Джереми в ответ только моргал.
— Как я уже сказал, Патриция была красавицей. Колман ухаживал за ней много лет, прежде чем женился. Разумеется, парни со всей округи за ней увивались — а Патриция обожала внимание, — но старина Колман завоевал ее сердце, и свадьбу устроили королевскую. Наверное, они могли бы жить долго и счастливо, только не получилось. Колман был ревнив, Патриция охотно принимала ухаживания от других. Колман этого не переносил.
Мэр покачал головой.
— В итоге они страшно поссорились, и этот стресс доконал Патрицию. Бедняга заболела, две недели пролежала в постели, а потом отправилась в лучший мир. Колман чуть с ума не сошел; после похорон он посадил здесь это дерево в ее честь. Вот оно и растет — что-то вроде нашего собственного Тадж-Махала.
Джереми взглянул на мэра.
— Это правда? — спросил он.
Мэр поднял правую руку, как будто приносил присягу.
— Разрази меня гром, если нет.
Джереми не знал, что и сказать; и уж тем более он понятия не имел, кто посвятил мэра в его проблемы.
Геркин сунул руки в карманы.
— Как видишь, все довольно логично, учитывая твои обстоятельства. Огонь влечет мотылька, а это дерево вполне могло привлечь тебя на кладбище.
— Господин мэр…
— Знаю, о чем ты думаешь, Джереми. Ты удивляешься, отчего я не рассказал об этом раньше, когда ты собирался писать статью о Седар-Крик.
— Не совсем.
— Значит, гадаешь, отчего с нашим славным городом связано столько чудес. Могу сказать лишь, что Бун-Крик — обломок истории. Я мог бы поведать тебе о половине городских зданий такие подробности, от которых всякий придет в восторг.
— Нет, я думаю не об этом, — ответил Джереми, по-прежнему пытаясь понять, что происходит.
— Значит, ты пытаешься понять, откуда я узнал про Лекси и Родни?
Джереми встретился с Геркином взглядом.
Мэр пожал плечами:
— В маленьких городках вести разносятся быстро.
— То есть все уже в курсе?
— Нет, конечно. По крайней мере не о вас. Полагаю, в курсе всего несколько человек, и они не собираются распространять слухи, которые могут кому-нибудь повредить. Я, как и остальные, обеспокоен загадочным отсутствием Рейчел. Вчера я провел некоторое время с Дорис, прежде чем к ней приехал ты, и она была страшно расстроена. Она любит эту девушку. Кстати, я был там, когда приехал Родни, и заглянул еще раз вскоре после того, как ты вернулся в «Гринлиф коттеджес».
— А как насчет остального?
— Простая дедукция, — сказал Геркин, пожав плечами. — Родни и Рейчел встречаются, но у них проблемы. Родни дружит с Лекси. Ты наматываешь круги по городу с бешеной скоростью, как ненормальный. Нетрудно сделать вывод, что Лекси отправилась к Родни поговорить, а ты разозлился, потому что у тебя и так сплошной стресс.
— Стресс?
— Конечно. Свадьба, дом, беременность Лекси…
— Вы и об этом знаете?
— Джереми, сынок, раз уж ты стал жителем нашего славного города, то должен усвоить — в здешних краях люди чертовски проницательны. Тут практически нечем заняться, кроме как чужими делами. Но не беспокойся, я буду хранить молчание, пока об этом не будет объявлено официально. Будучи избранным главой города, я стараюсь быть выше всех местных сплетен.
Джереми решил по возможности не высовывать носа из «Гринлиф коттеджес».
— Но главное, почему я хотел тебя разыскать, так это чтобы рассказать одну историю…
— Еще одну?
— Ну, это не столько история, сколько урок. Речь о моей жене, Глэдис. Она самая замечательная женщина на свете, но иногда и ее доводилось уличать во лжи. Меня это долго раздражало, порой мы друг на друга кричали, но в конце концов я понял: если женщина действительно тебя любит, не ожидай, что она всегда будет говорить правду. Женщины чувствуют тоньше, чем мужчины. Если они не говорят правду, то чаще всего потому, что, по их мнению, правда может ранить наши чувства. Но это не значит, что они нас не любят.
— То есть для женщины естественно лгать?
— Нет. Я хочу сказать — если женщина лжет, так это потому, что она о тебе заботится.
— А если я хочу, чтобы она была откровенна?
— Тогда, сынок, лучше приготовься принять правду в том виде, в каком ее тебе преподнесут.
Джереми задумался и ничего не сказал.
Мэр Геркин вздрогнул.
— Однако становится холодно, как, по-твоему? Напоследок скажу вот что: в душе ты уверен, что Лекси тебя любит. Дорис это знает, я это знаю, да и весь город тоже. Когда люди видят вас вместе, никто не сомневается, что вы счастливы. Поэтому нет повода беспокоиться о том, что Лекси отправилась повидать Родни, когда у него возникли проблемы.
Джереми отвел взгляд. Пусть даже мэр стоял рядом с ним, он вдруг ощутил себя невероятно одиноким.
Вернувшись в «Гринлиф коттеджес», Джереми задумался, звонить Элвину или нет. Он знал, что если поговорит с другом, то целый вечер будет думать об одном и том же, а ему этого не хотелось. Не то чтобы он был готов принять совет мэра. Может быть, для Геркина ложь жены — это и впрямь пустяки, но Джереми не хотел того же в браке с Лекси.
Он покачал головой, утомленный своими проблемами, свадебными планами, ремонтом, неспособностью писать. С тех пор как он приехал сюда, его жизнь превратилась в череду неудач — и ради чего? Любви к Лекси? Но почему вся тяжесть падает на него, а она держится так, будто все в порядке? Почему он вечно должен быть козлом отпущения?
Нет, подумал Джереми, это несправедливо. Лекси тоже испытывает стресс. Не только в связи со свадьбой и ремонтом; она беременна. Она просыпается в слезах посреди ночи и тщательно следит за тем, что ест и пьет. Видимо, Лекси просто лучше справляется с проблемами, чем он.
Джереми рассеянно сел за компьютер, прекрасно понимая, что не сможет работать, но решив по крайней мере проверить почту. Открыв первое письмо, он застыл.
Она сказала тебе правду? Прочитай тетрадь Дорис. Там ты найдешь ответ.
Глава 9
— Не знаю, что и сказать, — произнес Элвин. Кажется, он растерялся. — Как сам думаешь, что это значит?
Перечитав письмо раз двадцать, Джереми наконец позвонил другу.
— Не знаю, — ответил он.
— Ты читал тетрадь Дорис?
— Нет. Я только что получил сообщение. Просто не успел больше ничего сделать. И пытаюсь понять, какой в этом смысл.
— Может быть, поступить так, как говорится в письме? — предложил Элвин. — Полистай тетрадь.
— Зачем? — спросил Джереми. — Я даже не знаю, что искать. Готов поклясться, тетрадь Дорис никак не связана с тем, что творится в последнее время.
