И смотрит гад так, словно и правда беспокоится. Правда, это надо ещё рассмотреть через невозмутимую маску и упрямо сжатые бледные губы. Эх, уважаемые, я бы тут с вами ещё поболтала, только поздно пить боржоми. В смысле, давать задний ход, когда тебя уже притащили в Умбрас, посадили в кресло дорта и сказали: «Вот тебе руль, детка, рули. Правда, он немного сломан, но это детали».
— Понимаете, Дитмар, — его имя как-то сорвалось с губ само собой, и светлые брови немного приподнялись в удивлении, — поздновато вести задушевные беседы, когда я уже здесь стою. Я не просила титула, как и переноса в этот мир. Но раз уж всё так складывается, то лучше быть дортессой, чем не быть.
После чего улыбнулась, осторожно высвободилась из хватки и перешагнула через сапфировую линию. И замерла, не зная, чего ожидать.
Секунда, две, три… ничего. Мир не перевернулся, земля не раскололась, мертвые не восстали из могил. И не разлилось синее море пламени. А значит… значит, можно идти к дверям храма. И даже сторожащие вход горгульи не причинят мне вреда. Только смотрят своими рубиновыми глазами, следя за каждым моим шагом.
Я двинулась вперед. В какой-то момент показалось, что кто-то прожигает спину взглядом. Внимательным, голодным, немного непонимающим. Хотела было обернуться, но тут же одернула себя. Смотреть по сторонам — потом. Сначала — дело.
Моя ладонь легла на гладкую дверь. Та тихо заскрипела и медленно отворилась, безмолвно приглашая войти.
Без колебаний я вошла в храм, оставляя за собой весь Умбрас.
Двери за мной бесшумно закрылись, отрезав от внешнего мира. Руки похолодели. Невольно промелькнула мысль, что я зря так храбро рвалась вперед.
Что меня тут ждет?
Вопрос был крайне актуален, потому что кругом клубился туман. Сияющий всеми оттенками синего: от пронзительного ультрамаринового до мрачного кобальта. Все двигалось, плясало в каком-то безумном танце.
Откуда-то донесся смех, от которого по спине пробежали мурашки.
Здесь кто-то был. Древний и могущественный. Для него люди — всего лишь пешки на игральной доске. Захочет — будет вести игру, а захочет — смахнет всех одним движением руки.
Он смотрит внимательно, изучает меня с ног до головы. Не спешит что-либо говорить, выдерживает паузу.
Я закусила нижнюю губу, приказывая сердцу не колотиться так бешено. Спокойно, Настюндра, справимся. Хотели бы убить, не изучали бы. Да и не вели сюда. Откуда я это знаю?
Понятия не имею. Только вот есть такая уверенность и все.
— Ну, здравствуй-здравствуй, Анас-с-стасия, — раздался голос, и не поймешь откуда.
Прозвучал словно сразу со всех сторон, проник в мозг и отозвался эхом. А ещё не разобрать: мужской или женский. Ощущение, будто это… тень скользит по стене в пасмурный день. Чуть солнце показалось — видны очертания. Зашло — всё слилось, превратилось в одно целое, умело прячась от чужих глаз.
— Здравствуйте, — хрипло ответила я, осознав, что робею и понятия не имею, что говорить дальше.
Невидимые пальцы коснулись моего лица, вмиг от макушки до ступней понеслась ледяная волна. Я охнула и отшатнулась.
— Тш-ш-ш, не бойся, — тут же весело донеслось отовсюду. — Ты милая, а я не чудище, которое поедает девушек. Пока не чудище…
— Спасибо, утешили, — произнесла я немеющими губами. — И простите заранее, если что скажу не так, видите ли, я не местная.
Короткий смешок заставил туман засверкать. Под ногами будто что-то дрогнуло и тут же пропало.
— Продолжай, Анас-с-стасия, — прошептал голос, — продолжай…
— Так уж вышло, что моя жизнь осталась где-то там, куда я не могу вернуться. Но там остались люди, которые мне дороги. Я не хочу их потерять.
В ответ — тишина. Только плещется вокруг синее море тумана. И кажется, что каждая маленькая волна смеется над моими словами. С другой стороны… кажется? Всё в этом мире условно.
Поэтому отбросив в сторону все сомнения, я продолжила:
— Я никогда не управляла кланом. Даже магазином мебели не приходилось. Но позорно сдаваться и бежать не собираюсь. И если уж от меня как-то зависит решение проблем, с которыми не смогли справиться местные, то…
То… что? Тут жила куча народа, и они ничего не смогли сделать, а я приду и всё решу? Хотя, может быть, просто не хотели? Тогда есть шанс.
— Хороший настрой, — донесся голос, — посмотрим. Наведешь порядок в клане Крайнц, узнаешь, кто строит козни и метит на роль главы — цены тебе не будет. Сумеешь уладить вопросы с оборотнями — получишь своих близких людей. Не дашь Умбрасу измениться — отправишься домой.
Я тупо посмотрела перед собой.
— Э-э-э-э… спасибо за доверие, конечно, но как?
— Кто из нас тут высказывал пожелания? — донесся голос со всех сторон. — Тебе теперь и думать, как да что. Безвыходных ситуаций не бывает.
— Вы случайно не подрабатывали коучем у моего бывшего директора? — проворчала я и тут же спохватилась. — Ой, простите, в смысле я имела в виду, что…
Туман собрался в подобие руки, которая отмахнулась, разбрызгивая в стороны сапфировые искры.
— Шутишь — неплохо. Терпеть не могу унылых трусов, у них мозги вечно отказывают.
Мне показалось, или в голове прозвучало веселье?
Кажется, всё очень печально. Я стою неведомо где, говорю неведомо с кем, но при этом не испытываю ни капли огорчения. Наоборот, с каждой минутой крепнет уверенность, что всё получится. Хорошо или плохо — это вопрос, но всё равно получится.
Я переступила с ноги на ногу.
— Ну? — раздалось тут же. — Давай, не томи.
Так, по-моему, я кому-то тут уже надоела. Ладно, переживем. Бывший тоже говорил, что надоела. Это не смертельно.
— Мне было сказано, что я должна стать официально дортессой, с торжеством. И для этого надо войти в Храм Тысячи Горгулий. Как… как мне ею стать, чтобы иметь все права для решения вопросов?
Туман замер. Во всяком случае, клубы больше не двигались. А потом вдруг мой висок обожгло. Я вскрикнула и пошатнулась. Перед глазами замелькали тысячи картинок, в ушах зашумело.
Сердце словно пронзили острой иглой. Я снова закричала от боли, и кругом опустилась непроглядная тьма.
— Дортесса… Благословением моим теперь ты часть рода Крайнц, истинная дортесса клана. Торжество — мишура, которая лишь прикрывает истину, — прошелестел голос в моей голове, и снова вернулась возможность дышать.
Только вот ноги не держали. Поэтому неведомая сила подтолкнула меня к выходу.
— Иди, Анастасия, иди.
Раздался скрип, двери распахнулись, меня буквально вынесло из храма.
Я пошатнулась и неловко рухнула. Чьи-то сильные руки тут же меня подхватили, не давая упасть.
