Глава 10. За сутки до конца света
Нет, Лерка и Кирилл — это… Это… У меня даже слов цензурных на них не оставалось. Прошло больше месяца, как мы сделали опрос населения. Мы, кстати, это — я, Назаров и, прости господи, Протасов. Даже Протасов и тот сделал! Мы собрали столько, сколько положено анкетных листов. А эти… Эти — они не только не чесались, чтобы сделать опросы, они даже наши готовые листки посчитать не соизволили. Вот как таких называют? Не зря я паниковала, когда узнала о том, кто в моей команде.
Наша команда полным составом стояла на крыльце института и никуда не двигалась из-за закатившей истерику меня.
— Два! Два гребаных месяца вы не могли посчитать меньше пятисот листочков, — орала я как ненормальная на Кирилла.
С Лерки что-либо спрашивать смысла не было. Эта примороженная рыба сегодня оказалась еще и летящей. Она с умным видом хлопала глазами, прикидываясь, что смотрит на нас. Даже мимику порой пыталась изобразить разную, переводя взгляд с одного на другого, а если точнее, то сквозь всех, что стояли перед ней. Потому что все ее мысли были я примерно представляла где. В прострации на регистрации, где вот в таком квадратном окошке сидел один симпатичный мальчик, усыпанный звездами — по три на каждом плече (бла-бла-бла, жаль, что гаишник) … Она украдкой каждую минуту (да, каждую и да, именно украдкой) доставала из кармана телефон. Там же в районе кармана она его абсолютно незаметно включала, скосив взгляд просматривала, и так же незаметно убирала его назад. Потом, постояв несколько секунд с дебильной ухмылочкой и попялившись на нас, она снова проделывала все то же самое. Иногда, правда, таким же макаром она еще и умудрялась натыкать ответные буквы (там же в районе кармана). Главное, что все это происходило очень незаметно.
И правильно, никто на самом деле ничего и не замечал, потому что центром внимания на тот момент была я.
— Юль, что ты паникуешь? — невозмутимо пытался успокоить меня Кирилл. — Я же сказал, что сделаю.
— Когда? — с яростной злостью уставилась я в его уверенное смазливое лицо.
Господи, что мне могло нравиться в этом вечно строящем из себя непонятно что п… балаболе?
— Когда? — истерично взвизгнула я, так что даже понуро стоявший возле нас Стасик, безразлично крутящий на пальце колечко от ключей машины, чуть вздрогнул и поежился.
— Ну, время же еще есть. Какое сегодня? — Кирилл озабоченно огляделся, как будто где-то в воздухе возле института повисла табличка с сегодняшним числом. — Двадцатое… — в каком-то астрале календарь он все же, видимо, высмотрел. — А проект тридцатого… Еще целых десять дней.
Угу, десять. Это ему десять дней, чтобы листки переворошить. А практическую часть когда писать? Мне писать, между прочим! А презентацию Назарову когда делать? И не факт, что Назарову, а опять же, мне. Он тоже товарищ не очень-то надежный.
У ненадежного товарища в руках пискнул брелок, оповещая, что автомобиль уже дважды прогрелся, пока мы после занятий собирались, одевались, некоторые курили и вот теперь устраивали бессмысленные разборки.
Стас вздохнул и бросил унылый взгляд на парковку. Душа его рвалась домой к Малышу, который сидел там без тапочек с неразмешанным сахаром в чае, а я тут развела непонятно что.
И в самом деле, какой смысл переливать из пустого в порожнее.
— Отдай мне анкеты, — заявила я.
— Да посчитаю я… Юль...
— Отдай мне анкеты, — упрямо повторила я.
— Они дома.
— Пойдем, съездим, — кивнула я на Назарова. Тот встрепенулся и, думаю, вполне был готов стартануть. Он даже снова нажал на кнопку автозапуска машины. Лерка в очередной раз глупо улыбнулась, сунула руку в карман и тоже уставилась на Стаса.
— Завтра все принесу, — заверил Кирилл. — Тебя что сегодня понесло? ПМС, что ли?
ПМС? Да, ПМС. Кстати, буквально на днях я ожидала эти дни. Но в данном случае мой гормональный фон был абсолютно не при чем. Хуже ПМС на мою психику мог повлиять только безалаберный самодовольный Крайнов.
— Будь проще. Что ты загналась из-за какой-то социологии? — заявил он мне ухмыляясь.
Проще? Проще, значит. Проще — как улыбающаяся Лерка, как скучающий Стас, как сам беспардонный Кирилл или как Протасов?
О да! Кстати, Протасов. Он, все это время молча наблюдавший происходящую сцену, вдруг что-то санализировал своими неизлечимо прямыми извилинами. Очнулся и в недоумение выдал.
— Это что, у нас теперь по социологии незачет будет?
Я оглядела Протасика. Красавца. Мечту моей дуры-сестры Настьки.
Нет, хуже ПМС и Крайнова для моей нервной системы существовал еще все-таки Протасов.
— Влад, скажи мне, зачем тебе диплом юриста? — устало спросила я и, не дождавшись ответа, сбежала с крыльца и пошла прочь к воротам.
— А что, нельзя, что ли, скинуться и заказать… — с неприкрытой тревогой спросил он у своих простых как три копейки сотоварищей. Это последнее, что я расслышала.
И, в самом деле, наверное, так и надо. Надо быть проще. Забить на все и поплыть, как нечто нетонущее в проруби. Ну реально, кому она нужна, эта социология?
Но где горе, там и радость, как говорится. Воистину, нет худа без добра! Дома меня ждал замечательный сюрприз. Прямо с порога, меня, все еще пышущую праведным гневом, встретила счастливая мама.
— Юля, а у тебя гости, — восторженно объявила она.
По ее виду я поняла, что мне примерно так же стоило обрадоваться, тому, кто там ко мне соизволил заявиться.
В столовой меня, действительно, ожидала удивительная новость. Сюрприз сюрпризный. Вот именно ее в тот момент мне для полного вселенского счастья и не хватало.
За столом за чашкой чая сидела моя будущая свекровь. Решила добрая душа наведаться к невестке, а то вдруг завтра и в самом деле конец света, а мы так напоследок и не свиделись.
Нет, я вообще-то ничего против этой женщины не имела. Юркины родители обычные и в целом неплохие. И ко мне они относились вполне радушно. Да и я к ним ровно. Но просто время для визита она выбрала самое неподходящее. Мой настрой из-за этих безмозглых Новиковой и Крайнова не располагал ни к какому общению. Но, тем не менее, мне пришлось состряпать приветливую улыбку и убедить пусть не себя, но присутствующих точно, в том, что я в бурном восторге от такого нежданчика.
В бурном я это, конечно, преувеличиваю, но мы вполне мило поприветствовали друг друга.
— Суп там себе налей, — предложила мне мама и снова уселась возле будущей родственницы.
Сватьи неплохо ладили друг с другом еще со времен, когда мы жили все вместе в многоэтажке, и потому им вполне было нескучно и без меня. И я очень надеялась, что моя гостья вполне так и сможет довольствоваться лишь обществом моей мамы, ну а я так — рядом посижу, суп поем, послушаю о делах житейских. Головой покиваю и умный вид сострою. Ну, примерно, как Лерка сегодня.
