— Он еще и ерничает, — ядовито произнес полковник, глядя на блондина средних лет, державшего в руках стерильную больничную рубашку.
Майор осмотрелся и сделал окончательный вывод — он в медсанчасти, сидит в восстановительной капсуле и чувствует себя превосходно. Блондин с погонами капитана медицинской службы протянул Рику халат для операционной и отошел к приборной панели.
— Оденься уже, — буркнул Бернард Чоу. — Я не ценитель мужской наготы, она меня не привлекает.
— И это не может не радовать, — заметил Саттор, натянув халат, затем бахилы, которые принес ему капитан-медик и спустился на пол.
Рик улыбнулся, никому не адресуя улыбку. Просто на душе было легко и приятно. Но уже через минуту его благодушие пошло на убыль, потому что память услужливо подкинула воспоминание, в котором он держал на руках окровавленную девушку, и майор, отошедший от восстановителя, стремительно обернулся и посмотрел на полковника.
— Где Настя? Что с ней?
— Рядом с вами, — ответил вместо Чоу капитан. — В соседней капсуле. Ее восстановление еще продолжается. Регенерация закончится через десять часов.
Ваше же состояние опасений не внушает. Стимулятор полностью выведен из организма, травмы, которые выявило обследование, излечены. Вы совершенно здоровы, господин майор.
— Спасибо, — ответил Саттор, не глядя ни на медика, ни на майора.
Он подошел к единственной закрытой восстановительной капсуле и, накрыв прохладный купол ладонями, заглянул внутрь. Стекло было непрозрачным, и только прямоугольник над головой девушки позволял видеть ее лицо. Черты Насти сейчас были умиротворенными. Она находилась в дымке сна, навеянного препаратом, который поступал в капсулу вместе с кислородом.
Рик некоторое время рассматривал миловидное личико, не искаженное ни страхом, ни паникой, ни слезами, и ощущал, как его начинает распирать от прилива щемящей нежности.
— Такая хрупкая, — прошептал он, — такая сильная. Такая… моя.
— Рик, — позвал Чоу. — Что ты там бормочешь? Рик!
— Еще минутку, Берни, — попросил Саттор. Он улыбнулся своим мыслям, а затем произнес, не обернувшись к тем, кто остался за спиной: — Я хочу быть рядом, когда она проснется. Через десять часов, так?
— Да, — отозвался капитан.
— Хорошо. Я вернусь.
После, обернувшись к Чоу, запоздало спросил его:
— Господин полковник, я могу встретить боевого товарища, разделившего со мной тяготы плена?
— Можете, — чуть помедлив, ответил Бернард, не сводивший с майора задумчивого взгляда. — Но сначала я хочу услышать ответы на свои вопросы.
— Да, мне есть, что рассказать, — кивнул Рик. — Позвольте привести себя в порядок и явиться с докладом.
— У вас час. Это максимум, который я могу вам позволить, — сказал Чоу. — Не задерживайтесь, майор Саттор.
— Есть, — ответил Рик, и полковник первым покинул медблок.
Майор снова повернулся к капсуле и посмотрел на девушку.
— До скорой встречи, спящая красавица, — негромко произнес Саттор, после коснулся своих губ кончиками пальцев и приложил их к поверхности купола, послав Насте воздушный поцелуй.
Она коротко вздохнула и снова задышала размеренно, продолжая смотреть свои сны. На лице Рика вдруг расцвела широкая улыбка, и он встрепал себе волосы, теперь отросшие ниже плеч. После развернулся и, подмигнув капитану, направился прочь из блока с восстановителями легкой походкой, беззаботно мыча себе под нос такую же легкую и беззаботную песенку. На душе майора царила весна, и у нее были черные волосы и карие глаза, а еще самое восхитительное во Вселенной имя — Анастасия.
— Черт, — прошептал Рик и хохотнул. — До чего же хорошо!
Из восстановительного блока Саттор попал в палату, где стояло несколько пустых коек для тех, кому требовалось наблюдение после капсулы до полного выздоровления. Саттору здесь делать было нечего. Однако уйти из палаты он не спешил, потому что халат и бахилы мало подходили для перемещений по гарнизону. Рик услышал шаги за спиной и обернулся.
— Капитан…
— Капитан Леонид Иващенко, — представился медик.
— Я могу от вас связаться со своим экипажем?
— Зачем связываться? — чуть насмешливо спросил эскулап. — Ваши люди устроили осаду под нашими стенами. Достаточно просто выглянуть в окно, и вы скажете им всё, что хотите. Кстати, вы можете воспользоваться душевой. Там вы найдете всё, что вам необходимо. Капитан Рантала принес вам нижнее белье, форму и обувь. Так что… — он повел рукой, и Рик увидел дверь, за которой пряталась туалетная комната. — А ваша форма на стуле у окна.
Саттор посмотрел в указанном направлении и широко улыбнулся:
— Вы — кудесник, док.
— Тому и учились, — усмехнулся капитан Иващенко. — Но эта часть чуда принадлежит не мне. Не буду вас дольше задерживать, полковник ждет.
Медик ушел, и майор направился в душевую. Но прежде, чем встать под воду, он посмотрел в зеркало и хмыкнул. На него глядел длинноволосый бородач с глазами синими, как вечернее небо.
— Настоящий танорец, — подвел Рик итог осмотру. — Осталось только косу заплести. — Он усмехнулся и тряхнул волосами: — Пора превращаться обратно в землянина. — И больше майор не отвлекался.
Спустя двадцать минут он был уже готов показаться на глаза своему экипажу.
Их командир вернул себе прежний облик: от высоких ботинок, в которых прятались штанины комбинезона, до пилотки, из-под которой свисали еще влажные длинные пряди. И вот это сильно нервировало Саттора. Он бубнил себе под нос ругательства, пока промывал новоявленную гриву, потом, когда одевался и обувался, время от времени, закидывая на спину волосы, то и дело сползавшие вниз. А потом, когда смотрел на себя в зеркало.
— Какой-то лощеный неандерталец в форме, — проворчал майор, окинув хмурым взглядом свое отражение. — Я бы себя в карцер на месяц запер. Тьфу.
После этого надел пилотку и зашагал к выходу из медсанчасти: уже не танорец, но еще и не до конца землянин. Саттору был необходим парикмахер, но его он мог найти и на своем корвете. А пока приходилось мириться с тем, что есть.
— Командир! — гаркнул кто-то раньше, чем Рик сумел оглядеться.
Перед медсанчастью выстроилась ровная шеренга из двадцати человек. От нее отделился Рантала. Он подошел к Саттору, чеканя шаг, и, козырнув, отрапортовал:
— Господин майор, за время вашего отсутствия происшествий на борту корвета «Шустрый» не было. Но мы чертовски волновались, командир, вашу мать!
— Ого, — принял доклад Саттор. — Бунт под видом дисциплины? Кто-то соскучился по карцеру?
Команда ответила молчанием, и Рик махнул рукой:
— Вольно. Рад вас видеть, негодяи. Две минуты на сопли. Время пошло.
