– Как вы думаете, у мисс Ридер есть кавалер?
– На празднике в библиотеке ее сопровождал посол.
– Говорят, Билл Буллит – мастер переговоров, но слишком любит флиртовать. Я знаю одного норвежского консула, который отлично подошел бы ей. Я посоветую ему записаться в вашу библиотеку.
– Ему придется встать в очередь.
Когда месье Зет завершил прическу Маргарет, она, не глядя в зеркало, посмотрела на меня:
– Что вы думаете?
– Потрясающе! – искренне воскликнула я. – Во всех отношениях.
Маргарет порозовела, а я подумала, давно ли она в последний раз слышала комплименты.
– Лоуренс заново в вас влюбится, – сказала я.
– Едва ли… он очень занят.
– Слишком занят, чтобы сказать вам, как вы красивы?
– Не все видят меня так, как вы.
Она встала, так и не глянув в зеркало.
Маргарет надела зеленое платье без бретелек и подала мне укороченный для меня туалет. Шелк скользнул по моей коже, и это было совершенно не похоже на колючую шерсть, которую я носила зимой, или жесткий летний лен. Она застегнула на мне молнию, и я, увидев свое отражение в зеркале, на мгновение задохнулась от восторга. Мои собственные платья висели на мне мешком. А это обхватило мою талию, подчеркнуло бюст. Я даже не подозревала, что он у меня есть. И хотя я твердила себе, что лиф слишком тесен, но понимала, что на самом деле холодное чувство, сжавшее мои ребра, было завистью. У Маргарет было так много всего, а у меня так мало…
– Я сегодня впервые наслаждаюсь сборами на прием в Париже, – сказала Маргарет. – И надеюсь, вы еще не раз придете.
Туалеты и вызов визажиста на дом… Пожалуй, я так привыкну к роскоши. Но повторное приглашение Маргарет растворило водоворот зависти.
Когда мы не спеша вышли в холл, чтобы присоединиться к Лоуренсу, шелк моего платья чувственно шептал мне «да-да-да», лаская лодыжки. Мне хотелось, чтобы меня увидел Поль.
Лоуренс развалился в кресле, наполовину скрытый газетой. Маргарет рядом со мной тихонько откашлялась. Он отложил «Геральд». Темные ресницы затеняли его зеленовато-голубые глаза. Бог ты мой, как же он был хорош в смокинге!
– Вы ошеломительны! – Он встал и поцеловал мне руку.
Я ожидала, что он поцелует Маргарет, но Лоуренс продолжал смотреть на меня, не отпуская мою руку.
– Если бы я не был женат…
Он пошевелил бровями, и я хихикнула, полностью зачарованная им.
– Вы, случайно, не знакомы с мистером Прайс-Джонсом? – спросила я, желая показать, что и я тоже знаю кое-кого в избранных дипломатических кругах.
– О, этот человек – легенда! Он составил протокол о франко-британских отношениях и ни разу не проигрывал в дебатах с двадцать шестого года! А вы откуда его знаете?
– Он один из наших постоянных читателей, – с гордостью сообщила Маргарет.
Лоуренс все еще смотрел на меня:
– С вашей стороны очень мило позволить ей поиграть в библиотекаря.
Маргарет рядом со мной напряглась. Это заставило меня вспомнить строки из «Их глаза видели Бога»: «А потом она накрахмалила и отутюжила свое лицо, превратив его в то, что люди хотели видеть…»
– Она ни во что не играет, – возразила я, выдергивая ладонь из его руки и обнимая Маргарет за талию. – Маргарет вполне компетентна.
В атмосфере что-то изменилось. Лоуренс из обаятельного превратился в снисходительного, Маргарет одеревенела. Я вспомнила совет, который маман дала как-то кузине Клотильде: «Продлевай ухаживания как только можешь. Стоит выйти замуж – и все изменится». Похоже, маман имела в виду как раз вот это?
– Ты прекрасно выглядишь. – Маргарет произнесла это так, словно прочитала строчку из надоевшей пьесы, в которой ей давно не хотелось играть.
– Ты тоже, – рассеянно откликнулся он, глядя на карманные часы. – Поедем? Шофер уже ждет.
В резиденции британского посла в ослепительном свете люстр драгоценности женщин ошеломляли. А джентльмены, как и Лоуренс, были в черных смокингах. О таком приеме я могла лишь мечтать. Я умирала от желания услышать о местах, которые видели другие гости, о книгах, которые они читали…
Оставив нас, Лоуренс поспешил к какой-то пышногрудой брюнетке:
– Если бы вы не были счастливы в браке, я бы вас похитил!
– Дорогой, не позволяйте ничему вас останавливать! – Она погладила его по груди, как будто Маргарет здесь и не было.
Это злобный круг. Слова Маргарет об обществе дипломатов теперь стали мне понятны. Я нахмурилась, глядя на Лоуренса, злясь на него за то, что он так унижает Маргарет, злясь на себя за то, что поддалась его стандартной лести…
– Не позволяйте ему испортить вам вечер. – Маргарет махнула в сторону плотной матроны. – Это жена консула. Она в ответе за потерянные души. – И тут же окликнула ее: – Миссис Дэвис! Рада вас видеть. Спасибо вам за совет посетить Американскую библиотеку.
– Вы стали лучше выглядеть, – тепло откликнулась матрона.
– А вы знакомы с моей новой и самой замечательной подругой?
– Один друг может изменить все, – сказала миссис Дэвис. – Да, мы встречались на лекциях профессора Коэн.
Я и не знала, что миссис Дэвис была неофициальным, но жизненно важным представителем дипломатического корпуса, и теперь наблюдала за тем, как она лично приветствовала каждого вновь прибывшего.
– Какая вы хорошенькая! – сказала она чрезвычайно бледной леди, которая буквально расцвела от ее комплимента.
– Как вы тут, привыкаете? – спросила она какую-то одинокую итальянку, нервно оглядывавшуюся вокруг. – Франция – это мечта каждой женщины, но на самом деле к ней нужно присмотреться.
– Нельзя позволить Гитлеру пройти с боями через всю Европу! – громко заявил мистер Прайс-Джонс, и его мнение прокатилось эхом по всему бальному залу, как это случалось и в библиотеке, когда они спорили с де Нерсиа. – Мы должны объединиться и сражаться!
– Он что, не понимает, что это бал? – спросила я.
– В последнее время он говорит только о войне, – ответила Маргарет.
– Вы на прошлой неделе видели «Отелло»? – спросила миссис Дэвис.
Несколько гостей заговорили одновременно, радуясь возможности обсудить что-то, кроме войны.
– Как это странно – видеть Шекспира во Франции!
– Très bizarre!
[11]
– Бедняжка Дездемона!
– Французская армия сейчас сильнее, чем когда-либо прежде, – вот что говорит генерал Вейган!
– А генерал Вайс утверждает, что военно-воздушные силы Франции – лучшие в Европе. Нам не о чем беспокоиться!
