Элоиза укрылась за прочным щитом и произнесла:
— Присоединяйтесь, господин Куарта.
— Благодарю вас. Не правда ли, сегодня очень жарко?
— Наверное, но я пока ещё не выходила на улицу. А в помещении у нас, к счастью, управляемый климат.
— Да, я понимаю, для старинных предметов иначе нельзя, — он продолжал улыбаться. — Скажите, это правда, что вы читаете в оригинале латинских классиков?
— Правда, — пожала она плечами. — А это правда, что вы служили в военной разведке?
— Один-один, — рассмеялся он. — Да, правда. Но это дело прошлое. А вы, я слышал, по сей день применяете ваши умения на благо его высокопреосвященству.
— Знаете, я подозреваю, что вы тоже сохранили и знания, и умения, — отметила она. — Скажите, у вас был ко мне какой-то конкретный вопрос по конкретному делу?
— Признаюсь честно — нет. То есть да, у меня их к вам миллион, но все они не по делу совсем. Вы — легендарная личность в этом доме, и я просто хочу познакомиться.
— Познакомились? — подняла бровь она.
— Да, — он не сводил с неё сияющих глаз.
— И?
— Как лёгкий наркотик, честное слово. Мне очень жаль, что в вашем отделе обосновался глупец Джильи, а не я.
— В таком случае, в этом приятном состоянии я вас и оставлю. До свидания, — она встала, (он тут же подскочил и отставил её стул), кивнула ему и направилась к выходу.
Выйдя наружу, встряхнулась, прогнала наваждение (вот ещё только не хватало!), и пошла в офис.
* * *
Лодовико перезвонил в тот момент, когда она поднялась в свой кабинет.
— Я посмотрел, донна Элоиза. Это… необыкновенно интересно. Как вам это удалось, черт возьми? — сейчас в его голосе слышались уважение и восхищение.
— Не буду говорить, что легко, это не так. Просто… я попробовала, и у меня получилось.
— Ладно, подадим дело так, что он не отопрётся. Вы не предпринимали ничего по поводу флакона с жидкостью?
— Нет ещё. Я сначала решила проконсультироваться с вашей службой.
— Правильно. Звоните Бруно, он справится.
Элоиза нашла контакт Бруно.
— Добрый день, господин Бруно. У меня к вам срочное дело.
— Добрый день, госпожа Элоиза. Я надеюсь, все здоровы и никого больше не покусали?
— Нет, никого не покусали, все здоровы. Но нужно исследовать одно вещество. И мне нужен флакон из-под лекарства, я сейчас сфотографирую, какой именно, и пришлю вам.
— И это срочно?
— Очень. Пока помолчу, но вы, конечно же, узнаете все подробности.
— Жду фото и… вы доставите мне это вещество?
— Поговорите с Лодовико, как это сделать, чтобы не оставить лишних отпечатков пальцев и вообще.
— Да не в первый раз, сделаем.
— Ок. Сначала фото.
Фото улетело к Бруно, а через четверть часа он появился сам. Надел перчатки. Выдал Элоизе аналогичный флакон. Затем она отперла ящик, Бруно взял лежавший там флакон и отлил из него немного жидкости в пробирку.
— Этого будет достаточно, я думаю. Анализ к вечеру.
— Спасибо.
— Я правильно понимаю, что это может быть тот интересный препарат, о существовании которого мы только подозреваем?
— Именно. Скажите, как там госпожа Камилла?
— В норме. Физически. Психически — не слишком. Тем более, она пока сидит под арестом.
— Понятно. Скажите, вас ведь тоже проверяли?
— А как же. Очень интересовались использованием ряда лекарственных средств. Я надеюсь, что в итоге вопросов у них не осталось.
— О да, я тоже на это надеюсь. Спасибо, господин Бруно. Я с нетерпением жду результата анализа. И служба безопасности его тоже ждет.
— Будет.
Он коротко кивнул и вышел. А Элоиза взяла принесённый им пустой флакон, налила в него воды из-под крана, наложила небольшую иллюзию и положила его на пол возле двери. Затем отправилась в кабинет сотрудников.
Джервазио Джильи сидел на отведенном ему стуле и читал документы в папке.
— Господин Джильи, у меня в кабинете на полу лежит некий флакон, по виду как лекарство. Это не ваше, случайно?
Джильи нахмурился, схватился за карман пиджака, на секунду завис…
— Возможно, госпожа де Шатийон. Могу я взглянуть?
— Конечно. Идёмте, — она пригласила его в кабинет и показала на пол. — Это не ваш?
— Мой, госпожа де Шатийон, именно мой! Благодарю вас. Это мои сердечные капли, — он молниеносно поднял флакон с полу, понюхал и спрятал во внутренний карман.
— У вас проблемы с сердцем?
— Увы. Это наследственное.
— Сочувствую, — кивнула Элоиза. — Ступайте.
* * *
Марни ворвался в её кабинет ураганом, запер дверь, молча взял её за руку, отвел к стене, где, как он утверждал, было слепое пятно у камер, и крепко прижал к себе. Она уткнулась носом в его сорочку и прикрыла глаза. Можно расслабиться.
Через несколько минут он пошевелился и заглянул ей в лицо.
— Сердце моё, как вы? Всё в порядке?
— Всё отлично, — улыбнулась она. — Вы снова хотели сказать мне, чтобы я больше никогда так не делала?
— Мне очень этого хочется, не скрою, но я понимаю, что здесь опять никто другой не заставил бы гада говорить так складно.
— Скажите, мы сможем использовать это признание? Он же, ну, не вполне добровольно это сделал, и в данный момент вообще ничего не помнит, — нахмурилась Элоиза.
Он рассмеялся.
— Точно фея восьмидесятого уровня!
— Вы, я полагаю, фей восьмидесятого уровня пока не встречали, — усмехнулась Элоиза. — Скажите лучше, сможем мы его применить или нет!
— Сможем. А если у вас есть сомнения в этичности такого метода — так и он же не слишком этичен и не стесняется этого.
— Тогда я спокойна.
— Его отрава по-прежнему у вас в столе?
— Да. Её никто не сможет оттуда взять, кроме меня.
— Вот и отлично. Вечером заберем к нам в сейф, мало ли. Если это их обычный способ работы… В общем, еще бы поискать разработчика, было бы совсем хорошо.
— Мы ведь можем подумать о разработчике позднее?
— Безусловно. Скажите, Элоиза, можно вас похитить куда-нибудь после тренировки?
Она улыбнулась.
— Думаю, да. Очень хочется сбежать отсюда и переключиться.
— Хорошо. Я подумаю, как и куда, и созвонимся.
6.12 Стихи и планы
Вторая неделя. Пятница
