– Почему тогда их не стали использовать как личных помощников?
– Реабилитологи упросили отдать малышей им. Милота исцеляет сама по себе. Сейчас узнаем, где наши друзья. – Малек подошел к девушке-дежурной и тихо, чтобы не побеспокоить больных, обратился: – Вектор к вектору, Светлина. Где можно найти прекрасных гостей из других миров? Где наш неугомонный Лорикет?
Девушка улыбнулась и жестом показала на пляж.
Веник пригляделся. Лори сидел у самой кромки прибоя, волны подкатывали прямо к его ногам. Контрабандист что-то говорил бултыхавшейся в морской лазури Артане Кице.
– Чудеса выздоровления, – заметил Веник, кивая на Лори. – Еще пару часов назад у него из раны хлестала кровь, а сам он терял сознание.
– Пустяки. В наших лечебницах используют комплекс новейших регенерационных процедур. Наука и Гармония способны поставить на ноги любого человека. Как гласит мудрость, неисцелимых нет, есть временно больные.
– Вы и воскрешать умерших можете? – поразился Веник.
– Пока нет, – посерьезнел Малек, – но ученые работают над решением проблематики бренности. К настоящему времени мы победили старость и открыли секрет долголетия. Как думаешь, кондуктор, сколько мне лет?
– Тысяча, – не подумав, брякнул Веник.
Малек обхватил себя руками и громко захохотал. Лори обернулся на звук, его лицо просияло.
– А я вот сижу и гадаю, где там Малек, почему не летит справиться о здоровьице единственного и неповторимого бизнес-партнера? Легких крыльев, здоровяк! – Лори обнял Малька, после чего перевел взгляд на Веника. – Неплохо мы разворошили Новое Депо, согласись?
– Ну…
– Да ладно, Веник, не прибедняйся. Мы знатно пощипали им перышки. Жаль, с грандиозным планом не все процвиринькнуло, и теперь я кукую здесь. Учу вот Кицу плавать в стиле бешеной утки, а она, зараза такая, предпочитает идти на дно, как подбитая гагара.
– Я все слышала! – Морским котиком Артана выбралась на песок.
– Слышала, тоже мне. Если бы она еще так хорошо все помнила, – тише сказал Лори. Похлопав по карманам цветастых шорт, он пожаловался: – Очки отобрали, представляете. Ты там, Малек, чирикни кому надо, чтобы вернули. Мне эти очки бабушка подарила. Между прочим, артефакт из Ольда. Кстати, что там с блокадой и Кризисом?
– Я хочу связаться со Степаном Ильичом, – поделился Веник.
– Простой план иной раз лучше грандиозного. Летите, пташки, и поскорее возвращайтесь с добрыми вестями. Не хочу застрять тут надолго.
– Путь Гармонии неспроста приводит в Кабу, – вкрадчиво заметил Малек.
– Ох ты ж, трясогузкин клюв, Малек, заканчивай. Я, конечно, рад тебя видеть, но не надо вот этих твоих проповедей. А не то буду жалеть, что меня не застрелили в Чик-Чирики. Все, улетывайте отсюда, мне прописан покой и созерцание.
Пообещав, что вернется с новостями, Веник направился за Мальком к оставленной беседке. Но не успели они отойти от Лори, как тот окликнул:
– Малек, чуть не забыл! А ты чего гоготал, как пересмешник, когда сюда шел?
– Кондуктор предположил, что мне тысяча лет, а-ха-ха-ха, – Малек снова засмеялся от души.
– Ты польстил ему, дружище. Этой развалине наверняка всего лишь соточка крылатых.
Возвращаясь мимо гамаков, хихикающий Малек извиняюще поклонился дежурной. Девушка в шутку погрозила ему пальцем.
В беседке кабуанец начал сыпать веселыми историями. В них тот или иной знакомый Малька попадал впросак из-за путаницы с возрастом. Видно, здесь эта тема пользовалась популярностью. Но с каждой рассказанной юмореской Веник мрачнел все больше. Его начинала раздражать веселость спутника. В то время как Веник гнал от себя навязчивое ощущение засасывания в темную воронку, все вокруг шутили, веселились и отдыхали. Даже Лори особо не беспокоился, для него магическая вакханалия в Новом Депо выглядела «пощипыванием перышек». Если брать птичьи метафоры, Веник чувствовал себя ощипанной курицей гриль, медленно вращающейся в темном духовом шкафу.
Под слова Малька «…а потом он узнал, что девушке семьдесят пять» беседка подкатила к ступенькам целого комплекса зданий, укрытых от палящего солнца ячеистым прозрачным куполом.
– Приехали? – с надеждой спросил Веник, подустав от возрастных историй.
– А? Да, точно. Добро пожаловать в Центр исследований Восточного Прибрежья Кабу! – гордо объявил Малек. – Мы сейчас к Столпам связи или в Сектор атомарной трансформации?
Веник на мгновение заколебался. Ему хотелось поскорее связаться с Муромским, но в то же время не отпускал страх за Патефона.
– В Сектор, – решил Веник.
Все-таки это он превратил рыжего наглеца в музыкальный проигрыватель, и будет бессовестно отодвинуть посещение на второй план.
Если снаружи Центр выглядел как декорация к фантастическому фильму о космической станции, то внутри больше напоминал ботанический сад, наполненный малахитовым светом. Лианы и плющи оплетали стены, оставляя бреши для отдельных ячеек. Колонны, поддерживающие купол, выглядели как древесные стволы. Вместо искусственного покрытия пол устилал травяной газон. По нему босиком деловито сновали люди в голубых и синих костюмах. У некоторых на плечах сидели хамелеоны, бубнящие что-то о счастье и корпускулярно-волновом дуализме.
Обтекаемая капсула лифта вознесла Веника и Малька к стеклянному небу. Сектор атомарной трансформации встретил их травяным коридором и голубоглазыми девушками-близнецами. Они носили промежуточный вариант между тогами и костюмами – голубые рубашки с короткими рукавами и фиолетовые мини-юбки гармошкой. Обе стояли босиком.
– Вектор к вектору, жаждущие знаний! – в унисон произнесли девушки.
– Вектор к вектору! Мы хотели бы узнать о состоянии наших знакомых, обращенных птичьей магией в неодушевленные объекты. Помощник контролера из Чик-Чирики и житель Мосграда, – изложил суть визита Малек.
– Цвет-цветок-цветочек-цветик! Ты не я, тебе приветик! – вместо ответа близнецы разыграли между собой считалочку.
«Приветик» выпал девушке справа; та без объяснений элегантно развернулась на пятках и направилась вперед по коридору. Оставшаяся сотрудница Центра сделала приглашающий жест следовать за своей точной копией.
– Меня зовут Око, я ассистент профессора Счастьяна, – наконец-то представилась девушка, заставив Веника гадать, как звали вторую. – Профессора сейчас нет, поэтому я не могу пустить вас в расщепляющую камеру.
– Их что, расщепили?! – ужаснулся Веник. – Но мне говорили, что все идет хорошо…
– Да, их расщепили. Чтобы пересобрать в первичном виде.
– Боже мой… – Богатое воображение подсунуло Венику россыпь образов пересобранного Веника, один хлестче другого.
– Можете посмотреть через стеклопластик. Как я говорила, без разрешения профессора Счастьяна непосредственный контакт невозможен. – Око остановилась у прозрачной панели стены.
