– Ах да, дети. Ну они так страдали в коммуне, что я отправила трех старших жить к их отцу. Бардо и его отвратительно богатая американка отправились восвояси в Чикаго, потому что ей не понравилось жить как мы, простые люди, в лесу, поэтому я отправила их с ними, чтобы они на собственном опыте увидели, что такое унылая потребительская жизнь, в оковах общества. К несчастью, капитализм их совратил и они отказались от всего того, чему я их учила. Цедрика засунули в какую-то американскую военную академию, потому что, по их мнению, он «необузданный». А он свободный духом, вот и все. Как я! Был свободный духом. Из него это, видимо, выбили, и ему нравится в академии. Позор на мою голову!
Учитывая, что за Цедриком тянулся шлейф правонарушений и он катился по наклонной прямиком в тюрьму, называть его «необузданным» было большим великодушием, так что такая метаморфоза была для всех хорошей новостью.
– Что до Ковентины, с ней всегда что-то не так. Она мне рассказывает, что проводит выходные в ТЦ и хочет найти работу, как только возраст позволит.
– Все пятнадцатилетние девчонки так говорят, – предположила я.
– А ЕЩЕ она хочет, чтобы я звала ее «Тина». Я назвала ее в честь древней богини, а она требует, чтобы ее называли просто «Тина»! – фыркнула Луиза. – А Ниссьен, он записался в школьную футбольную команду, хотя я его не раз просвещала на тему спортивных соревнований. Я так разочарована в своих детях, столько в них вложила, а они!
– А что же младшие? – поинтересовалась я, следуя за Луизой в холл, потому что она, не переставая болтать о своих детях (ни поздравления с днем рождения, ни вопроса, как у меня дела), оттеснила меня и вошла в дом.
– Где они сейчас? Иделиса, Борей, Ойлель, идите сюда! – закричала Луиза назад, в темноту открытой двери.
– Прости меня, – сказал Саймон. – Я не смог ее остановить. Обещаю, мы ненадолго.
– Она что, у тебя остановилась?
– Да, представляешь мой кошмар? Надеюсь, что скоро уедет.
– А ее дети до сих пор не приучены к горшку?
– Слава богу, на пол не ходят. Но с ними всегда надо быть начеку. Никогда не знаешь, на что они способны. Хорошая новость – она сегодня за рулем, я на этом настоял, так что пить она не будет, зато я бы не отказался. А вы еще не начали?
– Только собирались, – сказала я, и в этот момент из кухни вышла Ханна с коктейлем для меня, как и подобает заботливой подруге.
– А что это вы тут с Саймоном прячетесь? – спросила она.
– Привет, Ханна! – отозвался Саймон. – Эллен тут с Луизой здоровалась.
Ханна резко сдала назад, для беременной на поздних сроках она оказалась весьма маневренной.
– Луиза тут? – в ужасе прошептала она. – Какого хрена она здесь делает? Она же не притащила сюда весь свой выводок?
– Только половину, – успокоил ее Саймон. – Старшие дети включили мозги и отчалили к папочке, как меньшему из двух зол. Я ее скоро уведу, просто дети хотели, чтобы я сегодня приехал, а она вцепилась в меня мертвой хваткой.
– Хммм, – заворчала Ханна. – Боюсь, никаких канапье не хватит на Луизу с ее детишками.
– Не переживай, – мрачно заверил ее Саймон. – Она же веганша и не ест глютен, M&S для нее вообще агент глобализации, а канапье – символ прожорливости среднего класса и капитализма, так что она их в рот не возьмет. Кстати, почему мы называем их «канапье», а не «канапе», как все нормальные люди?
– Спроси у Эллен, – язвительно сказала Ханна. – Удивительно, как Луиза никогда не считала чужое дорогое спиртное символом прожорливого капитализма, да? Ладно, пойдемте уже. А то все тебя спрашивают, и подарки твои тебя заждались.
