– Интересно рассуждаешь, – госпожа Статира наклонила голову, – Значит, часть богов – невидимая. А что случится, если какой-нибудь нечестивец не даст богам эту часть? Получается, боги будут обманут.
– Не будут они обмануты! Такое сразу увидят!
– Как это можно увидеть? Ты сам сказал, что часть еды, предназначенная для богов – невидимая.
– Боги увидят! Они своего не упустят. А нам… – Лик развёл руками, чтобы показать сложность теологической проблемы, – Нам, простым людям, на это и смотреть не положено.
– Почему ты так уверен, что богам нужна именно невидимая часть еды?
– Ну, боги же сами обычно невидимы.
Лик по прежнему не понимал, какой смысл в этом допросе. Это же очевидные вещи. Из даже дети знают, ещё до инициации…
– Говоришь, боги невидимы, – старая женщина хмурила брови, – Интересные у вас боги… А как насчёт Солнца? Или вы, скифы, солнце не почитаете?
– Ну…. я вот, не очень почитаю. Мы, неврийцы, Луне поклоняемся. Таков наш болотный обычай.
– Солнце, Луна – не важно. По твоему, эти боги – невидимы?
– Да! Это каждому очевидно!
– И каким же образом Солнце, – госпожа Статира кивнула в сторону светила, – или Луна могут быть невидимыми.
– Солнце – по ночам, – с готовностью ответил Лик, – А Луна – днём. Не всегда, конечно. Вы же знает, что Луна и днём бывает?
– Ты удивишься, но знаю.
– Так вот, а ещё бывает так, что Луны не бывает и ночью. На нашем языке так и называется – Невидимая Луна. В такие ночи…
– Надо же! – старая женщина уже не слушала. Она откинулась на спинку скамеечки и качала головой, – У вас, скифов, похоже, есть своя варварская логика.
– Я вас не понимаю.
– Это нормально.
– Что?
– Не понимать – это нормально для варвара.
– Я рос в городе! – не выдержал невриец.
– Но это был варварский город, – по-прежнему спокойно произнесла госпожа Статира.
Лик понял, что самое время приниматься за еду. Пока его и правда не выгнали за неуважение к богам и неспособность к философии. Или не напоили уксусом. Он слышал, бывают и такие наказания.
– За что тебя выгнали? – спросила Статира.
Лик проглотил кусок, отпил разбавленного вина и ответил:
– Я ушёл сам.
– Почему ты спешил, если ушёл сам?
– Потому что зло идёт, – ответил Лик, – Я должен был бежать очень быстро. Иначе я не смог бы его опередить.
Госпожа Статира снова посмотрела куда-то в небо.
– Говоришь, зло идёт… – произнесла она. – Надо же!.. Что за зло?
– Царь Палак собирается укрепить царство удачными войнами.
– Разве его отец не занимался тем же самым?
– Да. Но Палак решил укреплять по-новому. Он обрушил свой гнев на нас, неврийцев. Увидите, скоро вслед за мной побегут и другие.
– Чем ему угрожали нервиийцы?
– Мы ему не угрожали. Поэтому он решил разгромить нас заранее.
– Вот как… – госпожа Статира замолчала.
Лик подумал, что такой способ укреплять царство ей прекрасно знаком.
– Скажи, – госпожа Статира снова перевела на него взгляд, – а разве неврийцы – не скифского рода?
– Да, мы все одного рода. И неврийцы, и авхаты, и тавры…
– Не продолжай. Хватит с меня географии.
Лик подчинился. Было обидно, что она не интересуется его знаниями. Ладно, не важно. Меньше слов – больше влезет.
Приятное тепло заполняло желудок.
5
– Закончил? – спросила госпожа Статира.
– Да. Благодарю вас за прекрасную трапезу.
Лик заметил, что чаша вина перед хозяйкой так и осталась нетронутой.
– Хватит слов, ты сказал достаточно.
Лик почтительно поклонился – насколько это было возможно за столом.
– Ты ищешь себе работы, скиф? – продолжала хозяйки.
– Да, госпожа Статира. Моё имя…
– Твоё имя мне ни к чему. Тех, кто на меня работает, зовут так, как я этого хочу. Понятно?
– Я понимаю, госпожа. Статира. Дело в том, что я знаю кое-что, что может быть вам интересно.
Старая женщина молчала.
– Смотрите, – продолжил Лик, – Царь Палак укрепляет своё царство. И он непременно захочет его расширить, по примеру отца. Захватить всю Таврию, Киммерию и Меотию. И начнёт – с Херсонеса! Разве можно оставить богатый вольный город в двух днях пути от столицы? Я уверен, война начнётся через несколько месяцев. А ваше прекрасное поместье стоит прямо возле дороги…
– Когда мне понадобятся твои советы, я тебя спрошу, – госпожа Статира поднялась и двинулась прочь из дворика, – За мной, скиф.
Ходила она с трудом, припадая на левую ногу. Привратник шёл за ней, готовый в любую секунду прийти на помощь.
Почему она такая странная? Лик поразмыслил и решил, что она слегка помешанная. Со стариками такое бывает.
Он помнил, что безумие безумию рознь. Священное безумие охватывает человека и рвётся наружу по воле богов. Человек словно пронзён страшным знанием. Для этого есть специальные церемонии.
А есть безумие другого рода. И это уже не знание, а глупость. Человек ведёт себя так, словно на голову ему надели чугунный горшок и лупят по нему палками. Безумец что-то говорит, прыгает, машет руками, но всё без толку. Он больше не видит мира и слышит только гул. От таких безумцев никакого толку нет, им даже церемонии не помогают.
Лик надеялся, что в горшке госпожи Статиры ещё достаточно трещин и дыр, чтобы хоть что-то соображать.
Они вышли за дом, в тесный садик. Там тоже было душно. Наверное, приближалась гроза.
За деревьями – высокий, в полтора человеческих роста, частокол. По левую руку можно разглядеть невысокий деревянный помост со ступеньками.
– Знаешь, что это? – спросила госпожа Статира.
– Загон для быков?..
– Сейчас ты узнаешь, что это.
Привратник открыл калитку, неотличимую от основного частокола. Лик зашёл внутрь и огляделся.
Внутри это место было намного меньше, чем казалось снаружи. Просто квадрат, земли, двадцать на двадцать, огороженный частоколом и присыпанный светлым песком. Похож на миниатюрную крепость, но оборонять здесь нечего.
Госпожа Статира поднялась на помост и уселась на мягкую скамеечку. Оттуда, сверху, весь белый квадрат был как на ладони.
– У нас есть работа для волков, – произнесла она всё тем же негромким голосом, – Вот увидишь, есть.
