— Ну что там? — спросил Крюгер.
— Он хочет взорвать дверь, — буркнул Шнуррбарт и посветил фонариком вверх, где Штайнер в этот момент был занят тем, что готовился к взрыву. Гранаты он уже положил у основания железной двери.
— Да он совсем спятил! — вздохнул Крюгер и выругался себе под нос.
— Вот и я о том же.
Шнуррбарт взял конец фонарика в рот, расстегнул ремень и продел за перекладину. Два других солдата последовали его примеру. Когда Штайнер поинтересовался, готовы ли они, Шнуррбарт рявкнул в ответ:
— Готовы, куда уж больше. Ждем, когда ты своей дурацкой затеей отправишь нас на тот свет.
Внезапно Штайнер вихрем устремился вниз и прижался к перекладинам прямо у них над головами, а в следующее мгновение прогремел оглушительный взрыв. Шнуррбарт имел лишь секунду на размышления, потому что в следующий миг раздался грохот. Казалось, что рушится сама шахта. Сверху им на головы посыпались обломки железа, ударная волна грозила разжать пальцы, сжимавшие ржавые перекладины. Но Штайнер уже устремился вверх. Не успели они отстегнуть от перекладин ремни, как взводный уже исчез в проеме. Спустя секунды они, тяжело дыша, уже стояли рядом с ним, глядя в широкий коридор с огромными окнами, в которые был виден пылающий город. Слева тянулся ряд дверей, которые, по всей видимости, вели в конторские помещения. Штайнер попробовал ручки — заперто. Тем временем Крюгер исследовал дверь шахты. Силой взрыва запорное устройство вырвало из бетонных блоков, а дверь выбило наружу. Фокус удался, и теперь самое худшее было позади. За исключением Крюгера, все воспрянули духом. Тот по-прежнему терзался сомнениями.
— И что теперь? — спросил он, обернувшись к Штайнеру.
Штайнер задумчиво выглянул из окна. Зрелище было фантастическое. Вдоль берега моря и в центре города горели дома; они казались гигантскими факелами на фоне ночного неба. Артобстрел стих. Однако в разбитые окна — то глуше, то громче — по-прежнему долетали звуки перестрелки, причем из разных частей города.
Штайнер огляделся по сторонам.
— Думаю, следует позвать остальных. До тех пор, пока они не поднимутся к нам, мы вряд ли сможем что-то предпринять.
Они вернулись в шахту, и Шнуррбарт поводил фонариком. На его сигнал откликнулись снизу. Крюгеру казалось, будто он нагнулся над бездонным колодцем и в глубине этой кромешной тьмы пляшет огонь, пробившийся откуда-то из другого мира.
— Они нас видят, — выдохнул он. — Черт возьми, нам повезло!
Они застыли в ожидании. Так прошло несколько секунд. Затем до их слуха донесся глухой удар, сначала совершенно непонятный. За ним последовал крик — такой пронзительный, что они отшатнулись от колодца. Каких только криков они не наслушались за эти годы. Они знали, каким ревом ревет человек, когда его плоть пронзает раскаленный осколок или когда пуля вспарывает ему живот или превращает в кровавое месиво гениталии. Нет, звук, что донесся снизу, был не похож на эти крики. В этом вопле не было ничего человеческого. Он наполнил собой всю шахту и не смолкал до тех пор, пока его не прервала автоматная очередь. Тогда он прекратился, и наступила гробовая тишина.
— Что это было? — прошептал Шнуррбарт. Вопрос его остался без ответа. Штайнер сделал несколько шагов назад в коридор, подошел к окну и выглянул во двор. Постояв немного, он обернулся к остальным:
— Нам нужно найти лестницу. В шахту мы уже не вернемся.
