— Чтобы ты спокойно выслушала меня. Не обижайся на людей лишь потому, что они не оправдывают твоих ожиданий. И сейчас ты хочешь услышать от меня совершенно не то, что я скажу. Но любовь — это болезнь. Если ты меня любишь, то тебе надо скорее лечиться.
В его объятьях было больше невыносимо находиться. Я приложила все силы, чтобы вырваться. Мартин отпустил меня.
— Болезнь?! — выпалила я. — Ты из-за одних неудавшихся отношений решил повесить на это светлое чувство такой гнусный ярлык?!
— Да какое к чертям светлое чувство? Разве оно тебе приносит положительные эмоции? Посмотри на себя!
Даже без зеркала я знала, что выгляжу сейчас ужасно. Глаза наверняка раскраснелись, припухли, на щеках дорожки слез. А внутри меня сердце мечется в агонии, душа страдает, задыхается от боли.
— Это потому что ты мне не отвечаешь взаимностью. Если б ты… хоть немного… меня любил, то все было бы по-другому.
С лица Мартина наконец-то ушла злость, с которой он мне перечил. Его взгляд даже переместился с моих глаз куда-то влево. Может, мне только показалось, но он сейчас будто растерялся. Я решила не упустить этот момент и спросила:
— Ты меня любишь?
Кстати, не может быть, чтобы наши «полеты» усиливали только мои чувства. Обычно они усиливают чувства обоих партнеров. Но почему Мартин молчит? Неужели «полеты» на него не влияли?
Вконец отчаявшись, я спросила снова:
— Совсем не любишь? Даже немного?
Молчание в ответ. По его выражению лица невозможно было прочитать, о чем он сейчас думает. Равнодушный вид Мартина вскипятил во мне злость по новой.
— Отлично! Если ты ко мне совершенно ничего не чувствуешь, то больше не трогай меня! Я придумаю, как вылечиться.
Наконец уголок его губ поднялся, изогнув их в ухмылку.
— Не вопрос, — бросил Мартин и, вернув мне смартфон, направился к своей койке.
Я приложила все силы для того, чтобы снова не расплакаться. Взяла себя в руки и наконец-то позвонила охраннику. Пока он шел к камере, я отправила подруге смску с паролем от ноутбука. Даже если Мартин меня ни капли не любит, то это не значит, что я брошу свои попытки ему помочь.
Даже в безответной любви можно испытывать положительные эмоции. Для этого необходимо просто знать, что у человека, которого любишь, все в порядке.
Оставив изолятор, я направилась к себе в квартиру и в первую очередь покормила голодного кота. Времени на сон уже не оставалось, но я еще должна была успеть сходить в душ и привести себя в порядок. Как бы там ни было, мне предстоит рабочий день на должности заместителя Командира.
К моему удивлению, спустя некоторое время после откровенного разговора с Мартином мне стало легче. Пока что плакать не хотелось, а тупая боль в груди постепенно угасала. Вряд ли я сейчас смогу рассмеяться над чьей-то шуткой, но существовать можно.
Я осознала: хуже всего прятать чувства и жить в неизвестности о том, взаимны ли они. Теперь же все стало ясно.
К своему кабинету я шла уверенным шагом, выдавливая из себя улыбки встретившимся по пути друзьям и знакомым. Я прогоняла воспоминания о ночи, заменяла их мыслями о предстоящем рабочем дне. А вечером, я решила, поеду к Инне и Камилю строить новые планы, но сейчас освобожу голову от волнения за судьбу Мартина.
Подойдя к кабинету, я остановилась. Внутри послышались чьи-то шаги. А точнее: стук женских каблуков по паркету. Недолго думая, я распахнула дверь и вошла.
— Что ты делаешь за моим столом? — спросила я Эмму, которая только что села в мое кресло.
— О, доброе утро, Снежана. Результаты турнира аннулированы. Поэтому и твое назначение на должность отменено.
На несколько секунд я опешила. Перед внутренним взором пронеслись воспоминания о подозрительно-добродушной улыбке, с которой Эмма проводила мне инструктаж, и о том, как она вместе с Лёней и Алиной пришла ко мне в квартиру забирать Мартина.
Надо было мне раньше догадаться, что Эмма хочет не просто отомстить, но и вернуть себе место. Скорее всего, слухи — ее рук дело.
Я закрыла за собой дверь и направилась к столу.
— По какой причине аннулированы результаты турнира?
— Мне некогда сейчас отвечать на твои вопросы. Я занята. Подходи завтра. — С этими словами она поднялась из-за стола и направилась к сканеру, держа в руках вырезки из газет — вчера я видела лишь их копии.
Сиюминутный порыв бросил меня встать у нее на пути. Я закрыла собой сканер, сложив руки на груди. Эмма вперила в меня испепеляющий взгляд.
— Отойди!
— Результаты турнира аннулированы без основания. Мартин — самый сильный ресемитор в лагере. Любой, кто в этом сомневается, может бросить ему вызов.
Эмма хмыкнула:
— Вызов? Мартин сидит в изоляторе. Он убийца, мошенник и вор. Такого позора наш лагерь еще не знал. — Ее лицо скривилось от наигранного негодования. — А ты сидела бы тише воды ниже травы. Все знают, что ты с ним спишь.
— Благодаря тебе, знают. И слухи о том, что Мартин использовал какую-то хитрость, чтобы удвоить силу, тоже твоя работа. Только за одну клевету я могу выгнать тебя из лагеря.
— Ты больше не заместитель! — выкрикнула она. — Это я тебя сейчас выгоню!
От злости лицо Эммы раскраснелось, пар едва не валил из ушей. Ее гнев наэлектризовал между нами воздух, но я решила сохранять спокойствие до последнего — так больше шансов выиграть спор.
— Ты никак не можешь меня выгнать. Позавчера Мартин тебя уволил и, как оказалось, совершенно справедливо. Такой подлый человек, как ты, не имеет права занимать должность заместителя.
Она явно не ожидала, что я стану перечить ей столь уверенным и спокойным голосом. Ее взгляд, полный ненависти, походил на взгляд бешеной собаки. Если Эмма этим выражением глаз хочет меня испугать, то пусть не старается. Я не боюсь — худшее со мной сегодня уже произошло.
— Все приказы Мартина отменены, — прошипела она. — Если ты в эту секунду не покинешь кабинет, то завтра можешь выметаться из лагеря вместе со своим хахалем!
Из ее рта, как всегда аккуратно обведенного красной помадой, после реплики вырвалось грязное ругательство в мой адрес. Сказанное ею в прошлый раз, в баре, слово «потаскушка» по сравнению с этим ругательством казалось ласковым. Это пробило брешь в моем самообладании, но я продолжала гнуть свою линию.
— За эти два дня я успела прочесть договор, который подписала, соглашаясь на должность. Там черным по белому написано: только Командир может назначить или уволить своего заместителя. Это во-первых. А во-вторых: пока суд не вынесет решение о виновности Мартина, он остается Командиром.
Эмма сорвалась на пронзительный крик:
— Он сознался в своей вине!
— Это ничего не меняет. Результаты турнира аннулированы на словах, как и отмена моего назначения. Поэтому покинь кабинет.
