Очередных два куска инопланетной чудо-техники, истекая биожидкостью, скатились под ноги победителя. Осмотрев трупы биороботов, Кремнев подбежал к пигмеям.
– Шкоба, ты выкинул птицу мусс? – крикнул лейтенант.
– Не-ет, – с трудом выдавил из себя ответ ополоумевший балаец. – Вот она, в брезент завернута. А что?
– Ты прикидываешься или на самом деле идиот? – подскочил к нему Михаил. – У меня патронов с собой полторы обоймы осталось! Если эти чудища сейчас втроем прилетят, то мне тогда с ними не справиться! Ты что, так до сих пор и не понял? Им же эта птица мусс нужна! Выкинь ее немедленно!
– Не отдам! – двумя руками с силой прижал к себе темный брезентовый сверток потерявший разум пигмей. – Мое!
– Ты, придурок, из-за тебя два человека погибли! А будут еще жертвы! Ты хочешь, что мы все тут навечно остались?
– Не дам! Мое! Не дам! – как заклинание твердил повернувшийся в уме Шкоба.
– Они не успокоятся, пока не заберут птицу мусс! – навис над пигмеем лейтенант. – Дай сюда сверток!
– Шкоба, тебе пока по-хорошему говорят – отдай птицу! – подступил к приятелю Галал. – Выкинь ее, иначе мы все тут сдохнем! Зачем мертвецу птица мусс?
– Не отдам! – еще сильнее вцепился в брезент балаец. – Моя птица! Моя! Я ее поймал!
– Уводите его быстро по тропе в лес и там ждите меня! Если надо, то свяжите, вроде бы он умом тронулся! – тихо на ухо Галалу шепнул Михаил и одним сильным рывком вырвал злополучный сверток из рук пигмея.
– Отдай! – истошно взвыл Шкоба, словно маленький ребенок, у которого забрали его любимую игрушку и отправили спать. – А! А-а-а! Это мое! От-да-ай! – Из глаз пигмея брызнули заливающие искаженное гримасой лицо слезы. Земляки со всех сторон повисли на строптивом товарище и с силой поволокли того в лес. – Отдай! – эхом пронеслось над болотом.
Кремнев, не мешкая, размотал брезент и, не разглядывая, кинул птицу мусс далеко впереди себя, стараясь попасть на тропу, вытоптанную в густой траве. И как раз вовремя: со стороны озера на сей раз три чудовища, без устали махая гадкими крыльями, неслись на всех парах в его сторону.
Синий свет от небрежно заброшенной в траву птицы мусс выходил далеко за пределы тропы. Выбрав позицию, Михаил удобно расположился на небольшом пригорке, невдалеке от приманки. Пигмеи к тому времени уже скрылись из вида, волоча за собой брыкающегося и брызгающего слюнями и слезами Шкобу. Поправив на лице прибор ночного видения, переводчик передернул затвор и изготовился к бою.
Поравнявшись с птицей мусс, биороботы замедлили полет и, покружив с минуту на одном месте, совершили посадку. Сжав вспотевшей ладонью автоматную рукоятку, Кремнев опустил палец на спусковой крючок. Прошло долгих, томительных пять минут напряженного ожидания. Из-за высоких толстых стеблей, скрывавших узловатые фигуры ящеров, понять, что происходит впереди, не представлялось возможным. Лишь злобное урчание и треск подминаемой травы красноречиво свидетельствовали, что монстры не стоят на месте.
И вот одна за другой три крылатые фигуры бесшумно взмыли в воздух и взяли направление на остров в центре Синего озера. Они летели цепью, друг за другом. Тот ящер, что расположился посередине, бережно держал в когтистых лапах сверкающую птицу мусс. Переводчик облегченно вздохнул, поставил автомат на предохранитель и, закинув оружие на спину, бегом отправился к тому месту, где укрылись оставшиеся в живых пигмеи.
