Ты, наверное, подумал, что животное, на которое напали, побежит со всех ног, или начнёт защищаться, или хотя бы заскулит? Но нет, неведомый зверёк вдруг упал, перевернулся на спину, высунул язык и умер. И не просто умер, а тут же протух, судя по ужасному запаху. Барсук скривился от отвращения. Он всё же тронул тушку лапой, но не выдержал.
— Фу, ну и вонь! Нет уж, спасибо, я лучше поем жуков! — и барсук побежал искать более аппетитное блюдо.
Неужели бедный зверёк напугался до смерти? И почему так быстро появился запах? Роз ничего не понимала. Но ещё сильнее она удивилась, когда через несколько минут мёртвое тельце пару раз дёрнуло ушами, наморщило нос и вскочило на ноги! Зверёк побежал дальше как ни в чём не бывало.
Механический голос Роз окликнул его с дерева:
— Так ты живой или мёртвый?
— Кто тут? Зачем ты за мной следишь? — донеслось в ответ из темноты.
— Это было просто невероятно, — сказала Роз. — Я глаз не могла отвести.
— Невероятно? Правда? — голос зверька заметно подобрел. — А мне казалось, я немножко переиграл, когда высунул язык.
— Я была уверена, что ты умер!
— Ах, как приятно это слышать!
— Ты правда умер?
— Ну конечно нет! Никто не может умереть и воскреснуть. Это был спектакль.
— Не поняла.
— Смотри, это очень просто. Я знал, что, если притворюсь мёртвым и протухшим, барсуку станет противно и он уйдёт. Так и получилось. Мы, опоссумы, прирождённые актёры.
— А, так ты опоссум, — электронный мозг Роз быстренько обработал всё, что знал про опоссумов. — Ты ночное сумчатое млекопитающее. В случае опасности подражаешь виду и даже запаху мёртвых животных.
— Это верно, сцены смерти — мой конёк, — подтвердил опоссум. — Но вообще-то у меня очень богатый репертуар, уж поверь!
— Верю, — сказала Роз.
— А ты сама пробовала играть?
— Нет, никогда.
— Так попробуй, тебе понравится! Для начала надо вжиться в роль, хорошенько изучить своего персонажа. Как он двигается, как разговаривает? На что надеется, чего боится? Что о нём думают окружающие? Только поняв героя, можно самому стать этим героем…
Это была очень странная картина. Два необычных существа сидели — одно на ветке дуба, второе на траве под деревом — и рассуждали о тонкостях актёрской игры. Опоссум долго рассказывал Роз о творческих методах и своих лучших представлениях, а она жадно впитывала каждое слово.
— Но зачем ты притворяешься кем-то другим? — спросила она.
— Потому что это весело! — ответил опоссум. — И полезно, ты же сама видела. Игра помогает мне выжить. Как знать, вдруг и тебе пригодится.
Электронный мозг робота загудел от новых мыслей. Игра может спасти жизнь! Опоссум притворяется мёртвым. А что если робот притворится живым? Она, Роз, могла бы вести себя не как железная машина, а более естественно. Да-да, надо разыгрывать дружелюбие, и тогда, возможно, появятся настоящие друзья. Они помогут ей наладить здесь жизнь. Отличный план!
Роз не стала терять времени и заговорила самым приветливым тоном, на какой только была способна:
— Дорогой сумчатый друг! Для меня будет огромной честью, если ты откроешь своё славное имя. — Манеры у Роз пока были странные, но с чего-то же надо начинать!
— Да пожалуйста! — сказал опоссум. — Меня зовут Белохвостик. А ты кто?
Шурша листвой, Роз спустилась с дерева.
— Мне очень-очень приятно с тобой познакомиться, уважаемый Белохвостик, — она шагнула в пятно лунного света. — Моё имя Роз.
— Ой, мамочки! — вскрикнул опоссум. — Да ты же то самое чудище!
— Я не чудище. Я робот. Я не причиняю вреда.
— Точно? Не врёшь? Ну да, ты вроде вежливая. Я слышал, ты ничего не ешь? Не понимаю, как так можно. Значит, и меня не съешь?
— Я тебя не съем, — пообещала Роз.
— Рад это слышать, — опоссум немного помедлил, но затем тоже вышел на свет. — Приятно познакомиться, Роз, — на мордочке Белохвостика появилась лёгкая улыбка.
Роз подумала, что у неё неплохо получается новая роль. Но теперь она не знала, что говорить дальше. Не знал и Белохвостик. Поэтому они просто стояли рядышком и слушали пение сверчков.
— Ну ладно, мне пора, — сказал наконец опоссум. — Приятного вечера, Роз.
— И тебе того же, Белохвостик. Прощай, дорогой друг. До новых встреч. Буду ждать с нетерпением.
После неловкого прощания опоссум снова нырнул в траву, а Роз вскарабкалась обратно на дерево.
Глава 27. Гусёнок
Внутри гусиного яйца что-то происходило.
Тук, тук, тук.
Тук, тук, тук.
Тук, тук, ХРУСЬ!
Из яичной скорлупы показался крохотный клювик, нырнул обратно и снова начал долбить яйцо изнутри. Дыра становилась всё больше и больше. И вот уже весь птенец выбрался на свет — как когда-то робот из своей коробки.
Сначала он тихонько полежал в гнезде среди обломков скорлупы. Потом его глазки замигали и медленно открылись. Первое, что он увидел, была Роз, которая тоже смотрела на него.
— Мама! Мама! — пропищал гусёнок.
— Я не твоя мама, — ответила Роз.
— Мама! Мама!
— Я не твоя мама.
— Есть хочу!
Ну конечно же, гусёнок был голоден! Роз включила свой самый дружелюбный голос и сказала:
— Чего бы ты хотел поесть, дорогой малыш?
— Ням-ням! — это всё, что мог сказать птенец. Он был слишком мал, чтобы объяснить подробнее. Роз надо было найти взрослого гуся. Поэтому она подхватила гнездо с птенцом, поставила на своё квадратное плечо и зашагала по лесу в поисках гусей.
Глава 28. Старая гусыня
Обычно лесные звери разбегались кто куда, едва заслышав шаги Роз. Но теперь им стало ужасно любопытно, почему она несёт на плече гнездо с гусёнком. Когда Роз объяснила, в чём дело, некоторые даже постарались помочь. Лягушка посоветовала обратиться к белкам. Одна белка сказала, что надо поговорить с сороками. Сорока отправила Роз на пруд, к бобрам.
Земля под ногами становилась всё мягче, трава вокруг росла всё выше, и вскоре Роз с гусёнком на плече вышла к большому заболоченному пруду. В камышах гудели стрекозы. На упавшем стволе сидели черепахи, греясь под лучами солнца. А в самой середине пруда плавала старая серая гусыня.
