Кизель улыбнулся столь неожиданной смене настроения своего начальника. Внезапно зазвонил телефон.
— Наверно, генерал, — предположил Мор и, похоже, не ошибся. Когда, поговорив с генералом, Брандт положил трубку, лицо его было темнее тучи.
— Мы остаемся здесь лишь до вечера, — сказал он офицерам. — К нам уже отправили курьера с новым приказом. А пока, господа, за работу.
16
В подвале все было по-прежнему. Солдаты без дела сидели на ящиках, курили и вполголоса разговаривали. Было видно, что все пали духом. Лица землистые, безучастные. Штайнер тоже сидел на ящике, свесив голову, и тупо смотрел в пол.
Негромко выругавшись, Крюгер бросил на землю окурок и затоптал его.
— Сколько можно сидеть без дела? — нарочито громко произнес он. — Это сидение у меня уже вот где. Ты только взгляни на их рожи — смотреть противно!
Эти слова были адресованы Фаберу, но тот лишь пожал плечами.
— А что, по-твоему, нам делать? — негромко спросил он. — Ничего другого не остается, как ждать, когда кого-нибудь пришлют нам на помощь.
— Пришлют на помощь! — хохотнул Крюгер. — Держи карман шире. К тому моменту, когда за нами кто-то явится, русские размажут нас по стенке.
С этими словами он подошел к сидевшим в углу радистам. И спросил:
— Ну что, ничего нового?
Один из радистов покачал головой.
— Нам просигналили QRX30, — ответил он. — Наши переходят на новые позиции, и нам придется ждать полчаса. Осталось еще десять минут.
— Они нас бросили, — заявил Крюгер. — Вот что они с нами сделали. Бросили нас, ублюдки, на произвол судьбы.
Его громкий голос вывел других солдат из оцепенения. К Крюгеру подошел Шульц, а с ним еще несколько человек.
— Что случилось? — поинтересовался фельдфебель.
— Обойдемся без глупых вопросов, — огрызнулся в ответ Крюгер. — Сколько можно просиживать здесь задницу? Или вы думаете, что наши придут и выкопают нас? Ждите хоть до посинения, все равно не дождетесь. Вот увидите.
Крюгер лишь произнес вслух то, что грызло изнутри всех. Шульц кивнул в знак согласия.
— Я тоже так думаю! — хрипло воскликнул он. — Мы лишь теряем здесь бесценное время. Одного не пойму: почему русские до сих пор не пришли сюда.
— Может, ты не понимаешь, а вот я еще как понимаю! — фыркнул Крюгер. — Они не дураки, чтобы нарываться на пулемет. Потому что знают, что могут поиметь нас гораздо дешевле. Для этого достаточно дождаться того момента, когда нам будет нечего жрать и мы сами выползем к ним, виляя хвостом.
— Твоя правда, — согласился Шульц и обернулся на Штайнера. Тот как сидел, так и продолжал сидеть, понурив голову.
— Оставь его в покое, — предостерег фельдфебеля Крюгер, угадав его мысли. — Говорю тебе, его лучше не трогать, — сказал Крюгер, понизив голос. — Потому что ты ничего не понимаешь.
Затем он потянулся и сказан, на этот раз во всеуслышание:
— Налево или направо?
Шульц моментально понял, что он имеет в виду. Он повернулся и указал на правую дверь.
— Вон туда. Можно попробовать пробраться наружу по шахте подъемника.
Большинство солдат отнеслись к его предложению скептически, но только не Крюгер.
— Мы забаррикадируем двери ящиками, — заявил он. — Таким образом мы обезопасим себя с тыла, и нам не нужно будет никого оставлять здесь для прикрытия.
Шульц кивнул. Другие тоже были рады сбросить с себя бремя бездействия и взялись за работу. Пулеметчиков сняли с поста, двери закрыли на засовы, а перед ними возвели баррикаду из десятка тяжелых ящиков. Затем после первого ряда возвели второй, и таким образом весь дверной проем от пола до потолка был надежно защищен неподъемной массой.
— Думаю, этого хватит, — произнес, запыхавшись, Крюгер, удовлетворенно глядя на творение их рук. Затем, не торопясь, подошел к Штайнеру и громко произнес: — Мы попытаемся прорваться наружу.
— Отлично, — ответил тот, не поднимая головы. Крюгер, прищурившись, посмотрел на приятеля. Почему-то ему показалось, что язык его онемел, и он с трудом выдавил из себя:
— Наверно, мы попробуем прорваться через шахту подъемника.
С этими словами он обернулся к другим солдатам, которые в нетерпении обступили его.
— А как только окажемся в вестибюле, — произнес он чуть громче, — то можно считать, что мы уже на свободе.
Штайнер тяжело поднялся со своего ящика.
— Возьмите с собой Шнуррбарта, — сказал он. Крюгер заглянул ему в глаза, и его передернуло. Он обернулся к двум солдатам, приказал им захватить тело Шнуррбарта, а сам вместе со Штайнером подошел к баррикаде в другом конце коридора. Они отодвинули пару ящиков, чтобы получилось небольшое отверстие, в которое можно было проползти, и крадучись направились к другой двери. Неожиданно Шульц вспомнил про солдат, которых бросил снаружи Трибиг, захлопнув перед ними дверь. Он шепотом поведал об этом Крюгеру:
— Это, конечно, свинство, но что я мог поделать?
— Ничего, он свое получил, — ответил Крюгер. У них на глазах Штайнер отодвинул засов.
— Выключить фонарики! — шепотом приказал Шульц. Солдаты беспрекословно выполнили его распоряжение. Впереди была кромешная тьма. Лишь легкий скрип свидетельствовал о том, что Штайнер открыл дверь. Одновременно они ощутили на лицах легкий сквозняк. Казалось, ветерок этот прилетел откуда-то из другого мира. Крюгер так разволновался, что до крови искусал себе губы. Ничего не выйдет, подумал он, ничего. Даже если мы… Неожиданно кто-то положил ему на грудь ладонь, и он вздрогнул, а затем услышал голос Штайнера:
— Выключите фонарики. Где Шульц?
— Здесь! — выдохнул фельдфебель.
— Пойдем со мной, — прошептал Штайнер, и Шульц ощутил, как кто-то взял его за руку выше локтя. Вместе, на цыпочках, они двинулись по коридору, нащупывая путь вдоль стен, пока не уперлись в дверь.
— Это подвальное помещение, — прошептал Шульц. — Нужная нам дверь на той стороне, за ней влево тянется коридор, который ведет к подъемнику.
— Нам туда, — шепнул в ответ Штайнер.
И они зацокали коваными подметками по каменному полу. Наконец путь им перегородила стена, однако, потратив несколько минут на поиски, они нащупали дверь.
— Приведи остальных, — шепнул Штайнер Шульцу, а сам повернул налево. Пройдя несколько метров, он споткнулся о тело, лежавшее поперек коридора, и перешагнул его. Сквозняк чувствовался здесь уже сильнее. Штайнер слегка выпрямился. Последние метры он уже шагал, расправив плечи, и вскоре ступил ногой на что-то твердое. Ступенька. Руки его нащупали две половинки распахнутой двери, и он решил, что это, судя по всему, вход в шахту подъемника. В какой-то момент он заколебался. Но поскольку уши его не уловили ни единого звука, то он решил рискнуть и включил фонарик. Яркий луч высветил мертвые тела примерно полутора десятков солдат, лежавших вповалку друг на друге и загораживавших собой вход. На их лица было страшно смотреть. Штайнер услышал за спиной какой-то шум. Обернувшись, он увидел остальных бойцов.
