Пришел в себя лейтенант от отчаянного чириканья птичек. Солнце красным диском восстало над лесом, осветив розоватой дымкой окрестности. Выглянув из-под влажного брезента, взгляд переводчика уперся в стайку зеленоватосиних попугайчиков, на полном позитиве общавшихся между собой.
– Чирк! – подал голос один мелкий попугайчик, похожий на нашего нахохлившегося воробья, проживающего где-нибудь в Ухрюпинске.
– Чирик-чирк! – ответил ему другой, смахивающий на располневшего советского прапорщика с вещевого склада.
– Чир! Чир! Чир! – со всех сторон заверещали остальные птички, крутя маленьким головками на все триста шестьдесят градусов.
– Ах, вы! – беззлобно махнул рукой переводчик, и тут же стая сорвалась с места и расселась этажом выше.
– Чирк! Чирк! – возвестил «прапорщик» и сверху вниз одарил Михаила надменным взглядом коричневых глазенок-бусинок.
– Да, так глаза закроешь, и кажется, что ты не в Африке, несколько южнее экватора, а где-нибудь в средней полосе России, в лесочке, в гамачке покачиваешься. А над тобой воробушки галдят! – мечтательно потянулся лейтенант. – Ладно, надо архаровцев будить!
Пигмеи еще традиционно спали, раскрыв рты и оглашая округу залихватским храпом. С детства ненавидевший храп, Михаил, если выпадала такая возможность, старался всегда уединиться.
Произведя усиленную ежедневную зарядку и окончив утренний туалет, переводчик тщательно проверил личное стрелковое оружие. Осмотрел боевой нож – не затупился ли, не заржавел, и толкнул крайнего балайца:
– Клаб, подъем! Живо буди остальных!
– Товарищ Миша, дай еще чуть-чуть покемарить, – точно невыспавшийся третьеклашка, которого ранним утром гонят в школу, сонно промямлил пигмей.
– Баха, вставай! Шкоба, Длам, Галал, быстро просыпайтесь! – тормошил лейтенант заспанных, крайне недовольных таким обращением карликов. А те переворачивались на другой бок и пропускали его слова мимо ушей.
– Брат, давай еще поспим, а? – сонно предложил зверски зевающий Авал. – Мы полночи не спали.
– А кто вам не давал? – грозно вопрошал лейтенант, но ответ повис в воздухе. Авал заново бухнулся в мох и сразу захрапел, не успев коснуться поверхности. – Ну, раз вы по-плохому, и я по-плохому! – прищурился Михаил и извлек из подсумка противопехотную гранату.
Звонкий взрыв, громким эхом проехавшийся над топью, сорвал и наглых попугайчиков, и приборзевших пигмеев. Мигом поставил их на ноги.
– А? Что такое? Зачем? – недоуменно вопрошали вскочившие карлики, забавно носясь по лагерю, сбивая друг друга с ног.
– Война! – весело гаркнул Михаил. – Ха-ха-ха!
– Товарищ Миша, можно тебя на пару минут? – с заговорщицким видом пододвинулся к нему Шкоба, когда рассевшиеся в кружок балайцы приступили к плотному завтраку.
– Что еще? – поднял вверх правую бровь лейтенант, запихивая в рот кусок холодного мяса. – Что-то срочное?
– Да! Ребята просят задержаться тут на пару дней.
– Зачем? Ты же слышал, сезон дождей на носу! А если он начнется раньше времени? Ты представляешь, что тут море разливанное настанет?
– Не начнется! Давай останемся? Дня на три, может, четыре?
– Зачем? – Переводчик откусил очередной кусок жареного окапи. – Самолет отыскали, груз почти весь цел, чего еще приключений на свою голову искать?
– Мы хотим поймать загадочную птицу мусс. Я тебе про нее как-то рассказывал. Сам посуди, когда нам такой шанс еще представится?
– Да на кой ляд вам эта птица мусс сдалась? – чуть не поперхнулся Кремнев. – Как вы ее ловить собираетесь?
– О-о! Она очень дорого стоит! За нее можно много железных вещей выменять!
– Шкоба, мы сейчас из самолета столько полезных вещей достанем, что вам их все и не унести! А если еще и корпус самолета на части разобрать, то еще и вашим внукам достанется! Посмотри сюда, – Кремнев поднял с земли фрагмент обшивки Ан-12, – сколько, по-твоему, выйдет вот из этого кусочка наконечников для стрел?
– Не знаю! Мы никогда не делали наконечники из самолета. Мы их вообще не из чего не изготавливали, так как всегда выменивали уже готовые у наших соседей! – с вызовом ответил пигмей.
– Ну, не делали, так станете делать! Я вас научу! Там делов-то! Вот гляди сюда! – Переводчик выхватил из ножен боевой нож и, положив дюралевую пластину на поваленное дерево, быстро вырезал из нее, как из картона, треугольной формы наконечник для стрелы. Обстучал тяжелой рукояткой полученное изделие, выровнял по длине и ширине. – Все! Раз, два, и готово! Три минуты делов! Эту штуку приматываешь тоненьким шнурком, нарезанным из шкур, к заготовленной заранее деревянной основе – и все! Можно стрелять! Чего надулся как мышь на крупу? Потрогай пальцем, какой острый наконечник!
– Острый! – кивнул Шкоба.
– Не то слово, острый! – залюбовался произведением своих рук лейтенант. – Мы в детстве такие же почти мастерили, из консервных банок. И главное, Шкоба, эти наконечники не ржавеют.
– Не ржавеют?
– Конечно! Это же дюралюминий! Он никогда не ржавеет! Я вас после научу, как правильно оперение к стрелам пристраивать, тогда точность попадания в разы увеличится! Так что забыли про птицу мусс и айда затаривать мешки! Завтра утром отправляемся домой!
– Завтра? Тогда разреши, я возьму пять человек и мы сегодня устроим засаду на птицу мусс?
– Да что ты заладил одно и то же! Чем она тебе так дорога?
– Из-за нее погибли наши друзья! Я собираюсь изловить ее! Нынче мы не ошибемся! Товарищ Миша, даже если ты будешь против и откажешься нам помогать, мы с Галалом все равно пойдем на болото за этой проклятой птицей. Мы же из-за нее согласились тебя сопровождать! Понимаешь?
– А так бы не пошли?
– Нет! Нам самолет не нужен! Я тебе правду говорю! Так что, поможешь?
– Ладно, раз такое дело, помогу! А в чем должна заключаться моя помощь?
– Отдай нам на время свой карманный фонарик и научи им пользоваться. Еще неплохо было бы, если б ты одолжил нам те глаза, что видят в темноте.
– Это вы о приборе ночного видения? Ну что ж. Фонарик я вам одолжу, не вопрос, а что касается прибора ночного видения, то пускай он у меня пока побудет. Я лучше вас с ним сам подстрахую. Где планируете эту птицу отыскивать?
– Там! – Шкоба неопределенно махнул рукой в северозападную часть болота. – Ты пока иди, отыскивай, что ты хотел взять в самолете, не теряй даром время. А я, Галал и трое парней пойдем пока на болото, прикинем, где сподручней устроить засаду. Вечером прибудем и все подробно поведаем, а там и решим, как нам лучше действовать сообща.
Шкоба с пигмеями, прихватив луки и стрелы, вскоре скрылся из вида среди густых болотных зарослей. Михаил поднял оставшихся пигмеев, закончивших к тому часу завтракать и теперь просто бессовестно развалившихся под кустиками, и отправился с ними к самолету.