– Ы-ы-ы! Гады! Пустите меня! Где моя птица? – выгибался на земле Шкоба со связанными впереди прочной лианой руками.
Галал и третий пигмей, оставшийся в живых, пытались, как могли, удержать вырывающегося от них балайца.
– Вот! Никак не угомонится! – виновато сообщил Галал, когда лейтенант, продравшись сквозь дикорастущие заросли, присоединился к пигмеям. – Не желает повиноваться! Хоть ты тресни!
– И тресну! – спокойно объявил переводчик. – Говорил же – бросьте эту дурацкую затею с охотой на птицу мусс! Нет! Уперся, понимаешь! Птица ему нужна! Двух парней потеряли, Шкоба! Слышишь, ты, придурок? Двух воинов!
– Ы-ы-ы! – выл связанный пигмей, не обращая внимания на лейтенанта. – Отдай мою птицу! – сучил он кривенькими ножками, загребая стопами красноватую землю и влажный коричневый мох.
«Бах! Бах!» Точно между ног Шкобы, аккурат возле самого паха, две девятимиллиметровые пули, метко выпущенные твердой рукой из пистолета Макарова, впились в ржавую почву, обдав гениталии беснующегося карлика оранжевыми брызгами болотной воды.
– Ай! Ты чего! – отпрянул в сторону Шкоба и поднял на Михаила глаза с расширенными от недоумения глазами.
– Ничего. Следующая пуля попадет чуть повыше, – ледяным голосом разъяснил лейтенант, наводя дымящийся ствол ПМ на половые органы балайца.
– Не надо! Ты что, с ума сошел? Убери эту штуку от меня! – скатился на визг лесной охотник.
– Очнулся? – отвел в сторону оружие переводчик. – Все? С истерикой покончено?
– Да! Да! – испуганно закивал Шкоба. – Все! Я в полном порядке! Не знаю, что на меня нашло! – размазывая связанными руками слезы, запричитал пигмей. – Словно наваждение какое-то нахлынуло! Как птицу мусс увидел, так чуть с ума не сошел!
– Хорошо! – оценил его кротость переводчик. – Тогда ноги в руки и бегом в лагерь. Поднимайте наших засонь и готовьтесь к выступлению. Уже светает, не медлите ни минуты! Полагаю, наши приключения только начинаются.
– А ты? – спросил Галал, поднимая с земли лук и стрелы, брошенные туда в момент усмирения разошедшегося Шкобы.
– А я, – лейтенант хитро прищурился, – останусь пока здесь. Топайте к лесу, а я вас позже догоню.
Убедившись, что его спутники отправились в точном направлении, Кремнев, традиционно раздевшись до трусов и майки, молниеносно перешел в невидимый режим и, не раздумывая, взлетел над дремучими джунглями, густой стеной окружавшими со всех сторон нашего героя. Его путь лежал вспять, к таинственному острову среди загадочного Синего озера.
Глава 5
На странном острове, посреди не менее странного озера с синей водой, возле наполовину приоткрытого люка царил нездоровый ажиотаж. Четыре рослых фиолетоворожих линанега в синеватых комбинезонах, обтягивающих их мускулистые, но угловатые тела, изучали поврежденные тела бывших ящеров, доставленных сюда, по-видимому, уцелевшими биороботами. Судя по крайне недовольной интонации писклявых голосов, выходцы с планеты Трок пребывали в необычайной ярости.
– Как жаль, что я не знаю их языка! – огорчился Кремнев, снижаясь на восточной окраине острова, там, где корявые деревца были повыше. – Неплохо бы узнать, чего они там, поганцы такие, замышляют?
Жабы, не обращая никакого внимания на невидимого Михаила, продолжали заниматься важными делами. Они то и дело указывали друг другу узловатыми пальцами на пулевые отверстия в корпусах искореженных выстрелами монстров и противно щелкали языками, выражая явно не радость. Их покрытые кожистыми веками желтоватые глазки недобро сверкали в лучах восходящего солнца.
