– Я почти обещала Райли, что поеду к ним, – тихо сказала она.
Лицо профессора не изменилось.
– Что ж, значит, вы в любом случае проведёте время интересно. Уверен, лорд Хили найдёт, о чём с вами поговорить.
– Умеете вы испортить настроение, – проворчала Кира.
– Стараюсь.
Она ойкнула: ей на ногу упала здоровенная капля. Секунду спустя ещё одна, а несколькими секундами позже капли забарабанили по зонтику с такой частотой, что Кира мгновенно поняла: начался ливень.
Профессор без лишних слов сгреб коробки с остатками еды в урну, стоявшую прямо возле столика, набросил Кире на плечи куртку, подхватил одной рукой её мороженое, а другой – её саму, и вместе они бросились к парковке.
Могли бы и не торопиться, мрачно подумала Кира, дёргая на себя дверь: юбка промокла мгновенно, прилипнув к ногам. Она начала дрожать, и профессор, едва бросив на неё взгляд, тут же наложил согревающие чары.
– Почему вы заболели воспалением лёгких, если на вас наложили то же самое? – с любопытством с просила Кира.
– Потому что одно дело – согреть нахальную девчонку после дождя, а другое – нырять за утопающим два раза в ледяную воду на несколько метров вглубь, потому что в первый раз тебе не хватило воздуха, – сухо сказал профессор. – Доедайте мороженое, и нам пора домой.
Кира ехидно улыбнулась, поставив стакан на углубление в бардачке.
– А ведь мы в кои-то веки сидим вдвоём в машине, – сообщила она. – Неужели вы не хотите…
В его глазах блеснул огонёк.
– Чего, мисс Риаз?
– Ммм… чего-нибудь неприличного?
– Неприличного – или просто чудовищно непристойного?
Профессор откровенно забавлялся.
Кира сглотнула.
– На ваш выбор.
Его руки сняли с неё куртку и скользнули по её мокрой юбке.
– Дай вам волю сейчас, и вы не вылезали бы из постели сутками и неделями, – с лёгкой насмешкой сказал профессор. – Куда же делась та невинная девочка, которая мечтала рассказать о наших забавах лорду-ректору?
Его рука коснулась её напрягшегося соска сквозь платье, и Кира умоляюще посмотрела на него.
– Она…
– Ни слова больше.
Профессор толкнул дверь, и в следующую секунду он уже открывал заднюю дверцу машины. Сел посреди сиденья и откинулся на спинку.
– Перебирайтесь.
Кира не заставила просить себя дважды, и несколько секунд спустя оказалась на его коленях с ногами, раскинутыми в стороны.
– Обычно в машине целуются, – произнесла она.
– Да что вы говорите?
Его рука скользнула ей за спину, расстёгивая молнию его платья. Холодные пальцы пробежались по позвоночнику до самых ягодиц, и Кира выгнулась, давая ему доступ.
Он на миг отвлёкся от неё, и воспользовавшись случаем, Кира положила руки ему на бёдра. Коснулась плотной каменности в паху под брюками, и вновь ощутила желание.
Ей не удалось бы нагнуться так, чтобы снова коснуться его губами, вобрать в себя. Но у неё были руки, и он слишком был занят тем, чтобы гладить её под платьем, проникая всюду, зная, как это всегда её возбуждает. И был прав: она вся дрожала между ног в предвкушении. Если бы он ворвался в неё сейчас, она бы не издала ни звука, кроме едва слышного стона благодарности.
Она медленно и решительно расстегнула ему брюки, и её рука погладила его сквозь бельё, а потом обхватила. Профессор резко вздохнул и задержал дыхание.
– Мне остановиться? – прошептала ему на ухо Кира.
Он поднял на неё затуманенный взгляд.
– Вы только что сделались чемпионкой по глупым вопросам, мисс Риаз, – отрешённо прошептал он. – И вы получаете приз.
Его пальцы отогнули край её трусиков, и что-то гладкое и твёрдое скользнуло ей между ног. Кажется, самый обыкновенный шарик. Кира удивлённо подняла брови, и вдруг он ожил и завибрировал. Рядом с самой чувствительной точкой её тела.
– Ах! – выдохнула Кира.
– Вот-вот.
По её телу прошла дрожь. Шарик вибрировал не переставая, с каждым ускорением или замедлением посылая по её бёдрам сладостные разряды, соски затвердели и буквально умоляли о прикосновении, и больше всего Кире хотелось поделиться с мужчиной, доставившей ей такое наслаждение. Его руки скользнули ему под бельё, и она взялась за него уже по-настоящему, твёрдо и медленно ведя рукой, то едва заметно надавливая в самом чувствительном месте, то вновь отпуская.
Она сжимала ладонь и водила рукой, подчиняясь интуиции и двум едва слышным подсказкам, сделанными шёпотом, и ей это нравилось. Нравилось доставлять ему удовольствие, слушать, как меняется ритм его дыхания, как дрожит и прерывается всегда холодный и насмешливый шёпот, выдавая его с головой. Нравилось ощущать, какой он горячий и возбуждённый под её пальцами – из-за неё. Ей хотелось сжимать его вечно, чувствуя, как он нагревается и пульсирует под ней. Хотелось раздвинуть ноги ещё шире, отодвинуть в сторону трусики и дать ему ворваться в себя. Хотелось поцеловать его, взять губами и никогда не останавливаться.
Она была едва способна продолжать. По телу разливалась нега и слабость, коварный шарик то и дело замирал, пока она плавала в полушаге от взрыва, потом снова начинал вибрировать, подводя её к вершине удовольствия каждой сладкой судорогой, и задыхаясь, Кира едва способна была на всхлипы и стоны.
И единственное, что у неё осталось, что она ощущала, за что она держалась, чтобы не сойти с ума, были твёрдые колени под её бёдрами и твёрдая каменность в её руках.
– Я больше… не могу, – выдавила она.
– Слишком… хорошо?
– Да, – прошептала она, падая ему на плечо и вздрагивая.
Из-за коварно вибрирующего шарика она уже сходила с ума от желания. Трусики промокли, по ключицам стекали капли пота, соски болели от возбуждения, и когда его пальцы присоединились к шарику, у неё вырвался громкий стон.
– Тише, – шепнул голос в её ухо. – У нас компания.
Совсем рядом, в соседнюю машину садились люди. Кира задрожала всем телом, её рука в его паху чуть сжалась – и она не удержалась от торжествующей улыбки, продолжая его ласкать.
– Коварная девочка, – выдохнул его голос. – Не боитесь… что я отомщу?
Шарик завибрировал на пределе, посылая по её телу сладкие волны. Пальцы профессора под юбкой пробежались по нежным лепесткам, погладили по самому чувствительному бугорку, чуть сжали его – и одновременно с тем, как полная женщина открыла дверцу соседней машины, тело Киры взорвалось невиданным по силе наслаждением.
И она не могла даже простонать.
Кира едва не потеряла сознание, чувствуя, как дёргаются в судорогах экстаза её бёдра от каждого нового прикосновения. Шарик выскользнул из её тела, но пальцы профессора не переставали её ласкать, и она, уперевшись полуоткрытым ртом в его плечо, не сдержала тихий стон.
