Оба отрицательно покачали головами, хотя Стейси задержалась на какую-то долю секунды.
– А как насчет… – Брайант кивнул на пустой стол.
– Вуди этим занимается, – Ким подняла руки. Больше начальство ничего ей не сказало.
Она посмотрела на часы. Было почти семь вечера, но ей хотелось просто встретиться с ними, прежде чем завтра начнется настоящая работа.
– Что ж, спасибо…
Ким замолчала, услышав звонок своего мобильника.
Ответив, она какое-то время молча слушала, а потом разъединилась.
И повернулась к тому, что осталось от ее команды.
– Надеюсь, что вы оба хорошо отдохнули. А теперь – по коням.
Глава 5
– Послушай, я просто была не готова, – сказала Ким, пока Брайант выезжал с территории участка.
Окружная дорога Хейлсовена
[10] уже затихла после вечернего часа пик.
– А я ничего и не сказал, командир.
– А тебе и не надо было, – сказала Ким, поудобнее ставя ногу. – За милю чувствуется, как ты меня осуждаешь.
– Командир, это всё домыслы. Тебе надо было побыть одной, вот я и предоставил тебе такую возможность. Все просто.
Стоун посмотрела направо и не увидела на лице сержанта и намека на притворство.
Он дважды звонил ей и напрашивался в гости, и она дважды ему отказала. Ведь с ним надо было бы разговаривать, а она не хотела. И не могла.
– Хуже от этого было только тебе, – добавил сержант, поворачивая налево с А485 и направляясь ко входу в Лисоу-парк. От этих слов Ким стало легче.
«Точно. Возможно, он прав».
– Не знаешь, куда мы… – Брайант не договорил, заметив три полицейские машины, припаркованные возле домика смотрителя в конце парковки и блокирующие вход в парк.
Лисоу – это территория в 121 акр, расположенная к востоку от Хейлсовена. Парк, основанный в середине 1700-х годов поэтом Уильямом Шенстоном, предлагает посетителям грунтовые пешеходные дорожки, лесной массив, луг, ручьи, водопады и большие пруды. Парк 1-й категории, внесенный в Национальный реестр исторических парков и садов Великобритании, является одним из первых естественных ландшафтных парков в стране. Хотя этот факт не останавливает молодежь от сидения на скамейках парка с сигаретами и банками сидра, а мелких торговцев наркотиками – от продаж своей отравы в паре хорошо всем знакомых точек на границе парка.
Ким поняла, что они прибыли первыми, если не считать дежурных нарядов полиции. От участка до парка они добрались меньше чем за пять минут.
– Возьми, командир, – Брайант протянул ей пару синих бахил, которые достал из багажника машины. Было приятно видеть, что он, как всегда, готов ко всему.
Они подошли к группе людей в желтых жилетах на западной опушке, которые натягивали между двумя деревьями полицейскую ленту. Здесь их ждал полицейский в форме.
– Прошу сюда, мэм, – дородный констебль кивнул в сторону леса. – Мы ничего не трогали.
– Что, даже пульс не проверяли? – уточнила Ким.
– Ни к чему, мэм, – полицейский покачал головой.
Стоун пошла по тропинке, уходившей в глубь леса. И футах в двадцати, возле одиноко стоящей скамейки, нашла то, что искала.
Когда она приблизилась к телу, на ее руку упала дождевая капля. Тяжелая и теплая.
Почувствовав, как напрягся рядом с ней Брайант, инспектор проследила за его взглядом. И сразу же поняла, о чем он сейчас думает. То, как лежало это тело, напоминало положение тела Кевина Доусона, когда они нашли его у подножья колокольни. Ким подумала, не будут ли они теперь видеть своего коллегу в каждом найденном трупе.
– Выясни, что они уже знают, – распорядилась она, кивнув в сторону группы констеблей.
Прежде чем отойти, Брайант еще раз взглянул на тело.
Стоун вздохнула и, постаравшись забыть о Доусоне, приблизилась к трупу.
Он лежал ничком, со слегка повернутой головой. Левая щека была погружена в жидкую грязь, оставшуюся после прошедшего дождя. В спутанных темных волосах на затылке виднелась полоска засохшей крови.
Еще несколько капель упали Ким на голову – вот-вот должен был начаться новый ливень.
Стоун поняла, почему констебль даже не удосужился проверить пульс. Трава вокруг тела была вся в кровавых пятнах, а тот глаз, который она могла рассмотреть, не моргая уставился вдаль.
На шею ей упала новая дождевая капля. Черт побери, экспертов с палаткой еще не видно, а у Брайанта, как бы хорошо он ни был подготовлен, палатки в багажнике наверняка нет… Ким хорошо знала, что дождь – это главный враг экспертов-криминалистов. Если не считать безответственности низших чинов на дежурстве.
Надо было быстро что-то придумать. «Пользуйся подручными средствами», – велела она себе.
Прямо рядом с ней расположились шесть полицейских в форме. Ей надо было на что-то решаться. То ли попытаться защитить все место преступления, то ли попробовать спасти только сам труп. Что в конечном итоге может обеспечить им наибольшее количество улик?
– Ребята, все сюда, и снимайте ваши жилеты, – приказала она, а дождь меж тем стал сильнее. – Нам надо прикрыть труп.
Ким встала на колени рядом с телом, а вокруг нее зашуршали светоотражающие жилеты.
Она сморщилась, почувствовав, как боль пронзила ногу от голени до паха.
Несмотря на плащ на трупе, было видно, что у убитого были проблемы с лишним весом. Добротные пиджак и ботинки. Руки вытянуты вдоль тела и лежат там, где оказались в момент падения, – было видно, что жертва не пыталась остановить или замедлить его. Смерть наступила еще до того, как тело коснулось земли.
Инспектор прищурилась и достала свой фонарь – жилеты накрыли ее с головой, и теперь ей не хватало света, хотя труп оставался сухим.
У себя за спиной она услышала звук подъехавшей машины. Должно быть, это патологоанатом Китс или Митч, который обычно возглавляет группу судебных экспертов.
Стоун успела дотянуться до внутреннего кармана убитого и вытащить его бумажник, прежде чем эти двое появятся рядом и скажут ей, что этого делать нельзя.
Ощущение влажной подкладки кармана напомнило Ким о том, что влага от земли просачивается сквозь ее брезентовые штаны и уже добралась до коленей.
На мгновение она задумалась, что сказал бы доктор Шах, увидь он ее сейчас. «Никакой езды за рулем, только несложные задания и работа за письменным столом», – напутствовал ее лечащий врач. Что ж… ограничений не слишком много, а одно из трех так просто в кассу.
Стоун открыла бумажник из хорошей кожи – и сразу же исключила наиболее вероятный из всех мотивов. Этого человека убили не из-за денег. В бумажнике лежало около восьмидесяти никем не тронутых фунтов стерлингов.
