— Нет, но если кровь и дальше будет скапливаться, они просверлят дырочки и будут ее отсасывать. А если гематома небольшая, придется ждать, когда она рассосётся с помощью лечения, а Кирилла пока искусственно продержат в коме. Есть опасность образования тромбов. Точнее станет известно после того как сделают томографию.
— Когда ее сделают?
Я не врач и только могла предполагать, что первый вариант намного хуже, и мне хотелось удостовериться, что в голове Кирилла кровотечение остановилось.
— Этот вопрос сейчас решается, — встав, он потянул меня за руку. — Пойдем теперь сходим за кофе.
Наверное, это странно, но вот в такой момент, ты понимаешь, что любишь мужчину. Он не просто тебе нравится, тебя не просто тянет к нему как к сексуальному объекту, а твои чувства намного глубже, намного сильнее. Пока он лежит в реанимации и борется за жизнь, ты хочешь поделиться своей, только бы любимый жил.
Стоишь, ждешь стаканчик кофе, а думаешь о нем. Мысленно возносишь молитвы богу.
Схлынула оторопь и пришло осознание, что любимый мужчина может умереть. И стало так страшно его потерять. «Нет, нет, нет! Не смей даже так думать! Кирилл, не умрет!», — мое внутреннее я, в данный момент разумная его часть остановила поток ненужных эмоциональных терзаний.
— Пойдем?
Стас нес четыре стаканчика, а я только два.
— Тебе не горячо?
— Ты меня спрашиваешь? Это тебе приходится держать стаканчики за донышки.5d4aa3
— Они еще не успели нагреться.
Но мы все же поспешили, чтобы Стасу не обожгло ладони.
Мама парней от а кофе отказалась, сердце щемило глядя на расстроенную женщину. Кир был похож на мать, те же черты лица, та же стать. А Стас на своего отца — светловолосого, сухощавого, высокого мужчину.
Самым неприятным моментом стало появление полицейских. Мужчины говорили негромко, следователь или дознаватель записывал показания. Точно сказать, какую версию они придумали, не могу, но потому, что Эрику посоветовали пока идет дознание не покидать город, предполагаю, что вину он взял на себя. Связываться с организаторами подпольных боев опасно.
Допросили они и доктора, который подтвердил, что травма вполне могла быть получена во время тренировочного спарринга. На это ссылались и тренер Кирилла и его отчим. Версия, конечно же, шита белыми нитками, но особо копать никто не стал, главное же дело закрыть.
Просидели мы в больнице еще недолго. Дежурный врач просил всех отправиться по домам, но мама Кирилла категорически отказалась. Эрик и отчим Кирилла, не собирались оставлять ее одну. Мне тоже совсем не хотелось уезжать, глупое ощущение, что я рядом и этим помогаю ему выкарабкаться, не оставляло меня. Но под каким предлогом я должна была остаться? Я ему по большому счету никто. Если не считать наших пикировок и поцелуев, вообще, непонятно как ко мне относится Кирилл. Эрик и Стас о чем-то догадывались, а остальные знали, что я являюсь подругой Мишель и однокурсницей Стаса. Надо выбрать момент и рассказать о своих чувствах подруге, нечестно получится, если она об этом узнает не от меня.
Эрик вышел к ребятам во двор больницы, пересказал слова врача, и попросил разъехаться, будут новости, он позвонит.
Утром Кириллу сделают МРТ и врачи смогут более точно ответить на все вопросы. Пока же состояния мужчины остается стабильно-тяжелым.
Все разъехались на своих машинах, Мишель с мамой повез шофер Надежды Юрьевны, они и меня хотели забрать, но им пришлось бы делать большой крюк, а время уже позднее. Зато предложение Стаса, довезти до дома сразу же приняла.
— Приедем, сразу пойдешь и ляжешь спать. Своими недосыпаниями ты ему не поможешь. Будут новости, я тебе сообщение скину. Утром заеду за тобой, вместе в больницу поедем.
За все это время впервые голос парня дрогнул. Как бы ни верил он в брата, и в то, что с ним все будет в порядке, явно очень переживал, но до сего момента успешно это скрывал. Я сама была разбита и опустошена, какая с меня утешительница? Лучше и не пробовать ободрять, не подберу я в таком состоянии нужных слов.
Меня смущал еще один вопрос, но я никак не находила слов, чтобы его сформулировать. Посмотрела внимательно на парня, уставилась в боковое окно и выпалила.
— Как ты догадался?
Произнести вслух «о моих чувствах», язык не повернулся. Спасибо Стасу, за то, что не стал задавать вопросов, смеяться, или делать вид, что не понимает.
— Кирилл просил меня присмотреть за тобой пока он к бою готовится. Когда я посмел пошутить над ним, мне обещали открутить голову, если с тобой хоть что-то случится. Его беспокоит, что какой-то тип пристает к тебе. Правда, мы договаривались на неделю, — взглянув на меня, он ухмыльнулся, — теперь мне придется присматривать за тобой пока Кир полностью не поправится.
— Не надо за мной присматривать, я уже взрослая девочка, — возмутилась, ведь оказывается, за моей спиной заговор братья устроили.
— Тебя никто не спрашивает, — властно заявил Стас. — Слушаться будешь, никуда не денешься. Я не собираюсь выслушивать нотации, после того, как он придет в себя. А если с тобой что-нибудь случится, он и правда же голову открутить может.
Ну что скрывать, теплом в груди разливалась надежда, что я Кириллу не безразлична. В противном случае он не просил Стаса приглядывать за мной.
— Ты всегда такой послушный? — фыркнула раньше, чем договорила предложение. Моя натура не позволяла так просто смириться с мужским доминированием.
— У меня хорошо развит инстинкт самосохранения, больше Кира я никого не боюсь, — завернул он как раз на мою улицу, — надеюсь, теперь ты смиришься, и не будешь строить препятствия.
— Посмотрим.
Сейчас, главное, чтобы Кирилл поправился, а свою независимость я еще успею отстоять.
— Посмотрим, — ухмыльнулся парень, заворачивая к моему подъезду.
Попрощавшись, я убежала домой. Мама еще не спала, ждала меня. Удостоверившись, что дочь дома и все с ней хорошо, она расспросила о состоянии парня. Скорее всего, о моих чувствах родительница смогла догадаться, обняв, мама произнесла:
— С ним все будет хорошо. Верь в это дочка.
Уснуть я долго не могла, постоянно вытаскивала телефон из-под подушки, вдруг пришло сообщение от Стаса. Приблизительно в три часа ночи мне удалось провалиться в тревожный сон, наполненный непонятными сновидениями. Просыпаясь постоянно, пыталась вспомнить, что же мне снилось. Даже в сонник в интернете залезла, но ничего толкового там не вычитала.
В шесть утра смирившись, что выспаться мне не удастся и даже не стоит пытаться, поплелась в душ.
Глава 16
Ксения
Прошло три недели. Двадцать один день нервов и переживаний. Мы приходили почти каждый день в больницу, хоть к Кириллу никого и не пускали. Несколько раз Елизавету Игоревну поздно вечером провел в реанимационное отделение дежуривший врач. Два раза Стасу удалось договориться с медсестрой, чтобы нас пустили к Киру. Во сколько это ему обошлось, я не спрашивала. Но оба раза он завел меня с собой, не слушая возражений медсестры, и за это я ему очень благодарна. Видеть сильного здорового, а главное, любимого мужчину в таком состоянии было тяжело. Так тяжело, что словами всех чувств не передать. И если бы не обещание Стасу держать себя в руках, обязательно расплакалась.
