— Нужно приоткрыть окно, иначе мы тут задохнемся.
— Да, только потише, — сказал Лукин, всматриваясь в экран компьютера на столе директора. — Попробуйте открыть его и проверить, пролезет ли дрон.
— Да, сейчас.
Трошин подошел к окну, загородился вертикальными жалюзи, а сам достал из внутреннего кармана куртки ручку и обрывок листка — на днях жена записывала, что нужно купить к дню рождения внука.
«Лукин с ними заодно. Нужно его вырубить», — написал он на листке мелким дрожащим почерком.
— Эй, Виталий, подержи эти жалюзи, мешаются, — позвал он Золотова.
— Сейчас, — откликнулся тот. — Запиши, что он говорит, это важно.
Лукин кивнул и поставил на запись — внизу экрана замигала красная точка. Штатский вышел на середину сцены.
Толпа кивала головами — безмолвно, отрешенно, голос человека со сцены, механический, неживой — разносился по всему третьему корпусу.
Золотов приподнял жалюзи, но Трошин привлек его и сунул в руку записку. Тот быстро пробежал текст глазами. Второй рукой Трошин открыл окно — в ту же секунду морозная свежесть ударила в мозг.
Золотов смотрел на него полудиким взглядом.
— Ну что там, — не выдержав, Лукин поднялся с кресла Трошина, взял дрон в руки и подошел к окну. — Влезет?
Оба мужчины повернулись к нему одновременно.
— Что с вами? — спросил Лукин, опуская дрон.
— Ты… — запнулся Золотов. — Ты… с ними? Лучше скажи, иначе мы выкинем тебя в окно. В руке Золотова зашипел электрошокер.
— Что?! — выдохнул Лукин. — Вы что, перепили вискаря? Совсем с ума сошли?
— Ты с ним заодно, — сказал Трошин. — Не отпирайся.
Лукин чертыхнулся, а потом протянул руку.
— На, бей свой перделкой. Мне же лучше. Отлежусь и не буду волноваться, как вы справитесь с этим уродцем за дверью.
Золотов с Трошиным переглянулись.
— Бей, бей, не сомневайся. Это же вам, кажется, предлагали зама по науке в Фармапроме, а не мне. Это же я сижу тут ночи напролет и протоколирую то, на чем вы завтра поимеете миллионы. Нашли крайнего, два старпера! Что уставился? Бей! — и он вытянул руку, закатав рукав до локтя. — Или может нужно в шею, чтобы наверняка? Давай в шею! — Лукин оттянул ворот и подставил шею.
Золотов протянул было шокер, но тяжелая рука Трошина легла сверху.
— Стой. Он не с ними.
— Но вы же сами… — Золотов выглядел обескураженно.
— Если бы он был с ними, то уже давно бы заорал. По крайней мере, я бы точно так сделал.
— Какого черта? — зло спросил Лукин. — Я понимаю, что вы на пределе, так же, как и я. Но все же…
— Ты слишком много знаешь, — сказал Золотов. — Все это… — он кивком головы показал на включенный компьютер, с экрана которого продолжал говорить штатский.
— Потому что я этим увлекаюсь, а не просиживаю свою задницу, лишь бы отбыть время. Ясно? Мне это нужно по работе. А что нужно вам, я вижу.
— Ладно, — сказал Трошин. — Извини. Это у меня вожжа под хвост попала. Не знаю, что на меня накатило.
— Извини? Вы хотели меня убить.
— Ну… не убить… — уклончиво ответил Золотов.
— Просто выбросить из окна.
— Тут всего второй этаж.
— Давайте вас, господин Золотов, ради эксперимента, попробуем выбросить и посмотрим, как вы спланируете на голый асфальт.
Они посмотрели друг на друга.
— Я хотел сегодня с девушкой сходить в кино. Вашими стараниями я вполне мог бы очутиться в том микроавтобусе с надписью «Ритуальные услуги», которую кто-то замазал…
— Смотрите, — внезапно сказал Трошин. — От толпы вдруг отделилось несколько человек, они словно пробудились ото сна — по дико вращающимся глазам было понятно — они не могут понять, где находятся и что с ними произошло.
Кто-то из сомнамбул подошел к пожарному щиту, разбил рукой стекло и вынул лопату. Второй человек взял багор.
Все произошло быстрее, чем они успели сообразить и ужаснуться. Один взмах лопаты и голова мужчины, вращающегося на одном месте — отлетела к сцене. Из шеи хлынул фонтан крови — безголовый труп, дрогнув, рухнул на спину, забрызгав кровью стоящих рядом людей.
Обладатель багра подошел со спины к женщине, которая при виде внезапно открывшейся ей картины завизжала, словно ее резали по живому. Он занес багор и со всей силы всадил его острый конец в череп — женщина перестала кричать и завалилась рядом с мужчиной.
— Господи… — прошептал Трошин. — Да что, черт возьми, происходит, кто-нибудь мне может объяснять? Как это называется?
Бледный Лукин стоял сбоку. Он силился что-то вспомнить, но картина убийства потрясла его, он лишь шевелил губами. Подбородок мелко дрожал.
— Эти… эти двое… — наконец он смог перебороть себя. — Эти двое… убитых, они были в группе Б.
— То есть? — повернул голову Трошин. Его глаза блестели.
— То есть… они были здоровы. Им кололи вакцину, но… разумеется, не для выздоровления, а для проверки аллергических реакций.
— Вроде у нас слепое тестирование? — осторожно спросил Золотов. — То есть… мы не знаем, кто заражен, а кто здоров. Ведь так?
— Да, — ответил Лукин. — Вы не знаете. Комиссия не знает. Никто не знает. А я знаю. Я взломал систему тестирования. Не для того, чтобы там что-то подделать. Просто было интересно.
— Сукин ты сын, — сказал Трошин. — Разумеется, наш сукин сын.
Лукин опустил глаза. Он, конечно, знал, что совершает как минимум должностное преступление, а как максимум, уголовное, но ничего с собой поделать не мог. Все, что касается компьютеров, было его слабой стороной.
— Я просто знал, кто из них кто… чтобы в случае чего быстрее прийти на помощь, — сказал он после минутного молчания. — Мне кажется, это очень страшно, когда тебя заражают каким-то вирусом, а потом безо всяких гарантий испытывают на тебе свои новые лекарства. Которые могут и не подействовать. Я знал, кому помогать в первую очередь, а кто кривляется.
Золотов, хоть и выглядел напуганным, тем не менее был явно раздражен.
— Из-за тебя все тестирование могло накрыться медным тазом. Или вообще весь институт. Ты это понимаешь?
— Похоже, что он и без меня накрылся, — парировал Лукин.
— А что ты еще знаешь? — спросил Золотов. — Расскажи подробнее, чем их заражали и как?
Тем временем толпа, не обращая никакого внимания на убитых, начала расходиться — через дверь позади они медленно просачивалась наружу.
Трошин подскочил к окну.
— Они садятся в автобусы. Или сейчас или никогда, — воскликнул он. — Боюсь, сейчас придут за нами.
