— Кхм, да. Староста, объявите общий сбор жителям селения от пятнадцати лет возрастом. И пусть захватят паспорта. Да побыстрее! Нам еще три дыры, вроде вашей объехать за сегодня.
Староста, собственно даже не отреагировал. Новых людей в селении он рассматривал с детским удивлением и неуверенной улыбкой. Судя по всему, он уже забыл о существовании каких-то еще людей в мире, кроме жителей Сенегуэ. Возникло у меня опасение, что моих слов он не понял, и придется повторить несколько раз, однако выяснилось, что у старосты есть заместитель. Один из внуков осторожно поинтересовался:
— А что случилось, доминус магистрат? — польстил мне один из внуков. — Мы тут живем тихо, новостей не слышим. Неужто война какая? Или мы святую церковь чем оскорбили? Так то по незнанию, мы люди законопослушные. Старым богам не молимся, изображений их в домах не держим… — При этом он так вильнул глазами, что я понял: врет. Еще как молятся, а может, и статуэтки той же Цереры где-нибудь в подвалах сохранили. Смешно. Богиня давно томится в Тартаре, а в таких вот забытых поселках все еще остались те, кто ее помнит, надеется на ее помощь.
— Не стоит переживать, и людей успокойте. Наука не стоит на месте, появилась, например, фотография — слышал о такой? Ну вот, потому жителям нашей провинции в целях снижения уровня преступности, повышения контроля над перемещениями неблагонадежных и преступных элементов будет проводиться плановая поэтапная замена удостоверяющих документов на оные же, но нового образца. — После этой фразы помутнело уже не только в глазах старосты, но и всех окружающих, включая моих спутников. Не думал, что они так восприимчивы… Видимо нет привычки к демагогии и канцеляризмам. Что ж, значит, пора подводить к главному: — Поэтому давайте-ка собирайте людей. И вот еще, есть у вас помещение какое-нибудь, где расположиться можно? Хоть трактир какой…
Трактира здесь, разумеется, не было, откуда? Слишком мало жителей, да и проезжих нет. Место нашлось в доме самого зажиточного местного жителя — старосты. Внуков у патриарха оказалось не двое, а аж десять, и жили все вместе, на одном подворье, вместе с женами и многочисленными правнуками. Ничего удивительного, что и для нас место нашлось. Внуки сгрузили дедушку в глубокое кресло, в котором он тут же придремал, и отправились созывать народ. Через некоторое время люди потянулись. Вид у всех был настороженный, я бы даже сказал недоверчивый. Странно, на самом деле, вроде бы образ у нас сложился очень характерный, выглядим вполне на уровне. Однако народ дичился. Сколько там взрослых жителей было в Сенегуэ? Пятьдесят восемь человек. И тем не менее, выдача новых паспортов заняла часа четыре. Нам, конечно, столько было не нужно, но убраться, получив необходимое количество было бы совсем уж подозрительно. В результате, пришлось доигрывать до конца. Я аккуратно переписывал данные на краденые бланки, Рубио с важным видом шлепал печатью, Кера изображала помощь, а кузнецы — охрану и сопровождение. Наконец, последняя бумага была выдана.
— Так и что ж, доминусы магистраты, стало быть, все? Больше ничего от нас и не требуется? — осторожно поинтересовался один из внуков старосты.
— Ну как же не требуется? — удивился я. — Теперь вы обязаны в трехдневный срок явиться в фотомастерскую, и сделать фото на паспорт.
— Это что ж, всей деревней?
— Все, кто получил новые паспорта, — кивнул я.
— Да как же это! — расстроился заместитель. — Осень же! Работы в самом разгаре! Это ж, считай, целый день потратить, до Сабиньяниго и назад, да там еще.
— Кто сказал про Сабиньяниго? — удивился я. — Фотомастерская находится в… — Я чуть запнулся, с ужасом сообразив, что не помню названия ближайшего крупного населенного пункта.
— В Хаке, — выручил меня Рубио. — Да не забудьте сестерциями запастись, фотокарточки не бесплатные.
Удивительно, но последняя фраза вызвала облегченный вздох у родственников старосты, прислушивавшихся к нашим разговорам. Селяне даже как-то расслабились. А я сообразил, что они всю дорогу ждали подвоха и вот, наконец, поняли, в чем дело. Заместитель старосты тоже, вместо того, чтобы расстроиться как-то собрался.
— Доминус магистрат, — обратился он напрямую к Рубио, — вы ведь, наверное, утомились тут? Может, соблаговолите откушать, чем боги… чем бог послал?
Взгляд, которым наградили «доминса магистрата» его подчиненные был так красноречив, что никаких сомнений быть не могло. Если он откажется, жить ему останется только до того момента, как локомобиль отъедет от деревни. Я не говорю про себя, но даже Кера, вообще-то довольно наплевательски относящаяся к потребностям тела, кинула на Рубио заинтересованный взгляд. И старик не подвел:
— Да, что-то мы заработались, — важно кивнул он. — Перекусить не помешает.
— Не извольте беспокоиться, все уже почти готово. Как раз позавчера только свинью зарезали…
Крестьяне расстарались на славу для «дорогих гостей». Печеная с чесноком свинина, томатный суп, всевозможные копчености… Удивительно зажиточное село. Даже если предположить, что нам вынесли самое лучшее, все равно богато. Удержаться, и не забрасывать в желудок все подряд, да побольше было крайне тяжело. Старик прав, после длительной голодовки от такого изобилия и помереть можно. Пришлось терпеть.
— А скажите, доминус магистрат, — вкрадчиво спросил внук старосты, дождавшись, когда Мануэль насытится. — Это вот про трехдневный срок — это обязательно? Самая ведь страда, понимаете… Да и сестерции не лишние… Может, как-то можно отсрочку какую дать.
— Вы как, часто деревню свою покидаете? — нахмурился Мануэль.
— Большинство почти никогда, — покачал головой собеседник. — А вот мне нужно обязательно через месяц на ярмарку в Сабиньяниго. Излишки продать, недостающее закупить на всех.
— А проверяющие, жандармы там, часто у вас появляются?
— Да что вы, доминус, редко. О нас, считай, и не знает никто.
— Ну и брось тогда, квирит. — Улыбнулся подобревший после сытного обеда «магистрат». — Диего, верни ему старый документ. Если спросят, почему старый, скажешь, впервые слышишь об этом. — Мануэль заговорщицки наклонился поближе, и вполголоса пояснил: — Мне самому эта замена документов уже во где, — он чиркнул ребром ладони по горлу. — Стрельнула моча эдилу
[34] в Хаке. Хотя его тоже можно понять, у него зять фотомастерской владеет. Только мне-то какая с этого выгода? Я уже вон три недели дома не был, все по провинции мотаюсь. Если вы этими бумажками особо не пользуетесь, то и спешить некуда. Кто о вас вспомнит-то, если я не доложу? Ладно, отправляемся мы. Упакуешь с собой? — он кивнул на оставшееся на столе изобилие.
— Конечно, доминус! А насчет… — внук старосты характерным жестом потер пальцы, на что старик только рукой махнул:
— Спасибо передавай поварихе. Печенку готовит просто божественно! Да и сало отличное!
Тут, конечно, старик чуть не прокололся. Сало в римской империи уже давно не является пищей рабов за отсутствием таковых, но оно все равно осталось едой для плебса. Аристократия, и даже простые граждане этим продуктом обычно брезгуют. Впрочем, откуда крестьянам знать предпочтения высокородных? Оговорка прошла без последствий.
