— Я тоже не люблю зиму, — сказала Тамара. — Могу представить себе, как красиво здесь летом, да и весной или осенью, словом, когда сад живой, зеленый, в цветах… Наташенька, дорогая, не плачь! Не трави нам всем душу. Думаешь, нам легко с Соней?
— А представляете, каково сейчас ее мужу? — Наташа вернулась за стол.
— Ты про Закатова?
— Ну да. Он уже знает, что его молодая красавица жена мертва. И что ее труп найден вместе с трупом того самого доктора, который его оперировал. Мало того, что его сердце сейчас готово разорваться от горя и боли, так его еще сейчас приедут арестовывать по подозрению в убийстве.
— Да, скорее всего, уже арестовали, — сказала Соня. — Но вот лично я все же не верю, что это он мог убить или заказать жену. Убийство — это ведь такое дело… Посадят, и вся жизнь насмарку. А все бизнесмены — люди амбициозные, к тому же трудяги, много работают. И чтобы вот так взять и сломать себе жизнь? Не знаю… Если бы он следил за женой, выследил, предположим, вряд ли убил… А если бы и убил, то постарался бы спрятать трупы…
Тамара закрыла уши ладонями. Она не могла уже слушать все это. Ее трясло.
— Предлагаю вернуться домой, — сказала она. — Еще немного, и мы будем отрезаны от города. И что тогда? Неизвестно, когда этот снегопад закончится…
— Но как, мы же пьяные! — воскликнула Соня. — Кто поведет машину?
— Как кто? Я, конечно, — удивилась вопросу Тамара. — Что такого?
— Как что? Ты же выпила! Сама же всегда говорила, что садиться за руль в пьяном виде…
— Брось! Сейчас ночь, все сидят за столом, пьют, менты — в том числе. Ну что с нами может случиться? Думаете, я не смогу проехать по дороге? В кювет точно не сверну, я же не совсем пьяная. В другую машину тоже не врежусь, потому что их просто нет на улицах! Потихоньку доберемся до дома, а там видно будет…
— Но ты плохо выглядишь, — сказала Наташа. — Бледная какая-то… Руки вон трясутся. Может, включить телефоны и попробовать вызвать такси?
— Они не приедут, — уверенно сказала Соня. — Но я могу позвонить кому-то из своих знакомых… Хотя тоже не факт, что приедут. Все же выпили.
— А что, если позвонить Дождеву и сказать, что мы застряли здесь?
— Наташа, что ты такое говоришь?! С какой стати мы будем звонить следователю? Вот если бы мы готовы были ему сообщить обо всем, что здесь произошло, тогда да, он сразу бы примчался, да хоть на тракторе!
— Тамара, ну пожалуйста, не надо! — взмолилась Соня. — Ты же сама говорила, что нам надо молчать.
— Да я теперь уже и не знаю, как правильно поступить, — вдруг сказала Тамара. — С одной стороны, если мы все расскажем, то у нас будет сплошная головная боль. Особенно у Сони, ведь ты же признаешься, что нашла трупы! С другой стороны, если промолчим, то убийцу Макса вообще могут никогда не найти! А это с нашей стороны будет просто свинство!
— Они решат, что это я их убила… — заплакала Соня. — Что мы всё кружимся, говорим одно и то же… Хотите меня сдать? Валяйте! Давайте! Мы же подруги! Будете мне чисто по-дружески передачки в тюрьму носить. Я напишу вам список конфет, которые люблю. И духи купите, хорошие, дорогие… Чтобы моя кожа пахла не тюремным сортиром и баландой, а пачулями.
— Вот дура! — всплеснула руками Наташа. — Сплюнь! Да ты пойми, что никто тебя подозревать не будет, особенно если ты сама обо всем расскажешь! Зато у следствия появится возможность хорошенько обследовать дом, может, найдут отпечатки пальцев убийцы, понимаешь?
— Да? А зачем вы тогда, спросят меня, вымыли с «Доместосом» весь дом? Девочки, твою мать, вы что, действительно не понимаете, что так поступают только убийцы?! Это они зачищают, замывают место преступления. К тому же я спустила тела в подвал!!! Вы понимаете, что я натворила?
— Если честно, то я так и не поняла, зачем ты это сделала, — сказала извиняющимся тоном Наташа. — Ты действительно полагала, что мы примем тебя за убийцу Макса? Нет, я понимаю, конечно, что ты перепугалась до смерти, но не до такой же степени!
— Наташа, прекрати мучить ее, — отреагировала Тамара.
— …Но вот сейчас, когда тела успели вывезти из дома, — продолжала Наташа, — я думаю, что лучше было бы, если бы ты сразу вызвала полицию. А так — мы по уши увязли во всем этом…
— Вот ты говоришь, Наташа, чтобы мы взяли себя в руки и все такое… — хлюпала Соня. — Неужели вам всем не страшно? Неужели вы не задавались вопросом: кто побывал в этом доме до нас и после меня? Сначала произошли убийства, трупы оставили здесь, и тогда никого не интересовало, что они пролежат здесь до весны или лета! Затем кто-то, возможно, это уже другой человек, проник в дом, причем открыл дом родными ключами, я полагаю, ведь взлома не было, и каким-то невероятным образом нашел трупы…
— Это не другой человек, Соня, а убийца, во всяком случае, тот человек, что знал, что трупы в доме… — заметила Тамара.
— Вот-вот! Тогда тем более, неужели вам не страшно?
— И ты думаешь, — усмехнулась Наташа, — что он, подкинув трупы, решил выдать себя с головой, сообщив полиции, где находится Макс, чтобы получить за это деньги? Но этого не может быть!
— Бред какой-то!
— Девочки, — продолжала Соня, уже заливаясь слезами, — до этого Нового года у нас с вами была своя жизнь. Мы с вами были, в сущности, уважаемыми людьми, нас многие знали, дружили с нами. Вот ты, Тамара, хирургическая сестра, все знают, что ты настоящий профессионал, что ты была правой рукой Макса, кроме того, ты — прекрасный человек, отзывчивый, добрый! А ты, Наташа, в своей гинекологии многим женщинам помогла в этом городе. К тому же у тебя золотые руки, ты прекрасно вяжешь! Я, пусть и обыкновенная маникюрша, но и у меня тоже есть свой круг знакомых, подруг… Они улыбаются мне, рассказывают какие-то свои истории, пока я обрабатываю им ногти. И вот теперь все может измениться разом, когда мы, наши имена, наша жизнь может превратиться в настоящий ад, когда все узнают о том, что кто-то из нас мог быть убийцей…
— Соня, ты несешь околесицу! — не выдержала Наташа. — Хватит распускать нюни! Все будет хорошо! Никто и ничего не узнает!
— Предлагаю вернуться к моему предложению и поехать в город. Любыми правдами и неправдами. Понимаете, это неестественно, что мы, после того, как Тропинина сообщила мне, что нашли Макса, будем оставаться здесь и продолжать «праздновать», — она показала пальцами кавычки. — Нас не поймут. Мы должны вернуться, поехать сразу же в больницу, и тогда уже там разберемся на месте. Послушаем, кто что расскажет. Мы-то вроде как не при делах! Посмотрите в окно, снег все метет и метет…
— Ну ладно, давайте тогда одевайтесь, да пойдем расчистим снег хотя бы у ворот, чтобы машина могла выехать. На дороге-то снега не так много, его сдувает…
Снег расчищали всеми лопатами, какие только нашлись в гараже.
Наташа орудовала снеговой, остальные — обычными садовыми лопатами. Снег был легкий, чистилось легко.
