— Вот именно! — зарычала Оля. — Я взрослый человек и сама решаю, как мне жить… Где твои вещи?
— У меня нет вещей…
— Ну и прекрасно, пошли отсюда!
— Минутку… — преградил им путь Викентий. — Мы еще не все обсудили.
На виске у него билась синяя жилка…
— Кеша, не надо! — нетерпеливо произнесла Оля. — Это же смешно!
Она потянула тетю Агнию за рукав. Викентий потянул Олину тетку в свою сторону.
— Кеша, Оленька… Может быть, вы все-таки помиритесь? — с тоской произнесла Агния. — Ну мало ли что в жизни бывает…
— А вы в курсе, что ваша Оленька связалась с Павлом? — ядовито спросила Эмма Петровна. — Вы об этом знаете?..
— С каким Павлом? — растерянно спросила тетка.
— С Павлом, сыном Степана Андреевича! — закричала Эмма Петровна.
— Мама, тише, он услышит, — хмуро произнес Викентий, мельком посмотрев на потолок.
— Пусть слышит! Пусть знает, что его сынок опять натворил!
У тети Агнии было такое лицо, словно она только узнала, что ее любимая племянница связалась с Гитлером.
В этот момент на веранду поднялся Иван в вязаном свитере, с благодушной улыбкой на полном лице.
— Что за шум, что за гам?.. — благодушно пропел он. — А, Оленька, добрый вечер! И вам… — он поклонился тетке.
Агния машинально кивнула ему в ответ все с тем же выражением непереносимого ужаса на лице.
Вслед за Иваном появилась Лера, держа на отлете мундштук с дымящейся сигаретой. Она оглядела всю компанию и моментально поняла, что к чему.
— Добрый вечер… Ваня, идем, нам здесь совсем не место.
— Нет, почему же! — закричала Эмма Петровна вне себя. — Пусть все знают! Все!
— Мама… — поморщился Викентий.
В распахнутое окно с живейшим любопытством глядела Мура, боясь пропустить хоть слово. Викентий попытался захлопнуть раму, но Мура немедленно снова распахнула ее.
— Нет, мы пойдем… — Оля снова потянула тетку на себя. — Тетя Агния, да не слушай ты их!
— Она бросила моего сына, она связалась с Павлом!.. — кричала Эмма Петровна. — Всю весну они были вместе и потом все лето здесь! За спиной моего сына…
— Мама, не надо! — тоже закричал Викентий.
В этот момент дверь, ведущая на второй этаж, распахнулась, и появился Степан Андреевич, опираясь на палку. На его лице блуждала неопределенная улыбка, бесцветные, стеклянные глаза смотрели на окружающих с любопытством.
Ваня немедленно подвинул ему кресло.
— Это восхитительно… — произнес Степан Андреевич, садясь. — Чудесные новости! Одобряю.
— Да что, что вы одобряете? — с отвращением спросил Викентий, поворачиваясь к нему.
— Пашин выбор, чего же еще. Юленька просто чудесна…
— Оленька, — машинально поправил Иван.
— …ну, пусть Оленька, — благодушно согласился старик. — Вы ведь знаете, что я в молодости играл в самодеятельности Гамлета, а Офелией была вот такая же хорошенькая, светловолосая… не помню, правда, ее имени!
Лера выдохнула дым и заинтригованно посмотрела на Олю.
— Степан Андреевич, вы здесь? — на веранду ворвался Кирилл в кожаной куртке. — Я только что приехал… Надо обсудить кое-какие моменты, касающиеся сметы!
— Это Павел? — вдруг дрожащим голосом спросила Агния, указывая на Кирилла.
— Это Кирилл… — с досадой ответила Оля.
— Павел уехал! — громко произнес Иван, словно Агния была глухой. — Оленька, я догадался, это ваша тетя, да?.. Очень приятно познакомиться!
— Может быть, ты специально все это придумала? Про свой роман… — неожиданно спросил Викентий, пронзительно глядя на Олю. — Скажи, что придумала!
— Ничего я не придумала! — ответила Оля. — Все правда! Я люблю Павла, а он любит меня, и я сама не понимаю, почему все так получилось…
— Она не понимает! — с ненавистью воскликнула Эмма Петровна. — Змея, которую мы пригрели на своей груди…
— Мама!
Тетя Агния снова зарыдала.
В этот момент на веранду ворвалась Кристина, прижимая к груди уже знакомую Оле папку.
— Так, все здесь… Отлично! — задыхаясь, произнесла она. — Сейчас я вам всем кое-что скажу…
— А нельзя ли потом? — лениво спросила Лера, выдыхая дым.
— Нельзя!.. — заорала Кристина, глядя на ту испепеляющим взглядом. — Сейчас или никогда!
Оля обняла тетку, пытаясь успокоить.
— Вы все должны знать! — закричала Кристина, вскочив на дубовый стол и потрясая в воздухе папкой. — Степан Андреевич! Ваня!
— Заткнись, — сквозь зубы произнес Кирилл и попытался схватить Кристину за щиколотку. Кристина взвизгнула, отпрыгнула назад и свалила на пол хрустальный прибор со специями, тот вдребезги разбился.
Мура за окном ахнула.
— Кирилл — вор! А Лера — его любовница! — завизжала Кристина.
— Что такое? — с недоумением спросила Эмма Петровна, повернувшись, на миг она даже забыла об Оле.
— Заткнись! — рявкнул Кирилл.
— Ты мне рот не закроешь! Я молчать больше не собираюсь! Степан Андреевич… — Кристина наклонилась и бросила старику на колени папку. — Вот, взгляните, я кое-что выяснила… Ваш помощник вас обворовывает! Тут документы, выписки из счетов… Вы сами поймете, когда увидите! Напрасно вы доверяли этому человеку!
— Я тебя убью! — Кирилл схватился за голову. — Степан Андреевич, да не верьте вы этой ненормальной…
Лера хладнокровно продолжала курить.
— Минутку! — фальцетом произнес Иван. — Я что-то не понял… Кристина, вы сказали…
— Ваня, ты правильно все понял, твоя жена — его любовница!
— А доказательства? — спросила Лера.
— Они тоже есть! Я сначала хотела без них обойтись, а потом поняла — ты, Ваня, должен это увидеть… — и Кристина подбросила вверх стопку фотографий. — Специально детектива нанимала!
— Так это же дорого, поди?.. — удивленно спросил Степан Андреевич, палкой переворачивая одну из фотографий, лежавшую перед ним на полу.
— Какая разница!
— Лерочка, что это? — дрожащим голосом произнес Иван, держа в руке несколько снимков.
— Это фотомонтаж, — пожала Лера плечами.
— Ты на дату посмотри, Ваня! — закричала Кристина. — Ты помнишь, их в этот день обоих не было! Что она тебе тогда сказала, а?..
— Лерочка в тот день была у парикмахера, — растерянно произнес Иван. — Кристина, милая, зачем тебе все это надо? Лера, так ты говоришь, это все фотомонтаж?.. — он с надеждой обернулся к жене.
