— Кто это?
— Мой знакомый, — ответил тот и испытующе посмотрел на Штайнера.
— Удивительно, — ответила девушка. — Где ты его нашел?
Ее слова вывели Штайнера из себя. Прежде чем блондин успел что-либо ответить, он оперся обеими руками о столешницу и встал.
— Вы говорите обо мне как о паре трусов, — произнес он. — Если это было бы так, то я предпочел бы быть на той вашей части, на которую их натягивают. Всем спокойной ночи! — С этими словами он, шатаясь, подошел к стойке и шлепнул на нее пятидесятимарковую банкноту: — Две бутылки, сдачи не надо!
Кельнер недоуменно посмотрел на него:
— Вы это серьезно?
— Разумеется. Ты окажешь мне великую любезность, если когда-нибудь подотрешь этими деньгами себе задницу. — Не обращая внимания на кельнера, Штайнер взял две бутылки и направился к столикам на противоположном конце помещения. Увидев краем глаза блондина, разговаривавшего о чем-то с медсестрой, он усмехнулся.
Проходя мимо пианино, Штайнер остановился. Несколько секунд он наблюдал за пальцами пианиста, порхающими над клавишами, затем схватил его за плечо и попросил:
— Сыграй песню о Волге. Знаешь такую?
— Знаю. Я играл ее пять минут назад.
— Не помню, — сказал Штайнер и встряхнул головой. — Сыграешь еще?
— Как скажешь.
Штайнер нашел свободный стул за одним из угловых столов. Сидящие там люди замолчали и недовольно посмотрели на него. Поставив на стол пиво, Штайнер спросил:
— Не нравится моя морда? Другой у меня нет, извините.
Он сел и открыл бутылку. Его новые соседи рассмеялись и приветственно подняли свои стаканы. Зазвучала мелодия песни о Волге, но за шумом ее было плохо слышно.
— Помолчите минуту, — попросил Штайнер, чувствуя, как его сердце бьется короткими тяжелыми толчками. Хотя он был совершенно пьян, самоконтроль был им еще не полностью утрачен. Он посмотрел туда, где медсестра сидела вместе с блондином. На короткое мгновение их взгляды встретились. Она быстро отвела глаза в сторону. Штайнер закурил очередную сигарету. Не стоило мне пить так много, сказал он себе, но в следующую секунду яростно тряхнул головой. Какое мне дело до этой женщины? — подумал он и презрительно улыбнулся. Неужели он дошел до того, что за каждой юбкой ему видится Анна? Он затянулся сигаретой и подумал, что в жизни должно быть что-то такое, за что можно цепляться, как за якорь. Что-то реальное и имеющее для тебя значение, а не что-то иллюзорное, то, что ты вообразил себе. Он чувствовал, как опьянение все сильнее и сильнее охватывает его. Штайнер отчаянным усилием заставлял себя держать глаза открытыми. Допив бутылку, он встал из-за стола и поставил на место стул. Сжав губы, сделал глубокий вдох через нос. Сидевшие за столом рассмеялись, наблюдая за ним. Штайнер понял это и напрягся. Подойдя к двери, он шагнул за порог.
Снаружи, перед входом, он немного постоял. Свежий ночной воздух нисколько не отрезвил его, а, наоборот, почему-то еще больше усилил опьянение.
Штайнер, шатаясь, зашагал по тропинке, ведущей к морю. Решив, что ему следует искупаться, он направился к пляжу. Пройдя немного, Штайнер упал, сильно ударившись, и даже рассек лоб. Он долго лежал, погрузившись в полубессознательное состояние. Неожиданно до его слуха донесся чей-то голос:
— Как же ты довел себя до такого состояния?
Штайнер, ругаясь, встал на колени. Когда кто-то схватил его за плечо, он ударил его кулаком и услышал сдавленный крик боли.
— Убирайся! Уходи!
