Уолтер приложил палец к губам и подмигнул мне, отказываясь говорить что-нибудь, пока мы на людях. Когда мы скрылись из виду в административной части, я получила ответ: мы нашли другого Санту; он сидел на стуле и листал каталог «Секреты Виктории». При нашем появлении он отложил журнал.
— Пора?
Уолтер кивнул и обернулся ко мне.
— Виксен, мы похожи?
— Конечно, — сказала я. — Вы оба мужчины в красных костюмах и с бородами.
— Приглядись лучше, — ворчливо сказал Уолтер. Второй Санта поднялся со стула, и они оба встали рядом. — Имеют значение детали. Какая-нибудь мелочь, и ребенок из очереди заметит подмену, когда мое место займет Боб.
Длина бороды, очки, как сидит костюм… все важно. Одна ничтожная деталь — и дети поймут, что их дурачат, что нас тут двое.
— А если они это поймут, — встрял Боб, по примеру Уолтера говоря с британским акцентом, — тогда конец иллюзиям. Они узнают, что их обманывали, что нет ни одного настоящего Санты.
— Ну, ребята, вы воспринимаете все это так серьезно, — сказала я, слегка удивившись. Я осмотрела их более тщательно и внесла в костюм Боба несколько поправок: расправила шапку и изменила положение нескольких завитков бороды. Наконец я удовлетворенно кивнула:
— Ну вот, теперь можешь идти.
Боб выжидательно посмотрел на Уолтера. Уолтер снял шапку, очки и бороду и предстал перед нами неприметным мужичком с редеющими седоватыми волосами.
— За пределами этой комнаты может существовать только один Санта, — таинственным тоном объяснил Уолтер, наблюдая за тем, как уходит Боб. — Это часть магии.
— Это было мило, — заметила я. Покинув пост, Уолтер немедленно вытащил фляжку из своего шкафчика и с жадностью припал к ней. Я подумала: интересно, у этих двух Сант одинаковые слабости? — Рискованно, но мило.
Переодевшись и ненадолго заскочив домой, я отправилась на аллею боулинга «У Берта». Роман выбрал это место для тренировок нашей бессмертной лиги. Кроме того, то было место наших с Романом свиданий во время давнишнего неудачного романа. Живя с ним изо дня в день, справляясь с бытовыми проблемами совместного существования, легко забыть о той части нашей истории. Было время, когда я считала, что влюблена в Романа, хотя в конце концов чувство к Сету одержало верх. Близкое знакомство с характером Романа и его планами убить Картера не способствовало укреплению наших отношений. Роман оставил все свои притязания, и слава богу. Но временами я удивлялась, что он сохранил теплые чувства ко мне.
Наш славный учитель еще не появился, а вот Сет уже был на месте, в компании с Коди, Питером и Хью. Увидев, что я иду, Сет бросил на меня отчаянный и полный благодарности взгляд. Могу себе представить, в какой разговор его втянули «сотоварищи». Пока я приближалась к ним, в глаза мне бросились рубашки моих приятелей. На Сете была футболка с надписью: «Скажи что-нибудь». Это для него типично. А вот что оказалось необычным: мои бессмертные друзья, все трое, были одеты в одинаковые бледно-голубые рубашки. Не успела я их как следует рассмотреть, Коди подскочил и протянул мне такую же, аккуратно сложенную.
— Вот, — сказал он. — Не могу дождаться, когда увижу нас всех четверых в этом прикиде.
Рубашка была обычная, специально для игры в боулинг — короткие рукава и застежка на пуговицах. На груди вышито мое имя. Развернув одежку, я обнаружила надпись «Нечестивые роллеры», сделанную замысловатыми пламенеющими буквами. Я изумленно выгнула бровь.
— Вот как? — сказала я. — Значит, мы этому соответствуем?
— Это умно и работает на многих уровнях, — восторженно говорил Питер, — перекликается с «благочестивыми роллерами»
[1]
, и когда думаешь, что мы будем катать шары…
— Да, да, — сказала я и надела рубашку поверх свитера с высоким горлом. Размер оказался маловат, и я переоделась, чтобы было удобнее. — Я знаю, что такое игра слов, Питер. Просто не думала, что мы будем так… откровенны.
— Вариантов было всего два: или этот, или «Грехуспешники», — сказал Хью.
Я поморщилась и приткнулась под руку Сету.
— Думаю, вы сделали правильный выбор. По крайней мере, рубашки приятного цвета.
Хью и Коди обменялись довольными, торжествующими взглядами. Питер ухмыльнулся.
— В розовом тоже нет ничего плохого, — сказал он. — Думаю, это была бы заявка.
— Да уж, — отреагировал Хью. — Заявка на то, что мы слабаки, которых команда Нанетт смешает с грязью.
Питер издал долгий страдальческий вздох.
— Почему вы так не уверены в своих мужских достоинствах? Если бы Джорджина присутствовала при голосовании, могу поспорить, она бы тоже была за розовый.
Эти слова напомнили всем о причине моего отсутствия. Лица моих приятелей помрачнели.
— Это правда? — спросил Коди. — Ты уезжаешь?
— Боюсь, что так, — ответила я, пытаясь излучать бодрость, которой на самом деле не чувствовала. — Со следующего месяца я в Лас-Вегасе.
— Но это нечестно, — возмутился Коди, — ты нужна нам здесь.
Хью сочувственно улыбнулся ему.
— Малыш, ты еще совсем недавно в этом деле. Слово «честно» тут не в ходу.
Коди не понравилось упоминание о его неопытности, но Хью был прав. Юный вампир недавно стал бессмертным и еще не познакомился с тем, что такое перевод и прочие организационные махинации отдела кадров. Питер и Хью все это уже испытали, а потому, хоть и грустили по поводу расставания со мной, понимали, что есть вещи, с которыми не поспоришь.
— Не переживайте за меня, — беззаботно сказала я. — Там сейчас работает Бастьен. И я уже получила место танцовщицы.
— А тут у тебя вообще никакой работы не было, — заметил Питер.
— Танцовщицы без верха? — спросил Хью.
— Нет, — ответила я, — слегка прикрытой блестками.
Хью одобрительно закивал.
— Это здорово.
Коди все не мог успокоиться. Его взгляд упал на Сета.
— Что ж, в твоей работе есть одно большое преимущество: ты можешь жить где угодно. Переезд не проблема.
Не знаю, что на самом деле думал Сет по этому поводу, однако он выдавил из себя бравую улыбку.
— Посмотрим.
Тут я вспомнила свой последний разговор с Андреа, как мы с ней говорили о Сете: «Он, как скала, поддерживает всех нас».
По телу волной пробежало ощущение тепла, но не слишком приятное, к нему прибавился запах серы. Я и остальные бессмертные подняли взгляды: к нам приближался Джером в сопровождении задумчивого Романа. На лице моих друзей отразилось то же недоумение, что и на моем.
— Не знала, что ты придешь, — сказала я Джерому, когда дуэт «отец и сын» оказался рядом. — Кажется, ты ясно дал понять, что в команде не участвуешь.
