Я прислонилась к стене спиной и исподлобья заглянула в его глаза. Облизала сухие горячие губы и наклонила голову набок, словно предоставляя сделать следующий шаг ему. Андрей протянул руку и почти нежно провёл пальцами вдоль щеки от скулы до подбородка... Я прикрыла веки и судорожно вздохнула.
- Ты ненормальная...
Как же мне нравится, когда его голос становится таким - хриплым и низким... Я усмехнулась:
- А Антон твой сказал, что я потрясающая.
Пальцы капканом обхватили шею, и я судорожно сглотнула слюну. Это он ненормальный. И всё, что между нами происходит, тоже ненормально... И я обязательно подумаю, что со всем этим делать... Завтра, когда просплюсь и обрету способность нормально соображать...
Я не хочу открывать глаза. И делать тоже ничего не хочу. Могу только лечь и раздвинуть ноги... А потом уснуть вон в той кровати на его груди...
Я слышала, как часто и глубоко он дышит. И внезапно осознала, что моё дыхание полностью совпадает с его ритмом и скоростью... Невероятное ощущение почему-то.
Я ждала поцелуя, но Андрей только легонько обвёл пальцем контур моих приоткрытых губ. Ослабил хватку на шее, скользнул ладонью вниз - по груди, животу, бедру... Я сбилась с этого дыхания в унисон и задышала коротко и прерывисто...
Он прислонился лбом к моим волосам. Прижался всем весом, впечатывая меня в стену, и я ощутила сладостную тяжесть его тела... Рука задрала вверх платье, и я развела ноги пошире... Пальцы сдвинули мокрые насквозь стринги набок и погрузились внутрь... Возбуждение слишком давно росло и требовало большего - там всё словно воспалилось и наполовину лишилось чувствительности... Я ощущаю только прохладу пальцев внутри, но не удовлетворение...
Где-то над ухом шёпот:
- Я постараюсь осторожно...
Что? Я распахнула глаза, но передо мной только плечо в чёрной рубашке... Почувствовала, как напряглось его тело... Да что?..
Андрей рывком отстранился от меня. Холодно посмотрел мне в глаза, и я перестала дышать... Язык почему-то занемел и прирос к нёбу. Где-то в глубине этих нереальных глаз я уловила лёгкий оттенок сожаления...
Он потянул меня за плечи и мягко развернул спиной к себе. Я упёрлась взглядом в красно-чёрный рисунок на обоях из аккуратных переплетающихся вензелей.
В голове всплыла фраза о том, что если я закричу, то сюда придут только для того, чтобы заткнуть мне рот и держать для него... Он притащил меня сюда, чтобы изнасиловать, а не просто заняться сексом...
Странно, что возбуждение никуда не пропало...
Его руки снова поднимают моё платье, но оно так и норовит сползти обратно.
- Разденься, - голос словно чужой, дребезжащий от перевозбуждения.
Упрямо качнула головой, чувствуя внезапно нахлынувшее желание расплакаться... и постыдную неспособность сопротивляться тому, что он собирается делать.
Он резко дёрнул платье вверх, и я не успела даже вовремя поднять руки. Услышала треск ткани и закусила губу от внезапного отчаяния. Чулки, лифчик и перекошенные стринги совсем нельзя считать одеждой, и мне становится почему-то неловко... Опьянение отпустило, и осталось какое-то горькое послевкусие во рту...
Вспоминаю, как мы стояли у меня во дворе, окутанные теплом огня мангала, как я прижималась к его груди и думала, что это и есть счастье...
Андрей надавил мне на плечи, и я опустилась на колени.
Интересно, а что останется между нами потом, когда мы выйдем отсюда?..
Рывком подтянул мои бёдра на себя, и я упёрлась руками в стену.
Я никогда его не прощу. За весь этот вечер, за всё...
Одним небрежным движением он стащил стринги до колен, другим расстёгнул крючки на лифчике.
Мы же теперь расстанемся... А нам ещё жить в одном подъезде... И мне предстоит его жене в глаза смотреть... Я больше не смогу поднять на неё взгляд...
Его пальцы грубо проходят по промежности, собирая влагу, и резко и быстро врываются в тугое отверстие заднего прохода.
Кусаю в кровь губы и чувствую единственную слезу на щеке...
- Занималась этим раньше? - звук его голоса вырывает меня из мысленной пропасти.
Киваю головой - не хочу, чтобы голос выдал, насколько мне больно.
- Нравилось?
Отчаянно мотаю головой из стороны в сторону, слизывая с губ вторую слезу...
Какая разница, нравилось или нет? Сейчас уж точно не нравится...
Он убирает пальцы, и по щеке катится третья слеза...
Тело начинает дрожать мелкой дрожью, и я стискиваю зубы.
- Бесполезно просить тебя расслабиться, да? - голос даже мягкий, и я невольно снова вспоминаю его казавшиеся такими надёжными объятия, звёздное небо над головой...
Слёзы потекли дорожками, и я всхлипнула. А ведь я действительно никогда его не забуду... Просто не смогу.
Ну чего же он медлит?! Мне холодно без одежды... Его слова о том, что он будет осторожнее, разрушили всё. Если бы он сделал это в порыве страсти, дав мне кончить, я бы вытерпела, но не так...
- Не плачь...
Я всё-таки подала голос, вложив в него всё, что ощущаю сейчас:
- Ненавижу...
Наконец я чувствую, как его член с невероятным давлением медленно входит внутрь, а руки жёстко давят на бёдра... Я знаю, что надо расслабиться, чтобы ослабить это болезненное ощущение, но не могу ничего с собой поделать и только сильнее напрягаю мышцы. В какой-то момент психологический барьер не выдерживает, и из груди вырывается наружу рыдание, сопровождаемое потоком слёз...
Лучше бы здесь была камера пыток, чем вот так...
Андрей сделал пару резких толчков и кончил прямо туда. Разжал руки, отпустил меня, и я отползла и забилась в угол, сотрясаясь от надрывного плача и унижения...
Его руки поймали меня между стен спустя несколько секунд, потянули на себя, но я оттолкнула их и, кажется, попыталась отбиться от него... Словно издалека услышала его голос:
- Кать... Катя! Посмотри на меня!
- Не-не-е-на-ви-и-жу-у...
- Послушай меня!
- Не-е т-трогай ме-меня... - мой плач перешёл в истерику и визг...
Очередная пощёчина. Я резко всхлипнула, замолчала и затихла, только грудь продолжала сотрясаться от сдерживаемых рыданий, и крупная дрожь прокатывалась по телу.
- Иди ко мне, - Андрей сел рядом и осторожно потянул меня за руку.
Я послушно подползла ближе. Он обнял меня и притянул к себе, прижимая головой к своей груди. И я, не смотря на всю свою ненависть, с каким-то упоением прильнула к нему, ткнулась носом в рубашку и дала волю тихому потоку слёз - без надрывных рыданий и истерик...
