И все равно это нечестно: он ходит на свидания без каких-либо лишних усилий, эти женщины сами кидаются на него на этих сайтах, в то время как я получаю дикпики, грубые комменты или просто откровенный игнор. Я решила, что как-нибудь упомяну исподволь в нашем разговоре Тома-Айронмэна, чтобы Саймон не задирал нос и не думал, что только он ходит по свиданиям, а уж мои варианты будут покрепче и побрутальнее, чем он сам. И мне вовсе не надо говорить, каким нудным чурбаном оказался Том на самом деле.
После очередного бокала Саймон предложил заказать что-нибудь поесть, а я уже так проголодалась, что согласилась с ним поужинать и выпить еще, а потом еще накатить бренди, точнее три стопочки бренди, а потом он предложил взять одно такси на двоих, и когда мы доехали ко мне, он предложил выпить на посошок, а мне так не хотелось одной заходить в темный, холодный, пустой дом (обиженные собаки не в счет). Поэтому он зашел в дом, и мы хлопнули виски, а я заговорила о Томе и его подготовке к Айронмэну, а Саймон весь так сник и загрустил, а потом поцеловал меня. И мне было так приятно от поцелуя, настоящего поцелуя, меня так долго не целовали, причем он целовал так, как нужно, как мне нравилось. Тут все как-то одно за другим пошло-поехало, и уже было не до поцелуев. Совсем не до поцелуев. Та большая пачка презервативов, которые я купила с намерением подарить Джейн и прочитать сопутствующую лекцию о безопасном сексе, когда у нее будет подходящее юморное настроение, пришлась очень кстати. Ну не вся пачка, разумеется. Саймону ведь уже сорок шесть. Но три раза пригодилась.
Он все еще здесь, вовсю храпит, а я лежу с открытыми глазами. Бренди, вино и мартини постепенно покидают мою кровеносную систему, а моя способность здраво оценивать ситуацию потихоньку возвращается, и тут я задаюсь вопросом, что за нахуй, о чем я только думала и какого хрена я вела себя как вавилонская блудница? Бля, какой же надо быть ДУРОЙ, чтобы напиться и переспать с бывшим мужем? Но где-то в глубине души я осознаю, как мне этого не хватало, и в то же время переживаю, а вдруг Саймон подумает, что мы опять вместе, и будет так неловко, а вавилонская блудница во мне не унимается и шепчет, что, может, поставить это на регулярную основу – встречаться по старой памяти, пока что-нибудь получше не обломится, потому что это было здорово. Но как быть с Джеком? Считается ли это за измену, если мы пока только переписывались? Может, надо сейчас растолкать Саймона и отправить его домой? Но, с другой стороны, утром у него всегда получалось сделать это по-быстрому, а потом пусть валит к себе домой? Может, это не будет считаться изменой Джеку, потому что мы с Саймоном занимались этим задолго до того, как я познакомилась с Джеком? Исходя из общего количества за все эти годы, что значит еще каких-нибудь три раза? Или четыре?.. господи…
Немного раздражало и то, что мы с Саймоном до какой-то степени пошли на поводу у детей и попали в подготовленную ими западню. Я не могу думать обо всем этом одновременно. Подумаю об этом завтра. Как Скарлетт О’Хара. Вот именно. Завтра. Не могу поверить, что я это сделала. Не верю, что я еще рассчитываю, как можно сделать это еще разок. Господи, как все запутанно! Это не должно повториться. Я вчера испытывала такое превосходство над Саймоном, а потом пошла и завалилась с ним в кровать, как ни в чем ни бывало. Может, разбудить его сейчас и прогнать? Будет ли это невежливо с моей стороны? Жаль, я не могу повернуть время вспять, чтобы этого не было.
Чувствую, как снаружи Джаджи буравит взглядом дверь. Он всегда негодовал, когда мы выставляли его за дверь во время секса, и Саймон никогда не вызывал у него уважения! А бедняга Барри ни о чем и не догадывается, он, наивный, и не попадал, наверное, в такой переплет!
