— Ага. Скульптор неизвестен, и ювелир, который сделал медальон, неизвестен тоже. Не в паре ли они работали? И кстати, нет ли у вас с собой фото миниатюры из медальона?
— Есть, конечно же, есть! Что вы хотите?
— Хочу сравнить лицо этой дамы с лицом в медальоне.
Монах с удивительным для его комплекции проворством боком пролез в щель между стеллажами и направился куда-то к столам, лампам и людям. Элоиза же тем временем для чистоты эксперимента прикоснулась пальцами и к остальным мраморным дамам, но такого ошеломляющего эффекта больше не испытала ни разу.
Тем временем отец Варфоломей вернулся с фотографией и фонарем. Они посветили на фото, на скульптуру…
— О Дева Пречистая, сжалься над нами, грешными! Такого не может быть! — прошептал отец Варфоломей.
Несомненно, на миниатюре в медальоне было изображено то самое лицо.
— Мы можем предполагать, что статуя и медальон происходят из одного источника и не разлучались, или надолго не разлучались до того, пока не вмешался господин Моллини? — наморщила лоб Элоиза.
— Можем, Элоиза, можем. Я с господней помощью все бумаги подниму и найду концы, или это буду уже не я! — сверкая глазами, сказал отец Варфоломей.
* 34 *
В понедельник навалилась работа. Элоиза ни с кем не разговаривала, кроме собственных сотрудников, а за завтраком не встретила никого, с кем можно было бы поговорить о медальоне и спросить о последних новостях. Обед ей принесли в кабинет, и ела она его, глядя в монитор. Когда ближе к вечеру телефон зазвонил и на нем высветился портрет Марни, она подумала, что опять засиделась до ночи и бросила взгляд на часы. Ничего подобного, еще даже и пяти часов нет, подумала она и ответила.
— Добрый день, монсеньор. Есть ли новости?
— Да, госпожа де Шатийон, новости есть. Скажите, какие у вас планы на вечер?
— Пока ничего такого, что нельзя было бы подвинуть или отменить.
— Хотите понаблюдать встречу господина Моллини с одним очень колоритным персонажем?
— Хочу, конечно, — опять сказала она быстрее, чем мозг включился и завопил об осторожности.
— Отлично. Ваше мнение, как оказалось, очень помогает. Только ехать далеко, поэтому ждем вас в гараже без четверти шесть. Сможете?
— Наверное… смогу. Сейчас организую сотрудников и смогу.
— Вот и хорошо, — улыбка в его голосе слышалась очень отчетливо. — И отец Варфоломей рассказал мне про ваш вчерашний визит на чердак. Вы снова увидели то, что другим не под силу.
— Это все не абсолютно, монсеньор. Это некоторые мои предположения. Но если они подтвердятся еще и неопровержимыми фактами, тогда я буду очень рада.
— Я надеюсь, что факты не заставят себя долго ждать. До встречи, Элоиза.
— До встречи.
3.11 Те, кто сидит в кустах
* 35 *
В итоге Элоиза успела прибежать в гараж в последний момент и не успела зайти переодеться, так что отправилась, как была — в деловом костюме из жакета и юбки, в белой блузке, шелковом шарфике, тонких чулках и на высоченных шпильках. И всю дорогу до гаража надеялась, что ее не прогонят обратно, увидев, во что она одета.
Не прогнали. Поулыбались, поприветствовали, затем Себастьен усадил ее в машину, сам сел рядом. За водителя снова был Карло, а рядом с ним уселся Лодовико. Следом из гаража поехала еще одна машина.
— Дон Лодовико, я вижу, вы в добром здравии? — спросила она.
— Да, вашими стараниями, — Лодовико повернулся и слегка поклонился.
— Скажите, дону Карло не удалось заманить вас на чердак? Он вчера очень этого хотел.
— Да удалось, — хмыкнул он, — заставили какую-то статую снимать.
— О, статую! Скажите, а почему именно ее? Отец Варфоломей объяснил что-нибудь?
— Нет. Сказал, что она вам как-то там показалась, эта статуя, я не понял. Я, правда, в долгу не остался, заставил их утащить эту статую с чердака, там же темно, как в за… простите, донна Элоиза, темно, в общем, свет вообще никакой. Она теперь у Варфоломея в приемной стоит, и он на нее любуется, — усмехнулся Лодовико.
— Она красивая, — пожала плечами Элоиза. — Отец Варфоломей ничего не узнал об авторе?
— Нет ещё, — ответил Себастьен. — Зато наш Лодовико узнал кое-что о Моллини.
— Что именно? — встрепенулась она.
— Ну… — тот пожал плечами, — я узнал, откуда он взял свою охрану. Да не берите в голову, так, отребье всякое. Но по сути именно через них окольными путями узнали, что Моллини ищет кого-нибудь, знающегося со сверхъестественными силами. Ну и еще Ланцо регулярно читает его почту — по почте он тоже ищет, только уже среди более цивилизованной публики. Сегодня же ему обещана встреча с неким могущественным человеком, только почему-то на лавочке в парке.
— Могущественный человек не горит желанием приводить Моллини к себе домой? — подняла брови Элоиза.
— Да я не удивлюсь, если там и дома в нормальном смысле слова нет, — хмыкнул Лодовико. — В общем, в девятнадцать тридцать, на лавке под деревом. Мы провели разведку, рядом с той лавкой довольно густые кусты, можно засесть в них и послушать, о чем будут говорить. Вообще, Себастьяно, дурь это всё. Говорил уже и еще раз скажу. Нужно было отправить двух человек, ну трех, если тебе кажется мало. С диктофоном. Всё бы записали и этого достаточно.
— Ты же понимаешь, что у меня зуд. Мстительный и детективный, — ответил Марни. — Хочу послушать сам и чтобы Элоиза послушала тоже, её советы в этом деле оказываются весьма ценными.
— Как знаешь, конечно… но как бы опять чего не вышло.
— Ты что-нибудь видел? Во сне, наяву? — быстро спросил Марни.
— Ничего. Но ведь выйти-то может и не со мной, правда?
Элоиза прислушалась к внутренним ощущениям. В большинстве спорных случаев интуиция ее не подводила, более того, все случавшиеся с ней в разное время крупные неприятности можно было предугадать, если бы она более внимательно относилась к ощущениям определенного рода. Сейчас же она не могла вычленить ничего особенного — так, разве что легкое беспокойство. И колени вдруг зачесались. Оба разом. Она расслабилась, сделала несколько глубоких медленных вдохов… ничего. Ну и ладно.
И дальше уже по делу не было сказано ни слова, а мужчины взялись обсуждать победную стратегию в какой-то игре, в которую играли все трое и в которой собирались вечером по возвращению кому-то что-то показать. Вероятно, то место, где раки зимуют.
* 36 *
Машина остановилась у ворот парка, Марни выскочил сам, потом открыл дверь и пригласил выйти Элоизу. Лодовико и Карло тоже вышли, оглядывались и присматривались. Следом подъехала вторая машина, из нее выбрались Лука, Гвидо, Альберто и Франко. Видимо, двух последних взяли с собой в награду за качественную охрану чердака.