И он крадучись двинулся вдоль коридора. Остальные последовали за ним. Они миновали несколько закрытых дверей и вскоре уперлись в стену. Направо вниз уходил лестничный марш. Слева находилась открытая дверь, за которой виднелись несколько ступеней. Возможно, они вели на верх башни. Штайнер на мгновение заколебался, после чего сказал себе, что пятью минутами больше или меньше, какая разница.
Не говоря ни слова, он шагнул в дверь и принялся взбираться вверх по узкой винтовой лестнице. Шнуррбарт двинулся следом за ним. Они старались ступать тихо, и все равно их шаги громким эхом отдавались в тесном пространстве. Каменные ступени спиралью поднимались все выше и выше, теряясь в кромешной тьме. Наконец Штайнер остановился и шепотом приказал остальным ждать его, пока он не вернется, после чего крадучись двинулся дальше. Неожиданно он уловил какой-то неясный шепот. Похоже, тот доносился откуда-то сверху. Тогда Штайнер опустился на четвереньки и пополз, стараясь производить как можно меньше шума. Шепот стал громче и теперь был хорошо различим. Уже можно было разобрать отдельные слова. В темное пространство лестницы просочился серый свет. Еще один поворот, и Штайнер увидел над собой дверь. Та была закрыта, но не плотно — оставалась узкая щелка. Штайнер приподнялся, снял с шеи автомат и прислушался. В какой-то миг он подумал, а не лучше ли спуститься вниз, и бог с ним, с флагом. Но нет, как можно отступать от цели, когда она уже так близка. С предельной осторожностью он просунул голову в щель. Комната была прямоугольной, практически голой, с трех сторон тянулись ряды окон. Почти все стекла были целы, в них отражалось зарево пожаров. Справа стояли четыре фигуры в советской военной форме и смотрели вниз на пылающий город. Разговаривали они громко, не заботясь о том, что их могут услышать. Двое из них, судя по всему, были офицерами — в фуражках и плащ-палатках, из-под которых виднелись высокие сапоги. Глаза Штайнера успели привыкнуть к тусклому освещению, и он сумел разглядеть на полу два небольших ящика. Не иначе как радиостанция. Наблюдательный пост артиллерии, вот что это такое, подумал взводный. Неожиданно былое напряжение оставило его, уступив место едва ли не веселью. Обуреваемый чем-то, что было сродни любопытству, он вскинул автомат, чтобы открыть огонь. Какое-то мгновение он колебался. Повернутые к нему спины русских офицеров почему-то вселяли в него тревогу. Он не удержался и зашипел, и шипение это подобно петле обвило вражеские головы и развернуло их к нему. Он успел разглядеть похожие на маски лица, уловил движение голов и рук, и в следующее мгновение палец его нажал на спусковой крючок. Безжизненная сталь в его руках тотчас ожила, превратилась в ревущего безжалостного зверя. Фигуры русских резко дернулись, словно на них обрушился невидимый бич. Штайнера удивило, что они умерли, не издав ни звука. Как животные, подумал он и опустил автомат. Его мутило. Он ногой вышиб дверь, а в следующее мгновение снизу донесся торопливый топот ног. Откуда-то из темноты раздался голос Шнуррбарта. Боевой товарищ окликнул его по имени. Еще секунда, и его друзья, потрясая оружием, выбежали к нему наверх из-за поворота лестницы. Штайнер крикнул им, что, дескать, все под контролем, а Крюгер в ответ разразился потоком ругательств.
— Каждый раз одно и то же, — пожаловался он, преодолевая вслед за Шнуррбартом последние ступени. — Этот гаденыш снова пытался нас напугать. Готов спорить на что угодно, что так и было…
Крюгер не договорил. Они уже дошли до двери и, войдя внутрь, тотчас увидели убитых русских. Штайнер стоял спиной к окнам — взгляд его был прикован к узкой железной двери в задней стене. Судя по всему, она вела на самый верх башни.
Встав рядом с убитыми русскими, Шнуррбарт и его товарищи посмотрели на мертвых и покачали головой.