Луиза не стала дожидаться своей очереди, пока мои дорогие друзья одаривали меня своими буржуазно-элегантными подарками, она объявила во всеуслышание, что хочет преподнести мне свой дар, а именно книгу стихотворений под названием «Шейка (Матки)». Я собралась с духом. Луиза была непревзойденным жонглером-виртуозом: одной рукой дает, другой рукой отнимает – буквально. В последний раз, когда она «дарила» мне свою книгу, она тут же, не прерывая предложения, попросила меня за нее заплатить.
И сейчас она не подкачала. Она объявила, что от щедрот своих решила помочь мне, как такой же матери-одиночке, и дать мне возможность немного подзаработать, распространяя среди сестер по несчастью, задавленных патриархатом, ее прогрессивную «Шейку» (даже звучит больно), которую она предоставляет мне в количестве двухсот штук по одному фунту за книгу, что ниже ее рыночной цены, а я, в свою очередь, «вольна» перепродать этот шедевр друзьям и коллегам по любой цене, и «доход» от продаж она «согласна» поделить со мной по-сестрински.
Я вежливо отклонила ее щедрое предложение, сказав, что просто не могу себе позволить отжимать такие бесценные ресурсы, которые нужны ей самой в ее просветительской миссии, но она настаивала. Тут вмешался Саймон и твердо сказал, что пора ехать домой.
– Но я даже ничего еще не прочла из «Шейки»! – запротестовала Луиза. – У меня заготовлен специальный перформанс «Чаша крови», как раз по случаю дня рождения Эллен, про то, как надо предохраняться. Хотя в твоем возрасте, Эллен, тебе, наверное, уже и не надо об этом беспокоиться, да? Но для Джейн этот месседж о воздаянии богине плодородия своими месячными будет весьма поучительным и вдохновляющим.
Джейн чуть сквозь землю не провалилась.
– Похоже, Борей глотает канапье вместе со шпажками, – тактично перевел разговор Саймон, и Луиза с криком бросилась спасать своего отпрыска от бесовской пищи. Без дальнейших уговоров он вытолкал ее за дверь, хотя было слышно, как она громко протестовала: «Но, Саймон, ты даже не дал мне возможности спросить, может, кому из них интересна моя книга, и я бы им продала сама, раз Эллен не хочет ее распространять. Мне нужно вернуться и спросить, вдруг кому-то эта книга нужна».
Спустя некоторое время домой потянулись Кэти с Тимом, потому что их маленькие дочки Лили и Руби хоть и протестовали, но уже засыпали на ходу, остались Ханна с Чарли, Сэм с Колином и все наши недоросли, которых спать не загонишь. Ханна начала зевать.
– Давай я отвезу тебя домой, тебе спать пора, – предложил Чарли.
– Нет, я в порядке! – раскапризничалась Ханна. – Сегодня у Эллен день рождения и я буду сидеть допоздна.
В кухню забежали Джейн, Софи и Эмили.
– Мам, можно девочки останутся у нас ночевать? – попросила Джейн.
– А школа? – спросила я. – Форма, портфели, все дела?
– У них все с собой, – небрежно бросила Джейн.
– Ну, пусть ночуют, – ответила я, поняв, что все было спланировано заранее и без меня.
Питер неуклюже ввалился на кухню и с обидой в голосе стал ныть, что «Джейн разрешили оставить подружек на ночь, почему тогда его друзьям, Тоби и Лукасу, нельзя остаться?» И такое удивительное совпадение, что мальчики привезли с собой свои школьные рюкзаки и форму… да уж, оказывается, в организационных способностях моим детям не откажешь, они не только спланировали эту сюрприз-вечеринку, но и продумали афтепати для своих друзей, что мне оставалось делать? Заткнуться берушами и согласиться, а на утро проветрить дом и освежить воздух во всех помещениях. Может, настанет такой день рождения, который будет только для меня, а не для моих детей и их друзей? Страшно подумать, что я одна-то буду делать на свой день рождения?
