– А он? – против воли спросила Майя, не сводя взгляда с шеи соперницы. Отчего-то ей невыносимо хотелось коснуться ее холодными пальцами и самой почувствовать эту бьющуюся жилку.
– Он? – Соперницу перекосило, она поджала губы, словно собиралась выругаться. – Дорогая моя, он не заметит, даже если со мной что-то случится.
И так она это произнесла, что Майя сразу поняла. Правда. И ее «счастливая» на первый взгляд соперница несчастна куда больше. Пусть она живая, она упорствовала до конца, пока не привязала себя к человеку, которому нет никакого дела до нее или любой другой дурочки.
Майе стало скучно. Она переминалась с ноги на ногу, чувствуя, как противно хлюпает в сапожках вода, – и откуда только взялась! – и не хотела больше никаких разговоров. Только не с этой женщиной, которая сдалась.
Словно догадавшись об этом, преподавательница отпустила ее и больше не замечала в коридорах или на лекциях. Но Майя не смогла так легко забыть их разговор. Еще и холод, который непрерывно мучил ее.
«Я всего лишь хочу спасти ее от этого брака», – уверяла себя Майя, следуя тенью за доцентом до его автомобиля. Он уезжал позже жены и не всегда домой. Это Майя тоже хорошо знала.
Она вообще с некоторых пор знала куда больше. Нет, на занятиях она мало отличалась от одногруппников, которых сторонилась, но она знала другое. То, что согреется, стоит ей коснуться шеи доцента. Он умрет, а на его коже не останется и следа ее рук.
Чего она никак не могла знать, так это того, как ненадолго хватит ей этого тепла. Тело едва успело сползти по гладкому холодному боку автомобиля и затихнуть у ее ног, а Майе уже снова хотелось тепла.
Она изнывала, не решаясь переступить черту, которую установила самой себе, пока не сообразила воспользоваться тем, что оставила ей природа. Такие короткие юбки и прозрачные блузки – видела бы ее мама! – и руки, обнимающие очередную жертву, пойманную «на живца». Нет, лучше маме об этом никогда не узнавать. Майя бы предпочла, чтобы родители решили, будто она умерла, чем это. И только страх остаться совсем одной останавливал ее. И Майя исправно звонила родителям каждую пятницу и рассказывала нехитрые новости из университетской жизни. Приезжать не обещала. В ее маленьком городе не водились в таком избытке насильники и грабители. Майя не позволяла себе даже задуматься о том, что не все, кто подходил к ней вечером на улице, были таковыми. Она хотела согреться и чувствовать себя мстительницей за всех обиженных женщин, а не только лишь согреться. Пусть ненадолго. На пару минут.
Она слышала в университете слухи о маньяке, убивающем людей в их районе, и искала его каждую ночь, но никак не могла найти. Ей все время попадались не те. Правда, с тех пор как Майя стала обшаривать тела согревших ее злодеев, она уже могла не беспокоиться о своем будущем. И о повышенной стипендии можно было не мечтать.
Приближалась летняя сессия, а за ней и каникулы, и Майя все больше задумывалась о том, как преподнести родителям новость, что она останется в городе. Не иначе как постоянные думы об этом сделали ее более рассеянной, иначе как объяснить то, что она не почуяла опасности, когда решила обнять очередную темную тень в переулке. Она давно не дожидалась, когда кто-то подойдет к ней ближе или попытается напасть. Зачем, когда и без того ясно, зачем они встречаются в темноте. Она всего лишь хочет согреться и не дать им совершить что-нибудь ужасное. Любой из них мог оказаться тем самым серийным убийцей, разве нет? Нормальные люди не станут ходить ночью по подозрительным улицам, сама Майя всегда старалась избегать этого. Она вообще всю жизнь старалась вести себя правильно, избегала вредных привычек и неприятных людей, грубых слов и темных переулков. И все равно с ней случилось что-то настолько гадкое, должное случаться лишь с очень плохими людьми. Вот как так?
Тем вечером она снова собиралась на «охоту», которую про себя называла «лечением города». Самой ей лучше спалось, пока остатки полученного тепла не выветривались из насквозь продуваемого тела.
Но в этот раз все пошло не так. Майя едва успела уйти в глубокую тень дома и потянуться руками к шее идущего за ней мужчины, как он легко перехватил ее запястья и толкнул к стене, от чего она едва не задохнулась, касаясь холодного камня почти живыми легкими.
Жить хотелось сильнее, чем тогда в ванне, и Майя сама не поняла, как начала проваливаться в кирпичную кладку.
– Куда? – возмутился убийца и маньяк, в чем Майя теперь даже не сомневалась. Ее по-прежнему крепко держали за руки и не давали окончательно ускользнуть за стену. – Мы с тобой еще не поговорили, мавка!
Майя очнулась и попыталась вырваться. Пренебрежение в голосе убийцы ей не понравилось, да и назвал он ее как-то странно… Впрочем, она уже догадалась, что сделать ему ничего не может, – держал незнакомец ее не голыми руками, а в перчатках. Словно точно знал, на кого охотится. Как знать, может, он давно за ней следит!
Майя запаниковала и в отчаянии решилась на обратное – не вырываться, а напасть. Она оттолкнулась от тротуара и бросилась вперед, рассчитывая коснуться голой кожи лица незнакомца. Она не зверь, чтобы пытаться перегрызть горло, но хотя бы коснуться – этого должно было хватить.
Однако напавший на нее мужчина – как быстро Майя забыла о собственных планах на прохожего! – по-видимому, ожидал чего-то в этом духе, потому как легко увернулся от укуса-поцелуя и взвалил не устоявшую на ногах Майю себе на плечо. От ее попыток коснуться шеи или лица его теперь защищал высоко поднятый воротник, да и запястий ее он не выпустил из рук.
– Похоже, к конструктивному диалогу ты не готова, – пропыхтел мужчина и быстрым шагом двинулся по улице. – Поговорим на месте.
– Помогите, – сдавленно прошептала Майя, волосы которой свисали почти до земли, а спина была выставлена наружу и почему-то совсем не пугала ее похитителя. – Убивают…
Она собиралась повторить это громче и, если надо, прокричать, но похититель впечатлен не был.
– Давай покричи еще, – пробормотал он словно себе под нос. – Самое то с твоими особенностями попасть под пристальное внимание полиции или врачей. К тому же полиция и так тебя уже ищет. Я чудом успел первый.
Услышав про полицию, Майя почему-то сразу поверила и обмякла и теперь напоминала неудобный тюк или ковер, который посреди ночи мужчина нес по переулку. Выглядело весьма подозрительно, но вряд ли кто-то всерьез станет интересоваться ими.
– Давай я сама пойду, – не убедив себя в том, что они так не попадутся какому-нибудь патрулю, буркнула Майя. – Не убегу.
– Не убежишь, – неожиданно легко согласился незнакомец и осторожно поставил ее на ноги. – Возьми меня под руку, так мы будем выглядеть менее подозрительными.
Майя послушалась, машинально пытаясь ногтями проверить ткань рубашки на прочность. Не вышло. А вскоре ей и вовсе стало не до этого. Впереди и впрямь их словно поджидали. По крайней мере лица полицейских, стоящих у автомобиля, были сосредоточенными и суровыми.
– Если заговорят, молчи и улыбайся, не разжимая губ, – шепнул незнакомец и зачем-то добавил. – Я Олег.
