— Желаю вам добрейшего утра! — приветливый голос Роз будто гром раскатился над водой. — Я принесла очаровательного гусёнка!
Гусыня глядела на неё во все глаза.
— Мне требуется ваша помощь, — сказала Роз. — Вернее, гусёнку требуется ваша помощь!
Старая гусыня не шелохнулась.
— Есть хочу! — пропищал гусёнок. — Есть! Есть!
Гусыня не вынесла жалобного детского голоска и подплыла ближе.
— Где ты взяла голодного птенца? — сердито спросила она у Роз. — И где его родители?
— Произошло ужасное несчастье, — объяснила Роз. — Это моя вина. Выжил только один гусёнок.
— Несчастье? А почему ты говоришь о нём таким радостным голосом? — гусыня хлопнула крыльями, всё это казалось ей крайне подозрительным. — Может, ты просто съела его родителей?
— Я не ела его родителей, — сказала Роз обычным голосом. — Я ничего не ем, и родителей тоже.
Гусыня прищурилась и внимательно посмотрела на Роз.
— А ты знаешь, как звали его отца и мать?
— Я этого не знаю.
— В моей стае все на месте. Наверное, их стая жила на другом конце острова.
— Ты возьмёшь к себе гусёнка?
— Нет, конечно! — возмутилась гусыня. — Не могу же я подбирать каждого сиротку! Говоришь, это была твоя вина? Значит, тебе и исправлять положение, и ты теперь за него в ответе.
— Мама! Мама! — пискнул гусёнок.
— Я пыталась объяснить, что я не его мать, — сказала Роз. — Но он не понимает.
— Если хочешь, чтобы он выжил, придётся тебе сыграть роль матери.
Вот и снова прозвучали эти слова — сыграть роль. Роз старательно изображала приветливость и потихоньку училась играть роль друга. Возможно, она смогла бы сыграть и роль матери.
— Ты же хочешь, чтобы он жил? — спросила гусыня.
— Да, я хочу, чтобы он жил, — ответила Роз. — Но я не знаю, как играть роль матери.
— Ничего сложного тут нет. Ты должна обеспечить гусёнку воду, пищу и кров. Давай ему почувствовать свою любовь, но не балуй слишком сильно. Оберегай его от любой опасности, но не лишай самостоятельности. Научи ходить, говорить, летать, плавать, ладить с другими и заботиться о себе. Вот тебе и вся наука материнства.
Роз застыла с широко открытыми глазами.
— Мама! Есть хочу! — опять пропищал птенец.
— Ну что ты встала? Пора кормить сына, — сказала гусыня.
— Да, конечно! — с готовностью отозвалась Роз. — А что же мне ему дать?
— Разотри свежей травы и дай ему. Если в траве попадутся насекомые, тем лучше.
Роз сорвала несколько травинок, размяла их, скатала в шарик и бросила шарик в гнездо. Гусёнок расправил хвостик и принялся клевать первый завтрак в своей жизни.
— Между прочим, меня зовут Большое Крыло. Тебя уже все знают, Роз. А как зовут гусёнка?
— Не знаю, — Роз поглядела на приёмного сына. — Как тебя зовут, гусёнок?
— Не может же он сам себя назвать! — воскликнула Большое Крыло.
Гусыня расправила крылья, взлетела с глади пруда и уселась прямо на голову Роз. Вода ручьями потекла по пыльному корпусу робота, а Большое Крыло склонилась над гнездом.
— Ох, какой он маленький, — сказала гусыня. — Наверное, последыш, самый младший. Должна тебя предупредить, Роз: последыши редко живут долго. А с такой матерью, как ты… будет просто чудо, если он выживет. Извини, но это правда. И всё-таки каждый гусёнок заслуживает имени. Смотри, какой у него яркий клювик. Очень красивый, таких я ни у кого больше не встречала. Будь я его матерью, назвала бы Красноклювик. Но его мать ты, тебе и решать.
— Пусть будет Красноклювик, — сказала Роз, когда гусыня слетела наконец с её головы и вновь села на воду. — Мы будем жить здесь, возле пруда, чтобы гусёнок рос вместе с другими гусями. Я найду нам крепкое дерево неподалёку.
— Ещё чего не хватало! — гусыня вновь захлопала крыльями. — Гусёнку не место на дереве! Красноклювик должен жить на земле, как нормальный гусь.
Большое Крыло смерила робота взглядом.
— Вам двоим понадобится большой дом. Пойди-ка поговори с папашей Бобром. Он настоящий мастер и построит что угодно. Вообще-то он ворчун, но, если попросишь как следует, не откажется помочь. А станет вредничать — скажи, что это я тебя послала. Напомни, что за ним должок.
Глава 29. Бобры
Каждый день бобры плавали вдоль своей плотины, осматривали её и чинили, где надо. Стена из веток и глины пропускала лишь тонкие струйки воды. Благодаря ей узкий ручей превратился в широкий пруд, который стал домом для многих зверей и птиц.
Пока Роз несла гусёнка по берегу пруда, ей то и дело попадались обгрызенные пеньки: бобрам нужно много древесины. И в голову робота пришла идея.
Роз хорошенько размахнулась и рубанула ребром ладони по ближайшему стволу. В лесу послышался звонкий гул. Потом на смену ему пришёл звук тяжёлых шагов и шелест листьев: это Роз осторожно шагала вдоль плотины с гусёнком на плече и срубленным деревцем в руке. Бобры плавали возле своей хатки и таращились на эту диковину, пока папаша Бобёр не хлопнул плоским хвостом по воде, что означало: «Стоять! Ни шагу дальше!»
Роз остановилась.
— Здравствуйте, бобры! Меня зовут Роз, а это Красноклювик. Пожалуйста, не пугайтесь. Я не причиню вам вреда. — Она протянула им деревце. — Это мой подарок. Я подумала, что он может пригодиться для вашей замечательной плотины.
— Нет уж, спасибо, — буркнул папаша Бобёр. — У меня принцип: ничего не брать у чудо…
— Ты что, с ума сошёл? — перебила его матушка Бобриха. — Это же прекрасная берёза! Ты хочешь её просто так взять и выкинуть?
— Принцип есть принцип! — гордо сказал папаша.
Матушка Бобриха повернулась к мужу:
— Помнишь, ты сам просил, чтобы я тебе не давала грубить и упрямиться? Так вот, сейчас ты грубишь и упрямишься! — Затем она снова развернулась к Роз. — Спасибо, чудище. Брось дерево в воду, мы сами его подберём.
— Я не чудище. — Роз кинула дерево, словно палочку. — Я робот. — Берёза с плеском шлёпнулась в воду, и бобры закачались на волнах.
В эту самую минуту Красноклювик снова запищал:
— Мама! Есть хочу!
Роз бросила в гнездо ещё один травяной шарик.
— Гусёнок думает, что ты его мама? — тихонько спросил кто-то. Это был Плескун, сын папаши Бобра и матушки Бобрихи.
