Множество голов и глаз оборачивается на меня. Это всегда поражает меня, это потрясение для моего сердца, к которому я так и не могу никак привыкнуть. Множество людских голов, множество человеческих лиц. Это вот так я выглядела, когда была ребенком или когда их отец, Мальчик, был только-только сформировавшимся ребенком-клоном? Маленькие ротики и носики, ряды ровных зубов, зрачки голубые, карие, зеленые, расширяющиеся под веками, опушенными нежными ресничками… но на этом всякое сходство и кончается. Они высокорослы и тонки, как тростинки, тела их высятся надо мной. У некоторых детей нет ушей, лишь у немногих растут жиденькие волосы, у большинства отсутствуют гениталии. Они собрались в тот момент своей жизни, когда в давние времена наступала зрелость, обращавшая их во взрослые человеческие существа, только им предстоит пройти куда как другим путем к взрослости, если это еще можно так называть. Они изменятся и преобразуются, и впереди века и века размышлений и открытий, как друг в друге, так и в том, что лежит за горизонтами этих полузатопленных горных вершин. Им будет свойственно грезить, видеть сны о существовании, в котором им никогда не пробудиться. И в конце концов они вернутся и станут частью целого, станут тем, что я видела вздымающимся из волн и грез так много-много бессчетных веков тому назад.
Мальчик стоит в комнате в сторонке, пока я пробираюсь к середине. Когда я ложусь, отовсюду тянутся руки и касаются моей обнаженной кожи. Я устраиваюсь поудобнее, пока дети мои образуют вокруг меня кокон, тела покрывают меня, каждое из них касается другого так, чтобы никто не остался не соединенным с кем-то еще. Вот так они общаются, так они обучаются. Я закрываю глаза. В конце концов ощущаю легкое касание пальцев на своем левом виске. Дети вот-вот сольются с моим мозгом, войдут в обширную сеть памяток и файлов. Всего лишь миг волнения, и о…
[:: ОБРЫВ ЗАПИСИ::]
[:: НАЛОЖЕНИЕ ЗАПИСИ::]
[:: ПЕРЕНОС ДОПУСКА ЗАВЕРШЕН::]
[:: ПАМЯТКА #2724869.5::]
18 июля 24… года, 05 ч. 32, 08 мин.
Баллад-Хаус, усадьба «Вершинный кратер», гора Бэйкер
Prion Tech Temporal Cortex Diary #74543.08
[:: ПОВРЕЖДЕНИЕ ФАЙЛА::]
…икогда не видела такой молнии в небе. Огромные ее разряды рвут тьму в клочья, и каждый до того яркий, что у нас от потрясения дух захватывает и глаза жмурятся всякий раз, когда вокруг нас высвечивается небо. И вот поди ж ты, никакого грома: эта гроза совершенно беззвучна. Северное сияние пропало, сметенное каким ни на есть образованием, движущимся в ночи. Мальчик помогает моему среброголовому кавалеру руками и лицом прильнуть к массивному телескопу, стоящему на краю просторной крытой террасы, венчающей дом. Пальцы их двигаются вместе и порознь, ладонь Мальчика лежит на затылке кавалера, когда он регулирует линзы, пока тот слегка не кивает. Они хорошо справляются вместе. [:: УДАЛЕНО::] Кавалер уже усвоил, что к чему, и Мальчик уходит, позволив ему навести массивную трубу из яркого металла на склон горы, чтобы легко водить ею туда-сюда. Мужчина удивленно вскрикивает оттого, что видит – на полпути к основанию горы! – чужие квартиры изнутри, видит, как их обитатели смотрят телевизор, спорят, сексом занимаются. Сейчас он высматривает свою квартиру – не нынешний свой дом, а тот, в котором он вырос и который давным-давно поглотил Тихий океан. Мальчик улыбается. Очевидно, так поступают все. Всем хочется увидеть остатки домов, в которых они некогда жили, города, откуда вышли их родители и прародители, залитые водой остатки Беллингема, Эверетта, Сиэттла, покрытые облаками вершины Олимпийского архипелага. Всем хочется увидеть свое прошлое.
