Герцог Арктур остановился внезапно. Слишком…неожиданно. Так неожиданно, что я бы не успела затормозить, даже если бы попыталась. В результате врезалась в спину, едва удержавшись на ногах.
— Ой!
— Вы что-то хотели, юный Марлоу?
Голос оборотня был спокоен и учтив. Только вот разворачиваться он не собирался. Но и я беседовать со спиной не желала, поэтому обошла мужчину и требовательно уставилась ему прямо в глаза.
Там был лед. Холодный, безжизненный лед.
— Послушайте, — решительно начала я. — Надо верить. Понимаете? Верить в лучшее. Не отчаиваться! Любую проблему можно решить. Значит, мы хорошенько подумаем и поймем, как нам все возвратить. И…
Глаза Ральфа по-прежнему оставались безжизненными, но губы все-таки растянулись в некоем подобии улыбки.
— Спасибо на добром слове, Алекс, но… Скажи, скольких оборотней, утративших способность к обороту, ты знаешь?
— Я… Только… Только Ари.
— Сколько лет прошло?
— Много, но… — я замотала головой, гоня прочь негативные мысли.
— Вот, собственно, и все, что нам надо об этом знать, — герцог продолжал улыбаться, и от этой его улыбки холод побежал по спине. — Прости, Алекс, у меня огромное количество дел. Много дел и мало времени. Очень, очень мало времени… Да. Мне пора, Алекс Марлоу.
— Почему вы говорите о том, что у вас мало времени, герцог Арктур? — спросила я, уже зная ответ.
— Рано или поздно, но мне придется выйти на арену предков. До этого я просто обязан найти и уничтожить тех, кто… Держите.
На трости, которую лев сжимал так, что казалось — вот-вот обрушит ее, если прежде не сломает, на чью-то голову, что-то щелкнуло. Открылось потайное отделение, и оборотень протянул мне булавку для галстука. Камень хищно блеснул алым. Как капелька крови…
— Это?… — не поверила я своим глазам.
— Да, Алекс. Тот самый Артефакт. То, что его величество отдал мне тем злосчастным утром, когда я ворвался в ваш дом.
— И вы, вот просто так, голыми руками?!
И чем только эти оборотни думают, честное слово! Держать опасный, неизвестный артефакт вот так, без специальных средств, даже зелья защитного не глотнув на всякий случай?
Драные, безмозглые кошки!
— Я же в перчатках, — почему-то улыбнулся герцог Арктур.
Я зарычала. Хотела рявкнуть: «Все равно — бестолочь!», но почему-то сдержалась. По всему выходило, что и сам король так делал. Мало ли, герцог сочтет мои слова за государственную измену. Этот может! У него семья Марлоу на особом счету…
— Держите, — лев сунул мне в руки артефакт.
— Спасибо, — выдохнула я.
Что еще тут скажешь?
Оборотень развернулся и зашагал прочь. Я хотела снова побежать следом, взять за руку, закричать: «Ральф, я сделаю все…»
Стоп.
«Ральф»? То-то герцог бы удивился.
Ладно. Подумаю об этом потом. Не сейчас. И ноги сами побежали обратно в дом. А точнее — в лабораторию. Исследовать артефакт. Спасать Ари и ее брата.
Через несколько часов я не то, чтоб готова была впасть в уныние, но… ощущала себя как-то достаточно близко в этому.
Судя по бумагам, отец занимался тем, чтобы вернуть Ариадне способность к обороту долго и серьезно. А уж если отец за что-то берется… У него, как правило, получается. Хоть что-нибудь…
Дневники, записи, исследования. Наблюдения. Графики. Пометки. Расчеты. Результаты анализов крови. Исследования данных анализов крови у тех, кто мог оборачиваться. Питер Марлоу искренне хотел помочь своей приемной дочери…
Так. Это все лирика. Папа нас с Ари очень любил, но эта информация мне, к сожалению, сейчас совершенно ничем не поможет.
Итак. По всему выходило, что Ариадна способность быть львицей не утратила. Ее кровь была идентична той, что на других образцах. Эти образцы брали у нормальных, здоровых, сильных оборотней. У отца даже хранились образцы кровных родственников: отца, и матери Ариадны Арктур. И брата — герцога Арктура. Интересно, откуда отец их взял?
Булавка… Она была закреплена на специальном штативе, и, будто издеваясь, поблескивала алой кровавой капелькой в свете шаров. Я сделала пасс рукой — артефакты подлетели ближе, свет сменился с голубоватого на ярко-белый. Так… Все равно ничего. Ни-че-го…
глава семнадцатая
Алекс
— Стой! Стой, маленький оборвыш!
Меня цепко ухватили за рукав, тряхнув со всей силы, словно маленькую собачонку. Зубы лязгнули друг о друга. Я порадовалась тому, что не прищемила язык. Было бы больно. Очень.
Едва не порвав куртку, отдернула руку и уставилась на обидчика. Ну, конечно. Тетушка Нимертия. Кто же еще? Я уже успела соскучиться, право слово.
Хотя… Нет. Вру. Не успела. Не видеть и не слышать бы мне ее еще лет сто, но не получится. А жаль…
— Я тебя, мерзавца, по всей столице ищу! Ты в какую нору забрался, а? Гаденыш… А ну пошли со мной — живо!
— Не пойду, — отрезала я.
— Еще как пойдешь! Да ты… Ты что себе позволяешь?!
— Наследство вы получили? Получили. Мы на него не претендуем, так? Дом — в вашем распоряжении. Что вам еще от нас надо?
— Дом! Дом и надо! Не претендуют они… Вредители! Ты и этот твой…ваш…дворецкий! Вы его испортили!
— Что? Что мы с Морганом испортили? — я уже ничего не понимала…
— Дом! Дом испортили! Там же… Там же невыносимо находиться! Ничего не взять, ничего не открыть, ни войти и не выйти по-человечески!
Нимертия визжала, а я еле сдерживалась, чтобы не зайтись истерическим смехом прямо в полное, блестящее от пота раскрасневшееся лицо новой «хозяйки» дома артефактора. Все ясно! Пятая точка тетушки изрядно пострадала от стре, и терпение ее лопнуло! Несчастная стала караулить сына артефактора на улицах города, в надежде изловить и заставить отключить охранную систему дома Марлоу. Держи карман шире! Ха-ха-ха! Маленький злобный тролль внутри меня отплясывал веселый танец — вроде тех, что исполняют рабочие в воскресный вечер, звонко целуясь с огромными кружками янтарного пива. Отец один раз принес и дал попробовать. Сказал — иногда это даже полезно. Горьковатый напиток пах хлебом, пузырьки щекотали нос.
Воспоминания помогли успокоиться — я глубоко вдохнула.
— Ты сейчас же пойдешь и отключишь этих мерзких… Эту летучую гадость!
Я хотела было сказать, что гадость в доме действительно обитает, целых две и обе они никакого отношения к изобретению отца не имеют, но… Внезапно поняла, что время уходит. Драгоценное время, которого может не хватить на то, чтобы спасти волков и Ральфа…
Опять… Опять я зову герцога Арктура по имени. Да что ж такое-то? Хорошо — про себя. Не проговориться бы…
