После этого первого опыта как-то мечты и начали потихоньку лопаться, как воздушные шарики. Она, конечно, тогда не знала, как это должно быть. Ну, первый раз больно и неприятно — это каждый знает. Но больно и неприятно было не один раз. Потом стало просто неприятно. Потом привыкла. Несколько минут возни и всё, лишь бы не очень долго, иначе от этих пыхтений и задирания ног начинало не хватать воздуха и сил. Потом, позже, поговорив с подругами и промониторив ситуацию, выяснила, что не одна она такая, которая ничего не понимает в этом. И решила, что их отношения с Димой в пределах нормы. К тому же в очень редкие разы, но накатывало, и от монотонных резких движений тело иногда пробивало электрическим разрядом и, вот он какой северный олень — она познакомилась с оргазмом. Но такое случалось редко, и потому регулярная интимная жизнь всё больше ею воспринималась, как повинность.
Учеба в другом городе, внезапно, оказалась удачным решением проблемы. У Димы доступ к ее телу сократился до минимума. Платоническая любовь с письмами и звонками Дашку вдохновляла больше. Казалось, она снова воспылала к Димочке прежней сильной любовью, правда, мечтать стало некогда — учеба не оставляла на это времени.
Первый курс прошел как по маслу. Дима в тот год заканчивал свое обучение. Диплом и госэкзамены не давали ему задумываться о сложностях отношений на расстоянии. На второй год ее воздушные замки вдруг начали рушиться, а болтающиеся на них воздушные шарики снова дружно сдулись и обвисли. Кораблик любви рассыпался на глазах. Нехватка интимной жизни и ее нерегулярность превращали некогда любимого человека в озабоченного невыносимого придурка с непрекращающимися претензиями. Дима с Дашей постоянно ругались, и их встречи теперь были, если не склочными, то скучными и безрадостными. Тем не менее они еще год прокатили свои отношения по инерции.
Летом перед третьим курсом произошел неожиданный новый взлёт. Они даже решили, что Димка будет искать работу в том городе, где она училась. Город и крупнее гораздо, «полуторамиллионник» — это не «деревня» из триста тысяч жителей. Перспектив и возможностей в мегаполисе безусловно больше. Но в конце августа Дима с ней так и не поехал, сказал — приедет позже. В сентябре поздравлять своего парня с днем рождения Даша поехала домой сама, где произошла и очередная ссора. Слово за слово, и точкой преткновения снова стала горизонтальная плоскость их отношений. Вердикт — она «никакая» в постели, и он устал, нужен перерыв.
Именно в этот перерыв разочаровавшуюся во всем Дашку психически неуравновешанный Сергей загнал под свой пресс. Наглый, самоуверенный, красивый, успешный, он без особых проблем ее очаровал. А потом бесцеремонно пробежался слоном по остаткам невинных девичьих грез, растерев в пыль все идеалы и мечты. И тогда ей стало уже все равно. Именно с этого ракурса стало понятно, что Дима такой же в точности козел, как и Сергей. Просто Сергей не пылил в глаза всей бутафорией, а просто промыл ей ясные девичьи очи и, развернув, разложил перед ней весь этот грязный мир. И еще она поняла точно, что «никакой» в сексе была не она, а Дима.
* * *
Сейчас находясь на каникулах, Даша Диму встречала регулярно, да и не мудрено, ведь жили они в одном подъезде. Сначала она, гордо вскидывая голову, проходила мимо, однако, когда никто не видел, украдкой все же наблюдала за чужим счастьем.
Кристина вся святилась в объятьях Дашкиного бывшего, а он был такой обходительный, такими ясными чистыми влюбленными взорами одаривал невесту, что невольно становилось грустно. В такие моменты, казалось, что Даша и в самом деле упустила свою синюю птицу-счастья, и это ее могли сейчас обнимать и шептать красивые слова о том, как она прекрасна, и ей клясться в вечной безграничной любви. Это она могла бегать в преддверии свадебных хлопот и примерять белые платья. Бесконечная тоска и черная зависть охватывали ее.
Наверное, поэтому, когда в очередной раз она с Димой оказалась один на один в кабине лифта, случилась необратимая глупость. Коробка захлопнулась, отрезая пассажиров от внешнего мира, механизм мерно отсчитывал этажи, взгляды Дашки и Дмитрия пересеклись, потом пересеклись губы, руки, минутой позже и ноги, когда они ввалились в его квартиру, и там же в прихожей он быстро овладел ей.
Понравилось ли ей? Нет, нет и нет. Во-первых, ей не понравилось, что вместо «я люблю тебя», «я так скучал» и «я — дурак, что потерял тебя» она услышала «о, детка, это было офигенно». Детка?! В каком порнофильме он нахватался этой пошлости? А то, что она делает это офигенно, она знала уже давно и без него. Во-вторых, он вот как раз был ну совершенно не офигенен. Три минуты прижимания к стене с тяжелыми вздохами и рваными толчками — это все на что он сподобился. И в-третьих — теплая свежая сперма текла по ее ногам. И это ей уже не просто не нравилось, а вызвало панику из-за возможных надвигающихся проблем, таких как: а) залет от почти женатого мужика, б) учеба накрывалась медным тазом и в) Сергей ее уничтожит. Это самое третье «вэ» заставило Дашку покрыться мелким холодным потом. Она, ни сказав ни слова, ушла от чего-то еще восхищенно бухтевшего парня и прямой целью, сломя свою безмозглую голову, помчалась в аптеку.
Потом уже, немного успокоившись и собравшись, она размышляла:
А что, собственно, страшного произошло? Сейчас самый удачный момент, когда так легко вернуть и захомутать «любимого». Димка так же, как с Кристинки, начнет сдувать пылинки теперь уже с Дашки. Учеба? Что учеба? Можно взять академический. Сергей? Объявится ли он вообще? И, кстати, именно таким образом можно неплохо отвязаться от психопата. Не будет же он беременной женщине мстить. Или будет? В состоянии неуравновешенности Сергей вообще-то мог сделать все, что угодно, Даша знала. Но Дима — он же защитит? Да?
Спустя час, когда таблетка все же была выпита, Даша поняла, что не смотря на опасность появления нового гормонального сбоя, она все сделала правильно. Пусть из-за своей неразумной выходки и беспечного отношения к своему здоровью у Даши теперь могло совсем теперь никогда не быть ребенка, зато у Кристины он уже, похоже, скоро должен был появиться. Только сейчас Дашка обратила внимание на незначительное изменение в фигуре невесты бывшего, а спустя неделю или чуть больше все оставшиеся сомнения выбило из дурной головы появление Сергея.
Он был не в духе. Дашка с подозрением подумала — нет ли на ней жучка? Почему ей казалось, что он все знал? На воре и шапка горит, говорят.
— Заяц, привет, — бесцеремонно толкнув ее, он прошел в квартиру. — Ждала?
— Нет.
— Плохо. Приглашай, где там твоя нора? — он снял обувь и протопал в ее комнату. Огляделся безразличным взглядом и в упор уставился на нее. — Ну, что притихла? Рассказывай где, с кем, когда, как. Делись эмоциями.
Нервно сглатывая, она ошарашенно глядела на него, руки задрожали.
— Откуда знаешь? — голос был тихим и как будто чужим.
Он долго молча внимательно изучал ее, потом равнодушно снова оглядел комнату, подошел к окну, оперся задом о подоконник.
— Не знал. Теперь знаю.
Она отошла и уперлась лопатками в закрытую дверь комнаты. Так и стояли молча друг напротив друга. Он мрачно смотрел на нее, она с обреченным видом виновато смотрела в пол.