Невзирая на жуткую погоду, еще несколько человек присоединились к нам, только близкие друзья и родня хозяев, самая приватная вечеринка в ряду приватнейших встреч. У каждого в руке бокал, каждый разглагольствует о странной комнате в полумиле
[52] под нашими ногами, о необычных огнях на южном небе, о беспокойстве и предчувствии беды, которой, похоже, не избежать никому. Я сижу в легком кресле, вцепившись в подлокотники и не сводя глаз с крошечных церковных свечек, мерцающих на расставленных повсюду столах с коктейлями. Крепко зажмуриваю глаза, пока только вижу что оранжевые вспышки горячей жизни, которые то подмигивающе мерцают, то пропадают.
Кто-то вполголоса повествует о колоколах.
Мальчик кладет ладонь мне на плечо: теперь моя очередь. Мужчина делает шаг в сторону и вновь кладет мне руку на спину, когда я занимаю его место. Следую его советам, двигаю рычажки, настраивая линзы. «Вам не увидеть старых городов, – говорит он мне, – разве что небоскребы остались, а так они почти все исчезли». – «Подальше надо», – говорю я ему. Мальчик помогает мне повернуть телескоп – движется он легко, но вес его под моими руками меня потрясает. Вместе мы нацеливаем его на юг и восток, как раз дальше еще видимых горных вершин. Я рассматриваю нашего врага – океан. Хочу увидеть в точности, что на подходе ко мне.
Длинные полоски серебра. Свет полной луны, отражающийся в шелковистой ряби темноты. Вот он. Океан. Континент воды – и ничего больше. Отсюда он такой милостивый. Не чую никакого зла перед собой на горизонте, никакого умысла. А над ним висит ночное небо в дымке светящихся звезд, раскинувшееся навечно. Повсюду такое безразличие, такая тишь – вода и простор. Моргаю, вновь всматриваюсь в край горизонта. Серебряный свет слегка колышется… он выгибается что ли? Эти воды движутся? «Киты, – говорю я, – так все еще киты остались, потому что кажется, словно что-то плывет по поверхности», – а хозяин отвечает: «Никто китов уже две сотни лет как не видел». – Мальчик же напоминает нам о плавающих городах, множестве судов, разом плывущих от одного клочка суши до другого, и тут меня как током бьет. О боже, я поняла, я знаю, что происходит. «Он на подходе… мне так холодно… мне так холодно», – выговариваю я вслух. «Ой, это волна светится, гребень волны, цунами, это цунами»… и гром, до того громкий, что мне уже ничего не слы…
[:: ПРИОСТАНОВКА ФАЙЛА::]
…авыли сирены цунами, эхом раскатившиеся вверх и вниз по всему горному склону. У меня за спиной крики, треск сломанных стульев, шум и гам впавших в панику людей, разлетающихся, как мухи. «Я ухожу, вы со мной, потому как мне ждать некогда», – кричит мне Мужчина, но я сбрасываю его ладонь со своей руки. «Да уходите же», – начинаю я вопить, но он уже ушел, мне слышен издалека его голос: криком и бранью требует ото всех дать ему пройти, – а Мальчик крепко сжимает в ладонях мои дрожащие пальцы, убеждая меня: «Все о'кей, все о'кей, только пойдем я не покину тебя, я все сделаю, чтобы ты спаслась» – а теперь тишина, кроме отдаленного шума движения в других частях дома, визга автомобильных шин и тявканья сигналов, одиночный выстрел… и дыхание у меня учащается, как у какого-то загнанного живо…
[:: ПРИОСТАНОВКА ФАЙЛА::]
…ол у меня под ногами, меня пробирает до костей с быстротой, с какой эти насыщенные белые молнии проносятся сквозь ночь. Вся земля вокруг задвигалась, закачалась, задрожала – так сильно, что сердце мое колотится в унисон с нею, удар за ударом, словно бы и нет иного пути к спасению. Голову мою припечатывает к телескопу, я отскакиваю, врезаясь в Мальчика. Здание стонет вместе с землей, трещины бороздят стены, пыль и каменное крошево от которых наполняет воздух, разлетаются двери стеклянной террасы. Я [:: НЕРАЗБОРЧИВО::] и мы с Мальчиком двигаемся к дверям и вновь застываем. Взрывные удары спускаются ниже. Здание – водонепроницаемый ящик, неприступный, в нем уже столько других волновых нашествий пережито. Только мы должны быть вну…
