Однако будет ли мне стыдно и изменятся ли теперь наши с Юрой отношения, на тот момент меня не волновало. Я больше переживала за этих двух с детства обрученных и их тошнотно-милый нерушимый союз. Хоть меня и раздражала временами сама Яна своей капризностью и безмозглостью, ей разлада с Назаровым я все-таки не желала, и от всей души надеялась, что все у них будет хорошо, и Стас перед своей девушкой как-нибудь глупо не спалится.
А еще я вдруг нестерпимо затосковала по Юрке. Мне так сильно захотелось с ним поговорить. Обо всем или пусть даже ни о чем. Услышать его голос, расспросить. Неважно о чем, о любой ерунде, о незначительной мелочи. Ведь я и в самом деле так мало интересовалась им последнее время. Узнать наконец подробно весь его распорядок дня: когда встает, что ест, во что одевается, сколько и как часто бегает. И конечно же мне срочно стало нужно сообщить ему как я сильно скучаю и его люблю.
* * *
Можно смеяться, но из нас пятерых в итоге не сдали зачет я и Кирилл, ну и Протасов, само собой.
- Ну и что у нас неправильно? - после оглашения оценок Кирилл возмущенно подошел к преподу, тот в ответ невозмутимо потряс перед его глазами нашими работами и поставил перед фактом:
- Они абсолютно идентичны. Слово в слово.
Я в шоке уставилась на перечеркнутые с верху до низу ответы на обоих листах. Кто бы мог подумать, что Крайнов такой дебил, что даже не удосужился хотя бы немного перефразировать предложения. Идиот.
- И что? - тем не менее Кирилл внаглую пытался еще и спорить.
— Ни что. Это значит, что из вас кто-то списал, - невозмутимо пояснил очевидное Эдуард Маратович. Специально для имбецилов.
- А почему тогда обоим двойки? - осторожно заметила, влезая, Лерка.
Наша компания, кажется, обескуражила нашего антикоррупционера по полной. Он в недоумении перевел взгляд на Новикову. Я побоялась, что сейчас и ее зачет под горячую руку аннулируется, но нет, терпения у Эдуарда Маратовича пока хватало:
- Что значит почему? Кому, по-вашему, из них я должен зачесть? - спросил он, даже немного заинтересовавшись бессмысленным протестом. Оглядел пытливо нашу пятерку, наверняка, тщательно пытаясь запомнить всех в лицо. Кого стоит нещадно топить на летней сессии у него вопрос теперь, по всей видимости, точно не стоял.
- Мельниковой, конечно, - даже не раздумывая заявил Стас. Внимание всех сразу же перешло к нему.
Любому из нас было очевидно, что списывал Кирилл, однако препод с каким-то сомнением хмыкнул.
- Мельниковой, - переспросил он с ехидным недоверием, а потом взял свою тетрадку. Полистал. Еще раз хмыкнул. - Мельникова пропустила две пары, - заявил он, вынося обвинительный вердикт, - а Крайнов, насколько я вижу, присутствовал на всех занятиях. Так что…, - развел руками, - до встречи на допсессии.
На этом, похоже, ему надоел устроенный балаган, и он стал торопливо собирать свои вещи, намереваясь побыстрее свалить от докучливых нас.
Я не собиралась что-то доказывать и требовать пересмотреть мне результат зачета, но вот это непонятно к чему предъявленная претензия о пропусках меня возмутила. Поэтому я не удержалась и вякнула тоже:
- У меня одна пара по болезни. Пропуск уважительный.
- Да, по болезни, - кивнул Эдуард Маратович, соглашаясь, - уважительный, но ведь тебя не было, правильно?
Правильно? Конечно правильно. Правильно сказал Протасов. Гамадрил он! Самый натуральный.
Я смотрела на этого г... Эдуарда Маратовича, который, по сути, если разобраться, был никакой не Маратович, а простой Эдик или даже Эдян, и никак не могла понять. Что могло подвигнуть этого человека так себя вести? Что заставляло его быть таким говнистым? Ведь вроде молодой (всего лет на шесть-семь максимум он нас был постарше) и даже, можно сказать, вполне симпатичный молодой человек. Не заморыш же какой-то плюгавый со сгустком комплексов, который стал бы отрываться на окружающих за все свои какие-то неудачи и обиды. И жизнь вряд ли его потрепала в далеко неполные тридцать. Вроде обычный человек, но, блин, откуда такая озлобленность?
Ответа на этот вопрос не существовало. Я мысленно с досадой выдохнула и, развернувшись, пошла прочь. Несданный зачет, кстати, на тот момент, да и вообще в целом, меня не заботил. То, что я его все равно сдам в итоге, и даже без особых затруднений, я почему-то была абсолютно уверена, а вот насчет Крайнова все стало очень и очень сомнительно. Уходя, я отчетливо услышала, как Кирилл, так и не смирившись с решением препода, бессмысленно яростно что-то снова стал пытаться ему доказывать.
Мысль материальна — я это всегда подозревала. Мне так сильно хотелось поговорить с Юркой, что он мне действительно позвонил раньше, чем положено - в среду, а не в воскресение. Это случилось очень неожиданно. Я уже собиралась спать, когда мой телефон вдруг ожил, вызывая незнакомым номером.
Накануне я так много размышляла о предстоящем разговоре, подготовила так много слов. В мыслях все было так складно, сначала я объясняла, Юра слушал, потом мы вместе немного оправдывались и тут же извинялись, смеялись и переходили к словам любви. Мы говорили, говорили, говорили. Это был самый идеальный разговор.
Однако, когда я вдруг услышала любимый голос, во-первых сработал эффект неожиданности и все так тщательно продуманные и наработанные заготовки просто вылетели у меня из головы, а во-вторых, даже если бы я их помнила они вряд ли влезли бы в формат нашего разговора, который моментально настроился на напряженный лад. Юрка отказывался слушать какие-либо объяснения, они ему были не нужны. Он просто с ходу начал вываливать на меня свои обиды и обвинения, впрочем как обычно. Не знаю почему я рассчитывала, что он поведет себя по-другому.
Причем претензии образовались такие, о которых я ни за что бы не могла подумать.
Нет, камнем преткновения у нас стали вовсе не родители, и даже не Кирилл. Хотя и за Крайнова прилетела мне пара ласковых и вразумляющих слов. Мне сообщили, что я как бы сама дура, что позволила себе оказаться в компании полудурков. Все решаемо, и никто силой не мог меня заставить готовить с ними проект, тем более что, по всей вероятности, нам светило то, что мы всей этой же толпой дебилов его и завалим.
- Нахера надо было с этими Кириллами тусоваться, если все равно незачет будет? Ты с тем же успехом вообще могла дома сидеть и ничего не делать, результат вышел бы один и тот же. Разве нет?
Вообще-то нет. Социологию я все же пока еще планировала сдать. Но рассказывать, что весь проект в итоге готовить пришлось практически только мне, ну и еще Назаров чуть-чуть помог с графической частью и презентацией, об этом сообщать я не решилась. Все это вызвало бы новые упреки.
Так же я, естественно, умолчала о глупо заваленном финансовом праве и само собой не упомянула о совместных занятиях со Стасом. Леркину, очень смешную на мой взгляд, попытку научиться вождению, с большей долей вероятности, Юра тоже вряд ли бы оценил. И получалось, что мне о себе больше и рассказывать было нечего. Поэтому о своих делах я молчала. Да и не нуждался мой парень в веселых и грустных историях случившихся в моей жизни, разборки наши ушли совсем в другое русло.