Суббота, 21 июля
Когда я проснулась, Саймон все еще спал. Было так странно снова просыпаться рядом с ним – вроде так привычно и в то же время ужасно неловко. Какой протокол действий после того, как случайно переспала со своим бывшим мужем? Учитывая, что он присутствовал при родах и видел, как два человека вылезли из моего чрева, можно ли при нем пускать газы в кровати? Или нужно обнулиться и вернуться к тому моменту, когда вы считаетесь новыми партнерами, и поэтому ты сдерживаешься и не портишь при нем воздух, потому что ты еще как бы леди?
Потом мы встали и пошли готовить завтрак. Саймон был в восторге, что ему не придется пить растворимый Nescafé трехлетней давности, потому что из-за секретных вылазок Ханны ко мне на кофе я вложилась в хорошую зерновую арабику. Мы сидели на кухне за столом и болтали, и не было никакой неловкости в нашем разговоре, даже наоборот, было здорово общаться с человеком, а не с бессловесными собаками.
– Знаешь, – сказал Саймон, оглядывая мою кухню, – ее можно увеличить, причем превратить в большую кухню-столовую обойдется совсем недорого, а в кладовке можно установить душ. Так у вас будет больше места.
– Да, я знаю, – сказала я, и мое благодушие начало постепенно сходить на нет по мере того, как он стал опять вмешиваться в мою жизнь. – У меня был такой план. Просто нужно найти время, не говоря уж о деньгах.
– Я могу набросать для тебя планировку, – предложил он. – Если помнишь, я ведь архитектор. Зачем платить кому-то, если я могу сделать это бесплатно? И я могу подогнать тебе хороших строителей, у нас на работе есть проекты с ними.
– Зачем тебе это надо? – спросила я в замешательстве. – Это такая плата за секс? Не нужно этого делать.
– Вовсе нет! – воскликнул Саймон. – Я хочу это сделать, чтобы тебе было приятно и чтобы нашим детям было хорошо. Я все еще забочусь о вас, Эллен. Он положил свою ладонь на мою руку. Я промычала что-то невнятное, оттянула свою руку и тут же пошла пятнами, потому что на телефон пришло сообщение от Джека.
Надеюсь, ладошки у географа не потные;-) хх
– Кто это? – спросил Саймон. – И почему ты покраснела?
– Никто! – соврала я. – Какая-то страховая компания, опять хочет мне что-то предложить.
Телефон завибрировал, и на экране появился номер Натальи. Я подняла трубку, такое облегчение поменять тему разговора, хотя это я должна была позвонить отцу и Наталье. Но эта моя провинность не шла ни в какое сравнение с тем, что я ощущала себя падшей женщиной с пылающим клеймом алой буквы на груди, потому что получала сообщения от одного мужчины, в то время как завтракала с другим, который вообще не должен был находиться в этом месте в это время.
– Наталья! Привет! – радостно затрещала я в трубку. – Как вы там? Все собиралась позвонить.
Наталья издала странный звук, а потом тусклым голосом, совсем непохожим на ее обычно резкий тон, спросила: «Эллен, рядом с тобой кто-нибудь есть? Кроме детей?»
Вот блин. Как она догадалась? Она меня осуждает? Да нет, с чего бы это. Она сама замужем за исправившимся бабником, у которого в жизни женщин было больше, чем званых обедов. Ох ты ж господи, может быть, эти повадки у меня от моего отца?
– Эээ, Саймон вот недавно зашел, – осторожно ответила я.
– Хорошо, это хорошо, потому что я не хочу, чтобы ты одна была сейчас. Эллен, я в больнице. У твоего отца был удар. Врачи полагают, что это обширный инсульт и все очень серьезно. Тебе надо приехать сюда, Эллен.
