— Ну, я вроде как детектив. Нахожу всякие вещи. А Берлингтон не слишком велик. Это не Нью-Йорк. И не Эл-Эй.
Декер причмокнул, загрузил в себя новую порцию еды, и его разум вновь побрел к цветным числам и вещам, занимающим его голову.
Похоже, она почувствовала его уход в себя.
— Амос, мне очень жаль. Ты многое потерял. Ты этого не заслужил, такого никто не заслуживает.
Декер равнодушно взглянул на нее. Сострадание не привлекало его внимания. Он никогда не искал сочувствия, в основном потому, что его разум не воспринимал это конкретное чувство. По крайней мере, теперь. Он мог быть заботливым. Он был заботливым и любящим со своей семьей. Но состраданию и его еще более неприятному родственнику, сопереживанию, больше не было места в его рубке.
Возможно, заметив, что она вновь теряет его, женщина торопливо сказала:
— Я пришла, чтобы кое-что тебе рассказать.
Декер смерил ее взглядом. Он ничего не мог с собой поделать и потому сказал:
— Ты потеряла вес. Примерно на пять фунтов меньше, чем стоит. И возможно, у тебя дефицит витамина Д.
— Как ты это понял?
— Когда ты вошла, ты двигалась скованно. Ломота в костях, классический симптом. — Он указал на ее лоб. — Снаружи холодно, но у тебя голова вспотела. Тоже классика. И ты просидела здесь недолго, но уже пять раз скрещивала ноги, а потом расставляла их. Проблемы с мочевым пузырем. Еще один симптом.
Услышав такую интимную оценку, Мэри нахмурилась.
— Что, ты начал ходить в медицинскую школу? — недовольно спросила она.
— Я прочел статью четыре года назад, когда сидел в приемной у дантиста.
Она коснулась пальцем лба:
— Думаю, я не часто бываю на солнце.
— И ты куришь, как паровоз, что тоже не способствует. Попробуй витаминные добавки. Дефицит витамина Д приводит к плохим штукам. И бросай курить сигареты. Попробуй пластырь.
Декер опустил взгляд и вновь увидел то, что заметил, когда она села за стол.
— А еще у тебя тремор левой руки.
Мэри держала левую руку правой, неосознанно потирая одну точку.
— Я думаю, это просто нервы.
— Но стреляешь ты с левой. Думаю, тебе стоит сходить провериться.
Она взглянула на небольшую выпуклость с правой стороны своего жакета, которая выдавала пистолет в поясной кобуре, и улыбнулась:
— Решил поиграть в Шерлока Холмса? Хочешь проверить мои колени? Посмотреть кончики пальцев? Рассказать, что я ела на завтрак?
Он сделал хороший глоток кофе.
— Просто проверься. Там может быть что-то еще. Кроме тремора. Серьезные проблемы начинаются с рук и глаз. Это раннее предупреждение, вроде канарейки в шахте. В следующем месяце у вас будет переаттестация по огнестрелу. Вряд ли ты ее пройдешь, если рука подведет.
Ее улыбка поблекла.
— Об этом я не подумала. Спасибо, Амос, я схожу.
Декер посмотрел на еду и сделал глубокий вдох. Он исчерпался и теперь просто ждал, пока она уйдет. Он закрыл глаза. Он может уснуть прямо здесь.
Ланкастер крутила пуговицу жакета, поглядывая на Декера. Готовилась к тому, ради чего на самом деле пришла. Готовясь сказать.
— Амос, мы произвели арест. По твоему делу.
Амос Декер открыл глаза. И уже не закрывал их.
Глава 5
Декер положил обе руки на стол.
Ланкастер следила, как его руки сжимаются в кулаки, а большие пальцы потирают указательные с такой силой, что оставляют вмятинки.
— Как его зовут? — спросил Декер, глядя на кучу омлета в тарелке.
— Себастьян Леопольд. Необычное имя. Но так он сказал.
Декер вновь прикрыл глаза и включил то, что любил называть своим ЦВМ, цифровым видеомагнитофоном. Один из плюсов быть тем, кто он есть.
Кадры мелькали перед внутренним взором с такой скоростью, что их было трудно различить, но Декер видел все. Он дошел до конца этого мысленного упражнения без единой зацепки.
Амос открыл глаза и покачал головой:
— Никогда о нем не слышал. А ты?
— Тоже нет. Но еще раз, так он нам назвался. Возможно, это не настоящее имя.
— Документов не было?
— Нет. Пустые карманы. Я думаю, он бездомный.
— Отправила отпечатки?
— Сейчас проверяют. Пока ничего.
— Как ты на него вышла?
— Это было проще всего. Он пришел в участок сегодня в два часа ночи и сдался. Самое легкое задержание на моей памяти. Я приехала сюда сразу после его допроса.
Декер резко взглянул на нее:
— Прошло почти шестнадцать месяцев, и тут парень сам приходит и признается в тройном убийстве?
— Знаю. Такое определенно случается не каждый день.
— Мотив?
Ей явно стало неуютно.
— Амос, я просто из вежливости ввожу тебя в курс дела. Полицейское расследование продолжается. Ты знаешь правила.
Декер наклонился вперед, заняв собой почти весь стол. Ровным голосом, будто смотрел на нее через их некогда сдвинутые вместе столы в полицейском участке, он повторил:
— Мотив?
Мэри вздохнула, вытащила из кармана пачку жевательной резинки и засунула одну в рот. Нижняя челюсть трижды дернулась, потом женщина произнесла:
— Леопольд сказал, ты плохо о нем отозвался. Здорово достал его.
— Где и когда?
— В «Севен-илевен».
[7] Примерно за месяц до… ну, до того, что он сделал. Похоже, он затаил обиду. Между нами, мне кажется, что у него не все дома.
— В каком «Севен-илевен»?
— Что?
— В каком «Севен-илевен»?
— Ээ… думаю, в ближайшем к твоему дому.
— То есть на углу Десалль и Четырнадцатой?
— Он сказал, что проследил за тобой до дома. Так он узнал, где ты живешь.
— Так он бездомный, но с машиной? Я ни разу в жизни не ходил пешком в тот «Севен-илевен».
— Он бездомный сейчас. Я не знаю, кем он был тогда. Амос, он просто пришел и сдался. Мы еще многого не знаем.
— Фото.
Декер не спрашивал. Если человека арестовали, его сфотографировали и сняли отпечатки пальцев.
Ланкастер достала телефон и показала ему. На маленьком экране было видно мужское лицо, загорелое и чумазое. Волосы нестриженые, борода клочьями. И потому Леопольд выглядел похожим на Декера.
