Штайнер и его бойцы шагали в сторону леса. Они уже почти подошли к русским позициям, когда Штайнер неожиданно бросился на землю. С одной стороны от них, двигаясь с юга в северо-восточном направлении, возникла вереница силуэтов, осторожно пробиравшихся вперед. Штайнер понял: стоит им продолжить движение в прежнем направлении, как они пройдут мимо них всего в нескольких десятках шагов. И он торопливо пополз вперед, прижимаясь к земле. Остальные солдаты последовали его примеру. Так они преодолели значительное расстояние, пока русские наконец не исчезли из вида. Тогда они сели и оглянулись назад.
— Как по-твоему, сколько их было? — спросил Штайнер.
— Трудно сказать, — ответил Фабер. — Думаю, около сотни человек.
— Сейчас они нарвутся на Шнуррбарта.
Фабер кивнул.
— А нам что делать? — спросил он.
Штайнер задумался. Ситуация была не из простых. С одной стороны — лес, очертания деревьев уже можно различить в темноте, с другой — русские, причем довольно крупное подразделение. Если они столкнутся со Шнуррбартом, тому с его горсткой солдат не поздоровится. Черт, как же его предупредить? Если открыть огонь, то можно запороть всю операцию. Черт, хочешь не хочешь, а принимать решение надо, и чем скорее, чем лучше. Штайнер стиснул зубы, чувствуя, как по лбу стекают ручейки пота. У себя за спиной он услышал голос Керна. Тот что-то прошептал, вот только что, он так и не сумел разобрать. Другие стояли, замерев на месте, напряженно всматриваясь в северном направлении, где в любое мгновение мог завязаться бой.
После минутных колебаний Штайнер устремился вперед. Но в этот момент затрещали автоматы, причем где-то сзади, ближе к немецким позициям. Бросив взгляд в сторону леса, он быстро посмотрел туда, где несколько винтовочных выстрелов буквально потонули в стрекоте сразу десятков автоматов. И Штайнер побежал. Он и его солдаты бросились назад, туда, откуда только что пришли. Внезапно местность озарилась ослепительным светом. Над позициями их батальона одновременно к небу взмыли пять или шесть ракет. Воздух наполнился криками и треском автоматных очередей. Они уже здесь, с ужасом подумал Штайнер, они ворвались в окопы. Внезапно он замер на месте. Над их головами, нарастая с каждой минутой, с ревом пронесся снаряд. Солдаты распластались на земле, уткнувшись лицом в ладони. До них не сразу дошло, что это заговорила немецкая артиллерия. Это их собственные орудия открыли огонь по кромке леса. А когда это стало им понятно, все, как по команде, вскочили на ноги и устремились вперед. В голове у Штайнера царила полная сумятица. Когда он различил на земле очертания нескольких темных форм, то отклонился от того направления, в котором бежал, и бросился прямо вверх по склону. В окопе они наткнулись на русских. Правда, у взвода имелось одно существенное преимущество — внезапность, а десяток брошенных точно в цель ручных гранат вызвал среди русских на какое-то время замешательство. Фабер занял место за пулеметом и открыл огонь. Однако русские с поразительной скоростью оправились от растерянности. Их сопротивление стало заметно жестче. Увидев, как два его солдата, словно манекены, покатились вниз по склону горы, Штайнер решил, что пора прекращать этот неравный бой. Однако в этот важный момент к ним неожиданно пришла помощь.
Крюгер со своей группой наконец достиг означенного места. Солдаты тотчас пригнулись и стали шепотом переговариваться.
— Этот план какой-то кривой, — недовольно буркнул Мааг, нервно поправляя ремень автомата. Пастернак был иного мнения:
— Это почему же? По мне, он вполне хорош. Вот увидишь, мы поддадим иванам жару, когда откроем по ним огонь с тыла. Чего-чего, а этого они точно не ждут.
Они посмотрели на Крюгера — тот напряженно всматривался в темноту.
— Ты как думаешь? — спросил Мааг.
Но Крюгер лишь пожал плечами:
— Жди и пей свой чай. Кстати, я бы советовал вам не трепать языком, а смотреть в оба. Вот-вот начнется, обещаю вам.
— Да уж скорей бы, — пробурчал Мааг, желая показаться храбрым.
Крюгер нетерпеливо бросил взгляд на часы.
— Не хотелось бы, чтобы вы палили наугад, — обратился он к новобранцам из пополнения. — Как только иваны пойдут на нас, я выпущу ракету, и тогда можете стрелять в них, сколько угодно. Все меня поняли?
Наступила гнетущая тишина. Крюгер вновь посмотрел на часы. Его беспокойство передалось и другим; многие солдаты поднялись с мест. Пруссак уже было открыл рот, чтобы рявкнуть на них, когда раздался ожесточенный автоматный огонь.
— Ну вот, наконец-то, — взволнованно прошептал Мааг. Крюгер тотчас вскочил на ноги и в ужасе посмотрел на окопы — те неожиданно оказались залиты светом.
— Они с ума сошли! — воскликнул он. — Чего ради они выпускают ракеты?
— Чтобы было понятно, где мы, — прошептал Мааг. Крюгер поднял руку, призывая солдат к спокойствию, и прислушался. В следующую секунду начался артобстрел, и треск автоматных очередей потонул в грохоте разрывов. — Там что-то происходит! — воскликнул Мааг, стараясь перекричать грохот. — Это были русские пушки.
Крюгер лихорадочно соображал. Если контратака пойдет не так, как предполагалось, а так, судя по всему, оно и было, то понадобится их помощь. На какой-то момент он едва не поддался соблазну до конца выполнить приказ Штайнера. Им ничто не мешает оставаться здесь, а другие тем временем пусть повоюют, главное — в его отсутствие. Но затем он вспомнил про Шнуррбарта, и ему тотчас со всей очевидностью стало ясно: исход того, что сейчас происходит там, вверху, в окопах, висит буквально на волоске. Подавив в себе нехорошие предчувствия, он прокричал приказ. Держа оружие на изготовку, солдаты нехотя подчинились и начали медленно пробираться к воронкам. Из окопов тем временем одна за другой вверх взмывали ракеты, и с каждым таким выстрелом по голой земле начинали плясать тени, и местность вырисовывалась с пугающей четкостью. До воронок солдатам оставалось всего три десятка шагов, когда неожиданно на них обрушился автоматный огонь. Крюгер краем глаза успел заметить, как Пастернак со стоном осел на колени, а еще один солдат вскинул обе руки вверх, будто пытался поймать какой-то невидимый предмет, после чего завертелся на месте волчком, а потом как подкошенный повалился на землю. И тогда Крюгер огромным шагами устремился вперед и швырнул несколько ручных гранат в направлении голов, торчавших из окопов, отчего казалось, будто их владельцы по шею зарыты в землю. Он не стал наблюдать за тем, как гранаты сделают свое дело; еще пара секунд, и Крюгер уже стоял в глубокой воронке. Здесь он споткнулся о чье-то дергающееся тело, упал, перекатился через спину и вскинул автомат. И тут же увидел спины двух русских. Увы, он опоздал, потому что в следующее мгновение те исчезли за краем воронки. Затем до его слуха донесся треск винтовочных выстрелов, после чего воцарилась тишина. Шатаясь, Крюгер поднялся на ноги и услышал, как Мааг зовет его по имени. Он попытался ответить, но голос не повиновался ему; тогда он просто выбрался из воронки. В нескольких метрах от него, сбившись в кучу, стояли его солдаты. Завидев командира, они неуверенно двинулись ему навстречу.
