В этот момент и раздался звонок в домофон.
- Антонина Георгиевна.
Хозяйка тяжело вздохнула, поставила все на стол. Покосилась с вожделением на янтарный напиток. И пошла открывать.
- Добрый вечер.
Антонина Георгиевна позволила усадить себя в кресло, окинула взглядом стол, остановилась на бутылке с коньяком:
- Вечер перестает быть томным… - и перевела взгляд маму Левы.
Та кивнула, соглашаясь. Разлила напиток по бокалам, протянула бабушке Ирины. И Олесе.
- За то, чтобы вторая и последующие встречи оказались успешнее, - ядовито проговорила госпожа профессор. И просто выпила коньяк. Не дожидаясь никого. Как лекарство.
Хозяйка дома последовала ее примеру. И к ней присоединилась Олеся. Ну кто она, чтобы протестовать против решения старших товарищей. Руководитель «Крещендо» посматривала на дам. Хозяйка дома нервничала, даже не пытаясь это скрыть. А вот госпожа профессор была спокойна, хоть и холодна. Эх, знать бы еще: эта встреча – к худу или к добру? И что там с их первой встречей было?
- Я бы хотела понять одно, - задумчиво сказала Антонина Георгиевна, когда коньяку стало решительно мало, а шофера попросили раздобыть еще одну бутылку. А он, умница, принес две.
- Что же? – в голове Олеси шумело, разговора особо не получалось. А мама Левы – так вообще поникла.
- Понимаете, я ведь пытаюсь убедить внучку не рубить с плеча, пойти на уступки. Ну, понятно, не работу бросать, как ей тут щедро предложили.
Олеся, вспомнив утренний разговор с Левой, только усмехнулась, а Аделаида Святославовна вопросительно посмотрела на гостей.
- А, это Лева предложил Ирине руку, сердце, прочие внутренние органы и железы внутренней секреции. Заодно уехать в Москву, бросить всю свою жизнь и заняться им, домом и детьми, - пояснила Олеся.
- Детьми? - хозяйка дома только вздрогнула. – Ирина. Она…
- Беременна. Да, - поморщилась госпожа профессор. – У этой пары как-то все не по уму. Но я сейчас про другое. Я хочу понять. Вот, предположим, Ирина пойдет на переговоры. Предположим, переедет в Москву. В конце концов МГУ или МГИМО никто не отменял, место освободится – ее возьмут. Но. Не подставляю ли я свою внучку? Не получиться ли так, что она приедет. На новое место, в новое окружение. А кто-нибудь посмеет ее клевать?
Мама Левы склонила голову и жгуче мучительно покраснела.
- Понимаете, моя внучка рано потеряла родителей. И слово «мама» для нее действительно святое. И она никогда не пожалуется Леве. Никогда не поднимет скандал, даже если к ней придут и будут ее оскорблять. Но она будет переживать. И потом. Не то, чтобы я одобряла ее выбор. Он мне кажется сомнительным, уж простите, но… парочка детей. Саша и еще один, через несколько месяцев. А эти двое нервомотателей реально друг друга любят. По крайней мере, все, что я наблюдала, говорит мне об этом.
- Я могу лишь принести извинения за все слова, что я сказала Ирине. Я была не права.
- Погодите, - Олесе отчего-то было жаль маму Левы, хотя судя по всему та отличилась так отличилась. И с чего-то поехала в Питер устраивать скандал Ирине – может, с этого возлюбленную Левы так и бомбануло? – Но вы же сделали это не просто так. Вы общались с Даной? И она вам…
- Нет, - устало покачала головой хозяйка дома, ее глаза знакомо заиграли ядовитой зеленью. - Если вы о том, что кто-то из барышень моего сына меня настроил, или обманул, или еще что-то в этом духе – так нет. Я действовала по собственному…
Она вздохнула, подбирая слову. Не смогла. Или не озвучила то, что пришло ей в голову.
- Загону, - любезно подсказала ей профессор филологии.
- Ну, можно сказать и так, - не стала спорить пианистка.
Выпили еще.
- Так что за загон такой, что вы, не разобравшись, не поговорив с сыном. Или с Олесей, например, она б не отказала. С чего вы понеслись спасать сыночка?
Допили бутылку коньяка. Начали следующую.
- Это уже было в моей жизни, - вдруг тихо сказала. – Дорогие, сумасшедшие подарки барышне, что родила ребенка. Не рояль, конечно, в стоимость квартиры, но… Машина, бриллианты. А ребенку… Конечно же, ему нужен отец, а надоевшую семью можно и бросить. Никто же не должен стоять на пути истинного чувства. И только совместные проекты и заключенные контракты останавливают от этого. Ну, или на каком-то этапе не останавливают.
- Это же вы сейчас не о Леве? - тихо проговорила Олеся.
- Нет. Конечно, нет.
- И что вы сделали? – спросила госпожа профессор. И ее синие, совершенно не выцветшие глаза, точно такие же, как и у Ирины, блеснули сочувствием.
- Я отправилась к барышне. И спровоцировала ее на скандал. Точно так же, как пыталась спровоцировать вашу внучку. Я в обоих случаях была уверена в том, что имею дело просто с алчными особами, которые просто хотят денег.
- И? Получилось? В первый раз.
Олеся так и не поняла уже, кто это сказал: она сама или Антонина Георгиевна.
- Как сказать, - ответила хозяйка квартиры. Которых вдруг стало две. – Я узнала правду. Много чего, включая ту пикантную новость о том, что ребенок был совершенно не от мужа. Я прекрасным образом записала аудиофайл. И отослала его супругу. Для прочистки мозгов. Но… спустя какое-то время мы просто разъехались. Теперь только работаем вместе. Музыка стала звучать по-другому. Лучше даже. Экспрессивнее. Но…
- Лева в курсе? – спросила Олеся.
Антонина Георгиевна посмотрела на нее насмешливо. «Конечно же, нет. Как и весь остальной мир», - говорил этот взгляд.
Помолчали. Что тут скажешь…
- Я бы очень хотела изменить прошлое, - тихо вздохнула Аделина Святославовна. – И просто приехать познакомиться с избранницей сына. С внуком. А сейчас…
- Сейчас надо просто успокоиться. И перестать трепать друг другу нервы, - постановила Антонина Георгиевна. – Новый год скоро, время волшебное. Вот и договоритесь.
- Слушайте, - важная мысль наконец выкристаллизовалась в голове у Олеси. Хотя странно, под таким количеством алкоголя – откуда в голове взяться чему-то умному. А вот смотри-ка, мысль нашлась.
Дамы посмотрели на нее со снисходительным благодушием.
- Если вы, Антонина Георгиевна, здесь. А Ирина – в больнице. То с кем Саша?
- Саша, - улыбнулась Аделина Святославовна, вспомнив мальчика. – Саша?!
- Саша с отцом. Не буду же я оставлять ребенка ночевать с няней. Что вы переживаете? – совершенно невозмутимо откликнулась госпожа профессор.
- Но у Левы корпоратив, - всплеснула руками Олеся.
- А кто сказал, что быть семейным человеком – легко? - широко улыбнулась Антонина Георгиевна.
Олеся посмотрела на Аделаиду Святославовну, и они улыбнулись друг другу. Действительно, чего они раскудахтались? Справится.
