Бруно не присутствовал при том страшном сражении, но его смерть явно на что-то намекала. Могла ли плохая собака быть там, с остальными собаками, в ночь страшной гибели Ужаса?
Мишенью злодейки стали уже многие из собак, принимавших участие в схватке. Даже Шёпот, хотя он сражался на стороне Ужаса.
Злодеем не мог быть Счастливчик. Гроза была в этом уверена так, как ни в чём ином. Счастливчик никогда бы не стал, он просто не мог сотворить такое с другой собакой. Более того: он был Бетой стаи. Он вывел собачек-на-поводочке из Пустого города в безопасное место, обеспечил им новую жизнь. И, будь это в его силах, он никогда бы не позволил страху проникнуть в их стаю и пугать его щенков. Если в Стае и была собака, в которой Гроза ни на волосок не сомневалась, то это был Счастливчик.
Ветерок тоже любила щенков и посвятила свою жизнь их защите. Хромой и Луна оба стали жертвами злобы и коварства плохой собаки.
Погоня?
Гроза представила себе маленькую собачку. Она была проворной и достаточно жестокой. Могла за себя постоять. И ничего и никого не боялась, кроме вымышленной Собаки-Страха. И плохая собака не доставляла ей неприятностей и страданий.
Закрыв глаза, Гроза постаралась вернуться обратно в свой сон. Она живо припомнила все свои ощущения: ярость, утроившую её силу, уверенность, вселившую в неё бесстрашие. Ничего не волновало Грозу в момент схватки. Ей владело только одно неистовое желание — покончить с Ужасом. И она была способна вырвать глотку даже здоровущему Косматому, а не только крупному и крепкому безумному псу.
«Ничто не могло меня тогда остановить. Ничто».
Погоня была некрупной собакой. Но величина не значила ничто в сравнении с яростью. Возможно, не одна Гроза испытала её силу — этот огонь в крови, сжигавший всё, до чего касался.
«Может ли Погоня быть злодейкой? Я знаю, что Счастливчик ей доверяет. Но он доверяет всем собакам… В этом его слабость…»
Глава девятая
Когда Гроза вернулась в лагерь, рассвет уже занялся. Собака-Солнце осияла своим блеском сосновые стволы и расцветила низкий туман серебристо-золотистыми бликами. Грозе не составило труда прошмыгнуть мимо патрулей — ведь патрульных собак теперь было немного, и они разрывались на пределе сил. «Наплевать! — скривилась Гроза. — Мне есть о чём волноваться помимо этого».
Едва собака переступила границу лагеря, как ей снова на загривок лёг тяжёлым грузом страх. «Как это странно, — подумала Гроза. — Граница защищает наш лагерь от всяких опасностей извне… точнее, должна защищать. А она, наоборот, словно удерживает нас всех в ловушке. Мы как будто заточены внутри нашей же территории, как в Западне. И опасность находится здесь же, вместе с нами».
И всё же Гроза ощутила огромное облегчение, когда заползла в своё логово. Ей совсем не хотелось, чтобы другие собаки узнали о том, что она может ходить во сне. Об этом не стоило знать никому. Даже тем, кто был в курсе её неприятной проблемы. «Некоторые мои сородичи уже и так мне не доверяют. Не следует давать им новые поводы для подозрений».
Чувствуя себя виноватой, Гроза притворилась, будто проспала в своём логове целую ночь. Она нарочно выбралась наружу позже остальных, широко зевая, потягивая лапы и царапая когтями траву. И, естественно, тут же поймала на себе несколько косых и подозрительных взглядов, но проигнорировала их. Гроза решила, что не может обвинять собак за то, что они её боятся. Хотя она могла бы обвинить их в том, что они проецировали на неё свои страхи.
Внимание Грозы приковалось к Погоне. Словно почувствовав, что Гроза за ней наблюдает, маленькая собака то и дело оборачивалась и с беспокойством косилась на неё. А когда подошло время приступить к утренним обязанностям, Погоня неловко встряхнулась под изучающим взглядом Грозы, а её хвост конвульсивно задёргался.
«Она старается держаться от меня как можно дальше, — отметила про себя Гроза. — Мне нужно действовать аккуратнее, чтобы не спугнуть её». Но как охотница ни старалась, она не могла оторвать взгляда от маленькой прыткой патрульной.
— Гроза! — устремилась к ней через поляну собака-бегунья.
Гроза прыжком вскочила на лапы, радуясь возможности отвлечься:
— Слушаю тебя, моя Альфа!
— Я намерена послать тебя на охоту вместе с Погоней и Колючкой. Но я хочу, чтобы ты совместила охоту с патрулированием, — Альфа задумчиво махнула хвостом из стороны в сторону. — К сожалению, оставшихся в Стае собак на всё не хватает. И отныне нам придётся выполнять двойные обязанности. Просто следите за границами лагеря, пока будете охотиться.
— Обязательно, Альфа, — кивнула Гроза.
— Обожди, Альфа! — подскочила к ним Луна. — Я услышала, что ты упомянула Колючку?
— Да, — удивлённо отвела уши собака-бегунья. — Тебя что-то не устраивает, Луна?
— Не думаю, что Колючке сейчас стоит покидать наш лагерь, — взгляд Луны скользнул по Грозе. И хотя она быстро перевела его обратно на Альфу, грудь Грозы царапнула обида.
— Это почему же, Луна? — прорычала охотница. «Неужели она, и вправду, опасается, что я обижу Колючку? А я-то думала, что Луна на моей стороне. Ведь я вызволила её из ямы! Я могла ожидать такое от Кусаки, но чтобы Луна…»
Луна не успела ответить — между собаками встала Альфа.
— Я не вижу никаких веских причин, по которым Колючка должна оставаться в лагере, — твёрдо проговорила она. — Гроза, ступай, разыщи её! — Выдержав паузу, Альфа продолжила. — Я решила, что охоту возглавит Гроза Она — молодая, сильная и заслуживающая доверия собака Тебе есть, что возразить мне, Луна? — в глазах Альфы промелькнуло предостережение.
Уши Луны отогнулись назад, и собака помотала головой:
— Конечно, нет, Альфа Гроза… Извини меня.
Гроза кивнула головой, силясь не показать своего облегчения.
— И скажи заодно Жуку, что сегодня его черёд нести Высокую Стражу, — добавила Альфа. — Вместе с ним пойдёт Ветерок. Я хочу, чтобы с этого дня собаки несли дозор парами. Так будет безопаснее.
К собакам приблизилась Погоня.
— Ты хочешь отправить меня в патруль? Я верно расслышала, Альфа?
— На охоту и патрулирование, — поправила разведчицу собака-бегунья. — Теперь нам придётся более гибко использовать ваши способности. Давай Гроза Беги и разыщи Колючку.
Луна насупилась, но проводила Грозу и Погоню молча. От её взгляда задние лапы Грозы покрылись мурашками, но она не обернулась. «Я не должна терять самообладания — даже если на то будет серьёзная причина Несдержанность может обернуться для меня пагубными последствиями».
Гроза покосилась на Погоню. Патрульная шагала молча, на приличном расстоянии от неё — чуть дальше той длины, на которую могла прыгнуть Гроза. Охотница это поняла. Напряжение между ними уже искрило. Гроза ощущала, как оно топорщило шерсть на её шкуре, но была слишком сердита, чтобы заговорить первой. В груди и глотке собаки кипело негодование. «И зачем только Альфа послала на охоту меня вместе с Погоней? Худшей пары сейчас подыскать сложно. Неужели Альфа не понимает этого?»
