А эта… просто на корню все срубила.
Откинув одело, я встал с кровати. Запах перегара пропитал комнату, но мне было плевать. Еще жизни меня будет учить кто-то. Но все же хорошо, что у нас сегодня отдых. Потому что эти прохвосты, видимо, подмешали в свое пойло какой-то херни. Башка раскалывалась на части, и чтобы хоть как-то ее удержать на месте, я сильно сжал пальцами черепную коробку. Надо в ванну. По дороге отдергиваю шторы, и по глазам бьет яркий свет.
— Твою-то мать, сколько времени? — спрашиваю самого себя.
Душ, как ни странно, не принес желаемого облегчения, голова все также пульсировала в висках. Нахрен я пил? Что же за блядское такое решение проблем? На душе херово, выпей, и все пройдет. Не, на самом деле, ночью прошло, когда влил в себя полбутыли этого пойла. Но то, что с утра может быть так хреново, всегда забывается.
Аспирин все-таки выпил. Шипучка всегда выручает.
— Двенадцать, — смотрю на часы, потом на кровать и недолго думая валюсь обратно в постель. В голове роятся мысли, но их так много, что хочется взвыть от того, как они разрывают мозг.
Открываю глаза. Все-таки получилось заснуть. В этот раз чувствую себя сноснее, видимо, таблетка уже подействовала на организм. Натягиваю шорты, что валялись на стуле рядом с кроватью, футболку и кепку. Все-таки нужно посмотреть, чем там занимаются ребята. Засунув карманы руки, нащупал в правом жвачку и сунул в рот. Привкус алкоголя однако все еще присутствовал во рту, и, поморщившись, я добавил в рот еще одну подушечку мятной жвачки. В голове промелькнула мысль о том, что можно было бы покурить, но я передумал, потому что тут же тошнота подступила к горлу. Сам того не осознавая, я пришел к столовой, но там оказалось пусто. Куда все делись?
В баре купил маленькую минералку и залпом высушил содержимое. Организм отблагодарил меня за глоток живительной влаги, и похмелье отпустило.
Широким шагом выйдя на улицу, я осмотрелся по сторонам. Наших никого. Так-так, что вчера обсуждали? В памяти всплывает разговор о том, что Ваня с Лехой хотели еще раз провести инструктаж, чтобы освежить память. Хмыкнул. Кому? Все те, кто идет, уже не раз участвовали в восхождении. Хотя нет. Тут же стрельнула мысль о том, что в группе Марты есть новички, не считая Полины, еще несколько человек.
За этими раздумьями я наконец-то услышал голос Ивана, вещавшего что-то о правилах. Скользнув взглядом по толпе, тут же выхватил из массы знакомую фигуру. Вот загорелые длинные ноги, что ночью обхватывали меня за талию. А эту упругую попку, которую обтягивали, как мне показалось, очень тесные шорты, я держал в своих руках, а майка на размер больше положенного скрывала от посторонних глаз грудь второго размера, которая идеально помещалась у меня в ладони. Белокурые волосы заплетены в косу, а на голову натянута кепка, но совсем недавно я держал их в кулаке… Сглотнул слюну в пересохшей глотке. Бля, как теперь отделаться от этой ночи? Только вспомню ее, и член уже в полной готовности. Всего несколько шагов, и я уже втягиваю в себя ее запах, такой свежий и сладкий, что невозможно отказаться хоть от глотка. Хочется прижаться к ней всем телом и пропитаться этим ароматом. Подхожу вплотную и чувствую, как Полина напряглась. Вытянулась в струну. Желание дотронуться до вожделенного тела настолько сильное, что я прячу руки в карманы шорт и сжимаю в кулаки.
Полина переминается с ноги на ногу.
— Скучаешь? — собственный хрипловатый голос режет слух.
Девушка молчит, а я не могу остановиться. Почему ее действие, а точнее ее молчание вызывает во мне агрессию? Уже какой день задаю себе вопрос, почему она не оправдывается. Ведь это она свалила от меня к этому богатому папеньке, а обо мне даже и не поинтересовалась тогда. Так почему она молчит и не хочет признать своей вины?
— Ты, как всегда, в своем репертуаре, любишь обратить на себя внимание, — говорю эти слова, чтобы задеть ее, чтобы хоть как-то вывести на эмоции, но она продолжает молчать.
А я обвожу взглядом присутствующих и вижу, что на нас уже посматривают. Как оказалась, Аня, ее падчерица, так и вообще пожирает глазами. Делаю шаг в сторону и прохожу мимо. Иван не прерывает инструктаж. Я поднимаю руку в молчаливом приветствии и встаю радом с ребятами.
Марта стоит пыхтит, а Алексей тихо переговаривается с Витьком. А вот мой взгляд снова прикован к единственному человеку, который на данный момент интересует меня и занимает мои мысли полностью.
— Ну, пожалуй, это все, что мне хотелось бы донести на данный момент и на данном этапе до вас, товарищи туристы, — говорит чуть громче Иван. — Может, у коллег есть, что добавить?
Он поворачивается к нам лицом, я отрицательно машу головой. Вот именно сейчас из меня оратор точно никакущий. Отрываюсь от созерцания вожделенного объекта и смотрю на Витьку, лицо помято, под глазами синяки. Видимо, не спалось бедняге. Алексей тоже, пожав плечами, отказался разглагольствовать.
— Ну, что же, тогда на этом закончим, — подвел итог Иван, и все начали собираться.
Я только глазами следил за тем, как Полина спешно покидает поляну. Она даже ни разу не обернулась, не взглянула на меня. С досады достаю сигарету и закуриваю.
— Макс, — Виктор трогает меня за плечо, — давай отойдем.
Я, в непонятках, отчего голос друга такой скомканный и подавленный, следую за ним. Чувствую, как спину прожигают глаза Марты.
— Вить, да говори уже, — останавливаюсь возле лавочки и присаживаюсь на нее. Никотин проник в кровь и, смешавшись с алкоголем, что еще бродил в крови, ударил по шарам.
— Слушай, друг, — начал он, — что происходит между вами?
Я задержал дыхание, а вместе с ним и дым в легких. Выпускаю тонкой струйкой и начинаю думать усиленно, вспоминать, кто нас мог вчера видеть с Полиной.
— Ты о чем? — задаю вопрос наобум, потому что нужно узнать, что именно он имеет в виду, на каком этапе я мог проколоться.
— Хочу понять, что тебе нужно от Марты? — вот, нахер, я чуть не сдал себя сам. Я уж думал… а он про Марту.
— Да вообще ничего, Вить, ты же знаешь, — ответил я, закуривая новую сигарету. — После того, как эта сучка трахается еще с кем-то в параллель со мной, не хочу о ней даже слышать, — я сплюнул. — И вчера приперлась ко мне, хоть я и говорил, что между нами все, что разошлись мы, не хочу быть третьим, понимаешь?
И тут-то я посмотрел на приятеля. Его глаза с отчуждением смотрели сквозь меня, а сам он стал бледный, того и гляди грохнется в обморок.
— Эй, Витек, ты что? — я потрепал его за плечо, а он, вывернувшись, сбросил мою руку.
— Да все нормально, Макс, — поднялся он с лавки, — я пойду. Надо отдохнуть. Неважно себя чувствую.
Вот это да, что за хрень такая происходит? Что вообще творится вокруг?
— Макс, что за страсти кипят в вашем коллективе? — очередной любитель потрепаться подсел ко мне.
— Да хрен его знает, Вань. Сам не пойму, что происходит, — отвечаю коллеге.
