – не удержался Веник, когда Око буквально всучила ему в руки яйцо.
– Своей. Они очень привязчивые питомцы. Поэтому и ценятся высоко среди охранных птиц Чик-Чирики, – ответила девушка.
– Заберите! – категорично заявил Веник. – Мне только привязчивых вопельников не хватает.
– Вы кондуктор межмирового трамвая «П». – Око без лишней скромности ткнула пальцем в серебряный значок. – Теперь это ваша забота. Всего хорошего.
– Да почему же моя? – возмутился Веник. – Это яйцо вообще стащил Патефон!
– Глубоко вдохните и медленно выдохните. Отпустите негатив, наполните себя благодарностью за все, что преподносит вам жизнь, – дал «ценный» совет Липик.
Веник готов был емко высказаться о благодарностях, но Малек пресек спор. Он взял Веника под локоть и потащил к лифту:
– Липик прав, кондуктор. Ты слишком сильно завелся. Если мы сейчас устроим здесь выяснение отношений, то могут быть последствия.
– Что, заобнимаете до смерти? – Веник недовольно стряхнул руку Малька.
– Нет, нас просто выгонят из Центра. Мы говорим на языке дипломатии, а не вражды и насилия.
– Так я и думал.
– Но в крайних случаях, что случается очень и очень редко, – Малек предостерегающе воздел палец к светильнику лифта, – наши старейшины обращаются к Искривленным.
– Снова какие-то роботы? – поумерил пыл Веник. Его внутренний бунтарь быстро сник.
– Не будем об этом, – отрезал кабуанец и сразу сменил тему: – А яйцо ты положи к себе в карманную складку тоги. Давай я покажу.
– Не надо. Как-нибудь сам разберусь.
Быстро осознав, что не отыщет карман без полного разоблачения или посторонней помощи, Веник решил изображать из себя саму неуступчивость. Птичья мина замедленного действия осталась в руке.
– Мне так удобнее, – соврал Веник, когда лифт остановился на нужном этаже Столпов связи.
– В Кабу уважают свободу выбора, – ухмыльнулся Малек.
Свободным и полным противоречивых мыслей Веник и вошел в зал межмировой связи.
– У вас нет представителя «Трамвайных линий Кабу»? – спросил Веник, осматривая матовую белизну стен. – Того, кто присматривает за Столпами?
– Конечно есть. – Малек посмотрел на люк в центре потолка. – Вектор к вектору, Горошек!
Крышка люка мгновенно отъехала в сторону. На связке гибких проводов вниз опустился зеленый шар, и впрямь походивший на горошину. Горошину акселерата.
– Это Горошек. Искусственный локальный интеллект. Он присматривает не только за Столпами связи, но и за всем комплексом, – представил парень местного хранителя.
– Вектор к вектору, Малек! Вектор к вектору, кондуктор Вениамин! – Голос звучал с механической безэмоциональностью. При каждом слове шар вспыхивал изнутри. – Как я могу осчастливить вас?
