Мимо собак, Счастливчика и Грозы вихрем пролетела Луна. Она легла рядом с больною дочкой, прижалась к ней мордой и прошептала:
— Всё будет хорошо. Ты обязательно поправишься. Жук, ты где?
Брат Колючки вышел из логова патрульных неуверенными шажками. Но голова у него не кружилась. И лапы подкашивались не от слабости, а от страшного испуга.
— Я здесь, — проскулил Жук. — И вроде бы здоров.
— Ты ел по возвращении с охоты? — пытливо спросила Гроза.
— Нет, — еле слышно ответил Жук. — Мне не хотелось… Дейзи и Колючка сильно проголодались, а я нет. И вот теперь…
— Ты видишь? — щёлкнул зубами на Бруно Микки. — Заразной оказалась только утренняя еда!
— Теперь это уже не имеет значения, — сказал Счастливчик. Но по его голосу Гроза догадалась: пёс сомневался в своих словах. — Что толку стоять тут и спорить! Микки, Стрела! Возьмите всю добычу — только осторожно — и заройте её. Но не в кучу с костями, а где-нибудь подальше от лагеря.
— Будет сделано, Бета! — Микки устремился к куче и отважно схватил зубами одну из тушек. Стрела такой решительности не выказала. С дрожащими боками и болтающимся хвостом она брезгливо, почти робко подцепила остатки мыши и шаркающей трусцой выбежала вслед за Микки из лагеря.
— Нужно пополнить наши запасы, — тявкнул Счастливчик. — Я сейчас же отправлюсь с отрядом на охоту. А кучу с добычей нужно будет перенести на другое место. Вдруг земля здесь тоже пропиталась болезнью. Бруно, хочешь присоединиться к моему отряду? И сам убедиться в том, как мы тщательно проверяем всю добычу, — добавил Бета с ноткой язвительности в голосе.
Бруно резко выпрямился. Выгнувшиеся вперёд уши помешали ему встретиться с Бетой глазами. «Наконец-то, он немного пристыжен», — не без радости подметила Гроза.
Счастливчик обвёл взглядом стаю.
— Белла, ты как, готова? Кусака, почему бы тебе тоже не пойти? А разведчиком мы возьмём Хромого.
Гроза ждала, когда прозвучит её имя, но Счастливчик её не позвал. Удивлённая и разочарованная, собака моргнула. Её сердце мечтало забиться бодрее, а ноющие лапы жаждали пуститься в бег и втоптать в землю стеснявшую их усталость.
— Бета, а ты не хочешь взять с собой побольше охотников? Я бы могла…
— Нет, Гроза, — оборвал её на полуслове Счастливчик.
Гроза недоуменно приподняла одно ухо, но Счастливчик даже не дослушал её просьбу.
— Я хочу, чтобы ты спустилась к реке и нарвала той высокой травы, которая там растёт. Луна сказала, что в прошлый раз эта трава остановила тошноту и успокоила желудки заболевших собак, — распорядился Бета.
— Нарвать травы? — На секунду Гроза даже засомневалась, что поняла его правильно. В ушах собаки жужжало так, словно у неё на макушке сидела большущая и чем-то сильно разозлённая муха. Может, Счастливчик оговорился? Конечно, она готова помочь Солнышко в насущных хлопотах. И всё же… — Я могу пойти с вами на охоту, а Омега…
— У Омеги хватит других дел. Ей нужно ухаживать за Дейзи и Колючкой, — твёрдо отрезал Счастливчик. — Более того, я не хочу посылать её к реке. Потому что не могу гарантировать ей безопасность от лис и койотов. А ты, Гроза, в состоянии себя защитить.
Гроза понимающе опустила голову. Сбор травы, конечно, не шёл ни в какое сравнение с охотой. Бегать по лугам и лесам, выслеживать по запахам дичь, а потом заманить её хитростью в ловушку или настигнуть в стремительной погоне и быстро впиться зубами в горло… До чего же это упоительно… Но Солнышко действительно не справиться с не-собаками. «Ладно, хоть пробегусь к реке», — с трудом утешила себя Гроза.
Охотничий отряд отправился на поиски дичи. Остальные собаки разделились: одни вернулись в свои логова, другие — к заболевшим сородичам. Гроза ободряюще подтолкнула Дейзи. И, подняв голову, встретилась глазами с Бруно. Он единственный продолжал сверлить её взглядом, а на его угрюмой морде застыла подозрительная гримаса.
— Ты не должна задавать лишних вопросов своему Бете, свирепая собака, — прошипел Бруно. Ошеломлённая Гроза уставилась на пса с нескрываемым раздражением: он, что, надумал её поучать? А Бруно добавил: — Ты уж повнимательней отбирай траву, а то нарвёшь неизвестно чего. И из-за твоей небрежности собаки разболеются ещё сильнее. Ты поняла? — не дожидаясь ответа, пёс развернулся и побежал догонять Счастливчика.
А Грозе с отвисшей челюстью осталось только проводить его взглядом. Между её бровями вдруг что-то резко запульсировало: «Что я тебе сделала, Бруно? Во всём плохом, что с нами происходит, не стоит огульно обвинять одних свирепых псов. Это мнение большинства собак. Почему же ты его не признаёшь?»
Илистый берег реки был влажным и зыбким. Скользя по нему лапами, Гроза ухватила зубами очередной пучок травы и потянула. Трава какое-то время посопротивлялась, потом уступила и с протяжным, плачущим стоном оторвалась от корней. Но от обиды забрызгала морду собаки грязью.
Не менее обиженная Гроза швырнула мокрую траву в уже порядком подросшую кучу, затрясла головой и часто заморгала, пытаясь сбросить прилипшие ошмётки.
«Это не наказание. Я не сделала ничего плохого. Счастливчик послал меня сюда, потому что доверяет. И знает, что я вернусь в лагерь целой и невредимой. Это не наказание».
Хотя очень на то похоже…
Гроза подняла копну мокрой, запачканной травы и потрусила дальше по течению, высматривая новые кустики. Как ни досадовала собака на такое поручение, выполнить его она хотела хорошо. Мысли о Дейзи и Колючке не оставляли её. Гроза непрестанно задавалась вопросом: могла ли она отвратить от них болезнь, если бы заметила испорченную дичь раньше? Или… если бы набралась храбрости и рассказала всей стае о крысе, заразившей их добычу в первый раз…
Да, она должна нарвать травы! Но бегать за ней дважды собаке совсем не хотелось…
Гроза поводила глазами и носом по траве в поисках кустика по зубам Как вдруг почувствовала, что голова её клонится, а веки слипаются в подступающей дрёме. Она резко вскинула голову и заставила себя открыть глаза. Сейчас не до сна! Больные собаки рассчитывают на неё.
Следов лис или койотов нигде не было, и на какой-то миг на Грозу даже накатило разочарование. Столкнись она со сворой гнусных не-собак, сон сразу бы как лапой сняло…
Гроза наклонилась, чтобы выдернуть ещё один пучок травы. И тут её закружило так, что собака испугалась потерять равновесие и скатиться в реку. Пятясь и цепляясь за склизкую землю, Гроза заморгала. Этого оказалось мало. И она со всей силой затрясла головой, пытаясь отогнать огоньки, заплясавшие перед глазами.
Но это не помогло. Краски начали меркнуть, предметы расплывались и растворялись в темноте. Собаку охватила паника. «Я ничего не вижу!» Что ей делать? Как вернуться в реальный мир, так неожиданно и быстро ускользнувший от неё? Гроза напрягла обоняние. Но текучие, изменчивые запахи речного берега тоже стали неуловимыми.
