Дивислав сел рядом с Калинкой. Деяна тут же зашевелилась и попыталась потянуться к любимому папочке, издавая умилительное агуканье. Вот честно, насколько я не чадолюбив, но на племяшку явно реагирую не так, как на других.
Калинка что-то шепнула дочери. Та сразу переключилась с отца на хрустальный шар, который Лишка деловито установила посреди комнаты.
– Это новый способ предвидения, – важно заявила она. – Подарок самого Змеиного царя! Он даровал такие своему народу и мне из-за особого расположения.
– Это какому народу? – полюбопытствовала Забава.
Лишка загадочно на нее посмотрела единственным глазом. Я же решил, что потом расскажу побольше о ловком и смуглом народе, женщины которого ходят в длинных широких юбках и цветастых платках, а мужчины – в жилетах и высоких сапогах. Живут в шатрах, жгут костры и поют песни. А еще растят юрких детишек, которые весьма славно воруют кошельки у честных селян.
Лишка приняла важный вид:
– Всю правду расскажу, – объявила она.
Ну точно! Даже манеру речи у них скопировала. Вот же страшная женщина!
Остальные, правда, не совсем осознали глубину ее падения. Все напряженно смотрели в шар. Лишка вроде как хотела опустить на него руки, но ладони замерли, так и не коснувшись хрустальной поверхности.
Откуда-то донесся шум воды, потом – пение птиц и чей-то смех. Голова закружилась, в воздухе появились запахи свежей выпечки, леса и пыльных свитков. Множество голосов зашумели разом. Кто-то смеялся, кто-то шушукался, кто-то покрикивал.
Но все голоса были юные.
Неожиданно перед глазами появилась стройная молоденькая девушка, лет четырнадцати-пятнадцати на вид. Коса ниже пояса, черная-черная, с едва уловимым синеватым отливом. Белая кожа, огромные серые глаза. В руках держит плюшку, обсыпанную сахаром. Хм, такие наша матушка делает. Добротная одежда, только вот больше пойдет охотнице, а не красной девице. За спиной – лук и колчан со стрелами. А сама сидит верхом на вороном жеребце. И смотрит куда-то вдаль. Хм, погодите… Да это же стольный Къев! Сам не раз смотрел на него с Межанского склона.
К девушке на плечо, усердно махая крылышками, сел серый совенок. Посмотрел внимательно, а потом что-то заговорил на ухо. Девушка улыбнулась, погладила его по перышкам. Тонкие девичьи пальцы обвили алые искры.
– Ну, полно тебе, – сказала она мягким приятным голосом. – И ничего мама с папой не узнают. А дядя Темнозар такой глупостью себе голову забивать не станет, вот увидишь.
Совенок насупился, махнул крылом, задевая затылок девушки, словно хотел дать подзатыльник.
Собственное имя заставило прищуриться и прислушаться внимательнее. Благо Лишка сейчас словно растаяла среди исходившего от хрустального шара света-тумана, скрывающего весь мир, оставляя только грядущее.
– Ай! – возмутилась девушка. – Перестань буянить! В конце концов, все рано или поздно делают это!
Дивислав закашлялся.
– А поступить мне все равно надо. А куда, как не в столицу? – растолковывала она насупленному совенку. – Тишка с Мишкой вещи переправят. А когда уж примут в Древнекъевскую Академию Волшбы, то пошлю им весточку с тобой. Ну хорошо, с голубем. Чего ты так сразу? А-а-а-а, дядя Вася заклюет? Да-а-а, это плохо. Ничего, не бойся, я тебя в обиду не дам.
Некоторое время они молча смотрели с холма вниз. Вскоре совенок вытянулся и принялся уплетать плюшку. И если до этого у меня еще были сомнения, то теперь даже они исчезли. За всю свою жизнь я видел только одного филина, способного есть все подряд в неимоверных количествах.
– Деяна! Деяна! – донесся звонкий девичий голос, и на холм на белой кобылке вылетела еще одна девица.
Раскрасневшаяся, запыхавшаяся, с растрепавшейся льняной косой. Пухленькая, улыбчивая, ясноглазая. Только вот на бедре меч вовсе не девичий. Да и в седле держится так, словно все время в нем проводит.
– Ну, ты и поскакала! Я еле успела!
– Остромысла, нечего было стоять возле оружейной лавки, – буркнула Деяна. – Я звала-звала, но ты…
– Это не я, это все царевич! – весело отозвалась ее подруга. – Да и там, наверно, он не оди…
В поле зрения появилось еще два юноши, тоже на конях. Волосы одного полыхали как пламя, зеленые глаза с черным вертикальным зрачком внимательно смотрели на Къев внизу.
– Догнали, – хрипло сказал он.
Второй тихо засмеялся. Худой, гибкий, словно змея, черноволосый и черноглазый.
– Отец сразу сказал, что так и будет.
Деяна хмуро посмотрела на него:
– Змееслав, ты совсем разум потерял – отцу все рассказывать?
Тот снова засмеялся:
– А мне и рассказывать не надо, у меня не забыла, кто мать? Она ему и поведала, что жить мне с Кощеевой дочерью, богатырской внучкой и сыном Горыныча. Да, Ждан?
Тот не ответил и сделал вид, что ничего интереснее совенка на плече Деяны никогда не видел. Совенок, учуяв такое внимание, быстро перелетел к нему и преданно посмотрел в глаза. Ничего не сказав, Ждан полез в свою котомку и достал еще одну румяную плюшку.
– Ладно, едем! – звонко объявила Деяна. – А там…
Изображение вдруг померкло, по хрусталю пошла трещина. Лишка громко чихнула. Шар вдруг задрожал и рассыпался на мелкие осколки.
– Боги! – застонала горе-пророчица. – Всего одно предсказание, и конец инвентарю, а-а-а-а!
– Не голоси, – осадил ее отец. – Подделку, значит, тебе подарили.
– Но сам Змеиный царь…
– Прохвост еще тот, – закончила матушка.
Лишка в панике бегала вокруг осколков предсказательского шара. Я скептически наблюдал за происходящим. Забава углубилась в собственные мысли.
– А что… – пробормотала она под нос. – Остромысла еще хорошее имя в честь папы опять же. Да и Ждан…
Калину и Дивислава же, кажется, вообще не волновало ничего вокруг. И даже показанное Лишкой будущее. Оба склонились над Деяной, которая явно показывала, что настоящее куда важнее.
И то правда. Жить надо сейчас. Воспитывать ребенка, даже если он потом будет хулиганить. Договариваться с соседом, даже если он водяной. Кормить помощника-защитника, даже если он Вася. Любить супруга, даже если он Кощей. И…
И все. А остальное само сложится. Сложится хорошо.
Сами увидите.