Он наконец встал на ноги. По его лбу стекала кровь, заливая глаза. Почти ничего не видя, Штайнер стащил с себя одежду и бросил ее на песок. Когда он собрался нырнуть, кто-то схватил его за руку, и тот же голос произнес ему на ухо:
— С ума сошел? Ты утонешь!
Штайнер резко обернулся и увидел перед собой лицо медсестры.
Стояла ясная ночь. В небе висела полная яркая луна, отбрасывавшая желтый свет. Волны шумно набегали на берег и откатывали назад. Штайнер тыльной стороной ладони вытер с лица кровь.
— Только тронь меня и тут же полетишь в воду! — хрипло пригрозил он. — Что тебе от меня надо? У тебя ко мне какой-то особый интерес? — Он посмотрел на нее и неожиданно рассмеялся: — Насколько я знаю, бабам нет никакого толку от мужика, если он сильно пьян.
Она ответила ему спокойным взглядом. В ее глазах он прочитал нескрываемое презрение. Тем не менее медсестра не спешила уйти.
— Убирайся! — крикнул Штайнер.
Он по пояс вошел в воду и лег на спину, отдав себя на волю волн. Через несколько секунд он поплыл против течения и повернул обратно к берегу только тогда, когда почувствовал, что руки и ноги начинают неметь от холода. Подплывая к пляжу, Штайнер увидел, что медсестра ждет его. На фоне темного сада ее фигура была похожа на статую. Он вылез из воды, клацая зубами. Дойти до одежды Штайнер не успел — его затошнило. Он быстро повернулся, и его вырвало. Тело Штайнера расслабилось, он упал в воду, сознательно погружаясь в море все глубже и глубже. В следующее мгновение его схватили за ноги и рывком вытащили на берег. Жадно хватая ртом воздух, он увидел над собой ее испуганное лицо.
— Что ты делаешь? Господи, что ты делаешь? Зачем?
Он лег на спину и посмотрел на нее. Неожиданно ему стало стыдно. Во рту оставался тот же отвратительный вкус, и он испытал желание снова извергнуть содержимое желудка. Усилием воли ему удалось сдержать позыв к рвоте. По лбу снова потекла кровь. Сдержав рвущийся наружу стон, Штайнер принял сидячее положение.
Когда она попыталась помочь ему встать, он оттолкнул ее руку.
— Ты все еще здесь? — проворчал Штайнер. — Если ты не уйдешь, то я… — Он не докончил фразы и потянулся за одеждой.
Неожиданно ему в голову пришла одна мысль. Он бросил взгляд на ограду, окружавшую сад. Она была высотой по грудь взрослому человеку. Штайнера отделяло от нее расстояние примерно в двадцать метров; подойдя к ней, он подтянулся и перевалился на ту сторону, прежде чем удивленная медсестра последовала за ним. Он на несколько метров отполз в глубину темного сада и оглянулся. Затем, затаив дыхание, стал ждать. Если она вернется в столовую за подмогой, то ему придется спешно удирать. Эта мысль встревожила его, и он слегка приподнялся над землей. Теперь он отчетливо слышал ее шаги. Сейчас она, видимо, приблизилась к воротам. Штайнер напрягся. Хотя он отчаянно дрожал на холодном ночном воздухе, со своего места он так и не сдвинулся. Кроны деревьев почти не пропускали лунного света. Тем не менее Штайнер разглядел белый халат медсестры, которая, по всей видимости, искала его. Он положил голову на руки, как на подушку, и еле слышно простонал. Через секунду Штайнер услышал, как она зовет его, и вскоре увидел ее. Она находилась на расстоянии вытянутой руки.
Он вскочил так быстро, что сразу же сломил ее сопротивление. Женщина даже не успела вскрикнуть. Он потащил ее на землю и яростно навалился на нее. Затем задрал юбку и коленом раздвинул ноги. В следующее мгновение он неожиданно отпустил ее и поднялся. Он медленно наблюдал за тем, как она садится. Поправив одежду, медсестра принялась молча смотреть на него.
