Она говорила быстро, практически на одном дыхании. Шарлотта почувствовала себя полной идиоткой.
– Прости, я не имела в виду, что в этом есть твоя вина.
Прижав руку ко лбу, Мартиник замотала головой.
– Да нет, это ты меня прости. Наверное, ты теперь думаешь, что у меня с головой не в порядке, потому что я не могу даже нормально владеть своими чувствами. Клянусь, я делала все, что в моих силах, чтобы магазин продолжал работать.
Шарлотта кивнула. Она начинала нервничать из-за чрезмерной откровенности Мартиник. Полагается ли теперь ее утешить? Ожидает ли она, что Шарлотта ее обнимет, или достаточно похлопать по плечу?
Она сделала слабую попытку погладить Мартиник по плечу.
– Да, конечно, я все понимаю! – быстро сказала Шарлотта, отводя взгляд. – Что вы делаете с книгами, которые не продаются? Вы возвращаете их издательству?
У Мартиник появилась морщинка между бровей.
– А зачем нам это делать? Мы же берем на продажу только те книги, которые любим. – Она смотрела с недоумением. – У Сары была своя философия на этот счет: мы обеспечиваем книгам дом до тех пор, пока они не попадут в руки правильному читателю. К тому же важно иметь широкий ассортимент. Книги ведь не становятся хуже оттого, что у них пара лет за плечами.
– Звучит красиво, но магазин должен обеспечивать достаточный объем выручки, чтобы окупать себя. А если мы будем хранить все непроданные книги, у нас вряд ли будет место для новых, которые потенциально можно продать.
Мартиник подняла брови.
– Магазин не окупается?
– Честно говоря… нет.
Она кивнула, как будто слова Шарлотты не вызвали у нее большого удивления.
– Когда я начинала здесь работать, мы продавали книги на тысячи фунтов стерлингов в неделю, но сейчас настали другие времена. У нас практически нет возможности конкурировать с онлайн-продажами. Amazon представляет собой, по сути, просто огромный книжный склад, естественно, они могут предложить покупателям намного более низкие цены. Большинство людей любят книжные магазины, но не могут и подумать о том, чтобы заплатить за свои книги несколько лишних фунтов ради нашего выживания. – Мартиник вздохнула. – Удивительные маленькие книжные лавочки, работавшие десятилетиями, закрываются каждый месяц. Неделю назад закрылся один из моих любимых магазинов в Ричмонде. Эта лучшая в мире лавка детской книги просуществовала на одном и том же месте неполных шестьдесят лет. Когда я была маленькой, я приходила туда с бабушкой, чтобы показать ей, какую книгу хочу в подарок на день рождения. С той лавкой связаны одни из самых светлых воспоминаний моего детства.
Шарлотта теребила ручку. Она поняла, что «Риверсайд» для Мартиник – намного больше, чем просто работа.
– А есть ли у вас что-нибудь, чего нет у Amazon?
Мартиник поморгала, чтобы стряхнуть слезу.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, почему важно, чтобы «Риверсайд» продолжал существовать? В чем его польза?
Мартиник улыбнулась.
– Мы знаем о книгах все. Даем персональные советы и рекомендации. Если кто-нибудь приходит к нам за подарком, мы в точности знаем, что ему подойдет. Мы знаем наших клиентов и можем помочь им сделать правильный выбор.
– Персональный сервис.
Герберт откашлялся.
– Я не знаю никого другого, кто давал бы столь же ценные рекомендации о книгах, как Мартиник. Она с определенностью знает, что именно люди хотят читать! А для нас, стариков, это место – просто находка. Если бы не «Риверсайд», я бы целые дни напролет проводил в одиночестве. Жалко, что ты не видела, какая здесь царила атмосфера, когда Сара читала вслух. Она умела вдохнуть в книги жизнь. Поверь мне, ни один не уходил отсюда равнодушным.
В его усталых глазах сверкнула искра воодушевления, и Шарлотта задумчиво кивнула в ответ.
– Но, если мы хотим, чтобы магазин выжил, надо многое менять.
Вид у Мартиник был серьезный.
– Это мы понимаем.
– Хорошо, мне надо еще немного посмотреть на цифры, а потом мы можем провести совещание, когда подойдет Сэм.
– Прекрасно! Не хочешь пока чашку кофе?
Шарлотта покосилась на Парнеллу.
– Он вкусный, – сказала та своим скрипучим голосом, и Герберт промычал в знак согласия.
– Настолько вкусный, что вы согласились бы платить за него?
Парнелла поморщилась.
– Этого я не знаю.
Шарлотта посмотрела в потолок.
– Знаете, о чем я подумала, впервые попав сюда?
– Что тебе надо опрокинуть стаканчик?
– Что здесь так спокойно. – Она кивнула в сторону улицы. – Там, снаружи так или иначе царит хаос. Куда-то мчатся люди, гудят машины, мерцают фонари, а здесь, – с благоговением продолжала она, – здесь все замерло. Кажется, будто лавка отделена от остального мира, как если бы принадлежала другой эпохе. Мы хотим, чтобы клиенты приобщились к этому, обогатившись новыми впечатлениями от посещения «Риверсайда».
Шарлотта увидела, что Мартиник загорелась.
– Книжное кафе.
Шарлотта повела плечами.
– Почему бы и нет? Больших доходов это не принесет, но определенно привлечет больше посетителей. – Она указала на пустое место в стороне от прилавка. – Там поместится несколько столов. И, поскольку ты так хорошо печешь, ты ведь могла бы продавать домашнее печенье?
Мартиник весело кивнула.
– Конечно. Может быть, нам даже стоит продавать шведскую выпечку. Мы с Сарой обычно пекли булочки семли
[5], и потом, я знаю, что у нее есть книга «Семь видов печенья».
– Прекрасная идея! Нам надо будет отобрать самые популярные книги «Риверсайда» и привлекательно выставить книжный столик. Книги должны буквально кричать входящим посетителям: «Купи меня!». Если народ увидит, насколько эта книжная лавка волшебна, они захотят забрать с собой домой частицу этого волшебства.
Пока Мартиник делала записи в своем блокноте, Шарлотта наматывала круги по торговому залу:
– И нам надо впустить сюда больше света. Убрать полки перед окнами. Честно говоря, витрина – это просто катастрофа.
Мартиник закашлялась.
– Ну, уж не настолько все плохо, – пробормотала она, изобразив странный жест, как будто хотела почесать подбородок, но промахнулась.
– Настолько. Когда я впервые увидела эту сумятицу в витрине, у меня мурашки по коже пробежали.
