– Хорошо. Мне бежать нужно, мамуль.
– Конечно! Не мерзни только!
– Не буду. Пиши, если что!
– Ты тоже.
Блокирую экран и тяжело вздыхаю. А потом ловлю себя на мысли, что впервые обманываю маму так глобально. Я вовсе не на горячих источниках с друзьями, а в съемной квартире, куда через пару часов приедет парень из Шереметьево. А самое смешное, что я не в Тюмени, а в Перми!
В Перми!
Достаю из чемодана теплую вязаную кофту, что обычно ношу дома. Она открывает одно плечо и скрывает попу: по-своему соблазнительно. Я беру свежее белье, достаю косметичку с кремами и лосьонами для тела, а потом из отдела под молнией, вытягиваю свои теплые серые гольфы выше колена, что так же ношу дома. Как-то раз я отправила Кириллу фото своего отражения в зеркале и ему очень понравился мой внешний домашний вид.
Очень надеюсь, что вживую я понравлюсь ему еще больше.
* * *
Раскладываю кусочки пиццы в большой тарелке и ставлю её в микроволновку. Кирилл тем временем ставит бутылку коньяка в холодильник и вскрывает упаковку яблочного сока. Он приехал несколько минут назад и кроме, как «ну, привет еще раз» ничего больше мне не сказал. Хотя, я даже не знаю, что хотела бы от него еще услышать. У самой-то не особо разговорчивое настроение.
Когда микроволновка звонко пиликает, я достаю пиццу и ставлю её на стол. Пожалуй, на этом мои функции «хозяюшки» подходят к концу и я сажусь на стул.
– Все хорошо? – интересуется Кирилл, разливая сок в стаканы.
Поднимаю на него глаза:
– Да. Вроде… А у тебя?
– Да. Все еще нервничаешь?
– Если так спрашиваешь, значит ты уже нет, – улыбаюсь я.
– Ну, не так сильно, как днем. – Он достает из холодильника бутылку коньяка, вскрывает её и наливает в высокие рюмки. Сев напротив меня и задев мою ногу своим коленом, Кирилл поднимает рюмку и с улыбкой говорит: – За встречу.
– Угу.
Мы выпиваем. Я закашливаюсь и запиваю горечь соком.
– Если не хочешь – не пей. Надо было все-таки вино взять.
– Нет! Не надо. Все хорошо. Я хочу… Потому что иначе расслабиться не смогу.
Мы смотрим друг на друга, улыбаемся, молчим. На очереди вторая рюмка. Я разделываюсь с ней без кашля, однако, третью осиливаю лишь на половину.
– Почему ты тогда исчезла? – спрашивает меня Кирилл. По-видимому, коньяк действительно внушает смелость.
Я улыбаюсь и отворачиваю голову к окну. В этой улыбке напрочь отсутствует веселье. Она самая печальная и безнадежная, поверьте.
– Ты уже это спрашивал.
– Ты ответь мне вот так, здесь, рядом со мной.
– Я встречалась с Димой уже год. Он переехал в Тюмень из-за меня как раз тогда… – Пожимаю плечами и кусаю губу. – Мне было комфортно. И мне было девятнадцать лет…
– Хорошо, я спрошу по другому. У меня был шанс?
– Да… Сама бы я вряд ли что-то сделала, потому что опять же, мне было девятнадцать, особым умом я не отличалась и побаивалась лишить себя привычного комфорта. Но да, если бы между нами не было так много километров, я бы безусловно узнала тебя получше… Попробовала бы. И почему то думаю, что не остановилась бы.
– Ты ведь тогда так понравилась мне. Я ведь хотел приехать к тебе, но когда ты пропала, я понял, что…ты не была заинтересована во мне.
– У меня был парень. Жил со мной. А ты был далеко, и я мало знала тебя. Можно сказать, что вообще не знала. Всего лишь два часа виделись.
– И посмотри, к чему это привело. Ты часто думала обо мне?
– Наверное, в самые неподходящие для этого моменты. В самые неуместные. Я вспоминала о тебе всякий раз, когда мы с Димой ехали по трассе, а эти грузовики с твоей фамилией перед глазами мелькали. И я до сих пор не понимаю, почему у тебя именно эта фамилия… Я вспоминала о тебе в день собственной свадьбы. Пожалуй, это был самый неуместный момент… Я зашла на твою страничку в «ВК», сама не знаю зачем. Просто хотела, наверное, взглянуть на тебя. Забавно было, в этот момент подошел Дима, и телефон выпал из моих рук. Чудом – экраном вниз. Когда футбол по телеку смотрела, так или иначе подумывала о тебе… – я нервно усмехаюсь и выпиваю свой сок.
– Зачем ты делала это на свадьбе?
– Я же говорю, что особым умом не отличалась! Даже в двадцать три года.
– Ты была неуверенна в том, что делаешь? Что сделала? Зачем тогда ты вышла замуж?
– Мои родители с распростертыми объятиями приняли Диму. Они строили планы на нашу совместную жизнь, в частности, безумно грезили о внуках. Папа, во всяком случае, точно. А я только после развода, наверное, стала понимать, что всем угодить невозможно. Даже собственным родителям. Есть во мне это чувство, когда не хочешь разочаровать людей, которые очень дороги тебе, которые сделали для тебя очень многое. И я не могла представить себе, что потратив столько денег, сил и времени на свадьбу, они погладят меня по головке, когда скажу им, что я запуталась и сама не понимаю, чего хочу. Хотела я той свадьбы или нет – я уже не помню… Я не помню этого чувства. Но точно знаю, что не могла их разочаровать. И я хотела танцевать. Как любая девочка, в красивом белом платье.
– Танцевать… Ты любила его? Ты ведь не могла просто из-за родителей выйти замуж? У тебя же были к нему чувства?
– Мне было комфортно с ним. Да, мы ругались и чаще всего по всякой мелочи, на которую и внимания обращать не стоило, но мне было комфортно и я полагала, что именно так строятся семейные отношения. Когда вся эта влюбленность проходит, остается потом здравый смысл и серьезность. А еще эгоизм, в моем случае.
– Если бы он не ушел, ты бы так и жила? То есть, все это продолжалось бы и по сей день?
– Он бы ушел в любом случае. Тогда все как-то вовремя навалилось: ссора с папой, со мной, наши личные проблемы… Я благодарна ему, что он это сделал. Нашел в себе смелость на такие перемены.
– Сама бы ты не смогла?
– Если бы я встретила человека, глядя на которого поняла бы, что вот он – мой недостающий пазл… Да.
– Уверенно прям «да»?
– Да.
– Что значит «недостающий пазл»?
– Ну, это когда ты живешь вроде бы и ни в чем не нуждаешься. Нашел себя в профессии, у тебя есть свой угол, с родственниками отношения теплые, есть друзья, есть люди, на которых можно положиться, есть человек рядом, с которым комфортно и к которому ты испытываешь чувства благодарности и уважения за то, что он делает для тебя. Все хорошо, порой ты идешь на компромисс в каких-то ситуациях, но когда ваши споры никак не могут разрешиться и человек, что рядом, отказывается понимать тебя – ты чувствуешь эту брешь. Не думай, что в наших с Димой отношениях исключительно он отказывался понимать меня. Мы стоили друг друга. И я знаю, что с моей стороны эгоизм был вот таких размеров! И как бы ты не старался слепо верить в то, что полностью, до конца и бесповоротно счастлив – ты все равно знаешь, что тебе не хватает этой маленькой частички «чего-то». Этого недостающего пазла.
