-- Что же не понятно? – пожала она плечами. – Дети сироты, например. Или захворавшие люди.
-- Ладно. Пусть будет благотворительность. На этом все?
-- Нет, конечно!
-- Ну, знаете ли! Я всего-то хотел уговорить вас не открывать лица на церемонии в храме, а вы мне здесь чуть ни список сейчас начинаете диктовать!..
-- Как это?.. – опешила Лави. – Совсем, совсем?
-- По возможности, да. Вот коробка, а в ней накидка…
-- О, это очень трудно! – так и дернулась Лави. – Под ней же дышать трудно. А как идти, если почти ничего не видишь под ногами?
-- Вы смеетесь? Это же все же полупрозрачная вещь. Вот! – Канди рывком извлек из упаковки большое полотно шикарного и дорогущего кружева.
-- Повторяю! Нет!
-- Ладно… -- сверкнул Ланс глазами. – Чего вы еще хотите?
-- Посещать балы. Хоть иногда. Но лучше регулярно. Согласны?
-- Раз в месяц устроит?
-- Три!
-- Два, и на этом все.
-- Принято. Давайте сюда вашу накидку.
Герцог набрасывал ткань на ее головку с небывалым удовольствием. Была бы возможность, так и завязал бы еще… узлом… на шее этой Несносности. И вот он вел уже не невесту, а жену, по ковровой дорожке, расстеленной по центру храма, от алтаря к выходу. А эта Бестия, Лансу казалось, что исключительно из вредности, постоянно спотыкалась. Нет, он же видел ее хитрющий глаз вон в той прорехе между кружевным плетением. Точно, нарочно это делала, чтобы досадить. Глупышка! Ему то что? Подумаешь, повисала постоянно на его согнутом локте. А про нее, уверен был, уже завтра пойдут слухи, что припадала на одну ногу. Дьявол! Сплетники же раструбят, что молодая герцогиня Канди имеет некие проблемы с ногами! Черт, как же все теперь сложно-то стало! Репутация жены – репутация рода, его репутация!
-- Дорогая, обопритесь сильнее, не стесняйтесь.
Уверен был, что Лави там, под накидкой, сейчас давилась от смеха. Иначе, как было объяснить ее приглушенное фырканье? А еще Лансу припомнилось, как она начала дергать его за рукав форменного камзола и шептать вопросы во время церемонии. Служитель храма подходил в своей речи к главным вопросам клятвы молодоженов, а его невеста вся растерялась: грех это или не грех, говорить неправду? Он тогда вздрогнул, представив, что Рыжик скажет «нет» вместо «да». Потому нашел и сжал ее руку.
-- Все беру на себя, если ответите «да».
-- Что вы говорите?! Тогда пять раз в месяц вывозите меня на балы.
-- Нет…
Зал за спиной Ланса Канди охнул, и повисла абсолютная тишина. В ней как глас с неба раздался громкий голос священника:
-- Не понял вас герцог? Так вы согласны взять в жены…
-- Да, да! Это мы тут… в общем, всем сердцем «да».
-- А вы…
Пока служитель перечислял многочисленные имена невесты, которые значились в церковных записях, молодые, почти не разжимая губ, и не глядя друг на друга, торговались. Сошлись на четырех балах в неделю. Круто Веснушка Канди потрясла. Получилось, что почти каждую неделю должен был вывозить жену на приемы и балы. Дьявол! Но герцог быстро утешил себя одним соображением. А именно: близилась брачная ночь, и он собирался по полной воспользоваться супружеским правом. Она, видимо, об этом забыла. Но не он. А как вспомнил, так и засиял. И даже шепот вокруг о неожиданной хромоте его новобрачной прекратился, настолько радостным выглядел новоиспеченный супруг.
Да, был еще и торжественный прием. Поздравления. Застолье. За молодоженов поднимались бокалы. И публика оказалась потрясена, на какой странный манер герцог целовал супругу. Странный, немного шокирующий, но все же в конце праздника, пообсуждав всласть прижимания к себе с силой Канди супруги и лобзания ее уст через кружево, пришли к выводу, что в этом что-то есть. Новизна, некая целомудренность… А на самом деле Лансу приходилось несколько раз подряд буквально затыкать рот, не в меру разговорившейся Лави, чтобы сидящий рядом император, не дай бог, не распознал по другому голосу подмену невесты. И да, возможно перестраховался. Была все же мысль, что дядя вряд ли мог помнить голос старшей дочери графа Терри, ведь встречался и говорил с ней всего один раз. А, в общем-то, какой там голос, просто губы молодой жены оказались сладкими. Герцог целовал их и не мог насладиться вкусом. А накидку по-прежнему снимать с Лави пока опасался.
-- Что вы творите, герцог Канди! – вскипела потом новобрачная и зашипела мужу на ухо. – У меня уже губы онемели от ваших лобзаний. Не пора ли это прекратить?..
-- Вы правы, герцогиня Канди, -- так же чуть слышно ответил ей супруг. – Пора закругляться. Нас ждет спальня в моем городском особняке.
Новобрачный поднялся, откланялся гостям и, увлекая за собой как-то вдруг обмякшую супругу, направился на выход.
Глава 15. Герцогиня Лавиния Канди
Подали экипаж, запряженный четверкой лошадей. Сбруя, сама карета, все было украшено цветами и лентами. Кучер тоже выглядел празднично. Он распахнул перед герцогской четой лаковую дверцу с гербом, спустил ступени и отвесил молодым церемониальный поклон.
-- Дорогая, разрешите помочь… -- Ланс, не отпуская пальчиков Лави, другой рукой приобнял жену за талию.
-- Спасибо…
И что-то робость на Лавинию напала, стоило только оказаться с герцогом наедине в тесном помещении кареты. Она настолько стушевалась, что даже решила накидку пока не снимать. Вот только что очень мечтала стащить с себя кружева, из-за которых на окружающий мир приходилось смотреть сквозь белесую дымку и дышалось с некоторым затруднением, но теперь потерпела бы ее еще. И это, чтобы не убирать, хоть какого, а барьера между ними. А еще у нее сильно загорелись щеки, как только муж объявил гостям, что им пора удалиться. Сними накидку – так герцог и увидит пунцовый румянец. Ах, как же Лави было не по себе. Что бы мужу было просто сказать, что, мол, жена устала – мы едем домой. А он? «Нас ждет спальня». Ужас! Ведь понятно же, что имелось в виду… э… в общем, то самое, о чем не говорят откровенно.
Нет, девушке приятна была мужская забота, и как на нее смотрел супруг тоже. Не все понимала, но чувствовала, что этот взгляд сулил повышенное внимание к ней супруга на эту ночь точно, а там… хм, может оно ей и не очень надо было, но из принципа, из природного упрямства Лави решила, что постарается, чтобы эта ночь мужу запомнилась настолько, что он не смог бы потом отмахнуться от супруги, как от чего-то надоевшего. А вообще, она решила, что вот он, ее момент. Отчего это бытует мнение, что в первую брачную ночь муж познает супругу? А если наоборот? Если разобраться, то ведь для девушки, вступившей в брак в чистоте, ничего же толком не изведано. Намеки, намеки, и ничего кроме них! Еще романы об этом пишут, конечно же, но все больше про каких-то бабочек в животе и небо в звездах, обрушившееся на несчастных неопытных невест. А теперь… эмм, столько всего должно было открыться!.. Вот только ожидание этих открытий приносили Лави много волнения, оттого щеки пылали еще больше, и грудь… было отчего-то так трудно дышать. Ах, да! Накидка! Она тоже мешала притоку свежего воздуха…
