Это Сара все спланировала. Она знает, на какой поезд они должны сесть, а потом – на какую ветку метро. Это Сара написала в церковную общину и попросила о ночлеге в гостевом доме, у нее есть адрес.
Кристина пытается читать вывески вокруг, мысленно тренируя произношение. Она знает, что скоро надо будет осмелиться говорить. Честно говоря, ей вовсе не хотелось ехать в Англию. Она бы куда охотнее осталась в Швеции. Но Сара полагала, что в Стокгольме приключений не найти. «С таким же успехом мы можем и здесь остаться», – говорила она, вздыхая. В конечном итоге все решения принимала Сара. Кристина подчинялась ей, хотя в действительности единственное, чего она хотела – это уехать из Оребу. Уехать от него.
От всех новых впечатлений клонит в сон, она закрывает глаза, но скоро вздрагивает – кажется, будто кто-то шепчет на ухо. Это его голос. Она слышит его очень явственно, хотя рядом никого нет.
Кристину бросает в дрожь, она оглядывается вокруг. Не мог же он преследовать их всю дорогу до самой Англии?
От этой мысли мурашки пробегают по всему телу, и Кристина ищет глазами Сару. Ну где же она? Почему не возвращается? Сколько времени надо, чтобы купить этот дурацкий бутерброд?
Сердце бьется все сильнее, и Кристина хватается за ручки обеих дорожных сумок. Может быть, пойти и проверить, куда подевалась Сара? Хотя сумки очень тяжелые, они набиты до предела. Далеко с ними ей не уйти.
Проходит еще несколько минут, и Кристина чувствует, как под одеждой струится пот, но все равно не хочет снимать плащ.
Ну почему же Сара просто не может сейчас вернуться?
Сняв рюкзак, она плотно прижимает его к груди. Думает об отце. Как он сейчас, должно быть, сердится. В первую очередь на Сару. Он всегда больше всего злится на нее.
Кристина с усилием сглатывает слюну. Лучше даже не представлять, что случится, если он найдет их. Что он сделает с Сарой. «В этом ничуть не меньше твоей вины, Кристина. Смотри теперь, каково твоей сестре. Думать надо было, прежде чем идти на такую страшную глупость. Нечего глаза закрывать. Смотри на меня! Смотри на нее!»
Когда радостное лицо Сары наконец выглядывает из-за угла, Кристина вздыхает с облегчением. Его здесь нет, напоминает она себе. Он далеко отсюда, ему уже больше до них не добраться.
Сестра идет неторопливой походкой и выглядит расслабленной, словно чувствует себя здесь как дома. Как будто всю жизнь только и делала, что покупала бутерброды на вокзале в Феликстоу.
– У них был только сыр. Да и хлеб не ахти как выглядит.
Сара протягивает Кристине завернутый в бумагу бутерброд и ставит на столик две стеклянные бутылки.
– Вишневая газировка, – радостно говорит она.
– Почему так долго? – Кристина пытается говорить рассерженным тоном, но этого сложно добиться, когда Сара улыбается.
– Разве долго? – Она садится, разворачивает бумагу, высвобождая тонкие ломтики хлеба, и откусывает. – Ммм! Английский бутерброд. Такой сухой, что и проглотить-то трудно.
Кристина морщит лоб.
– Мне не нравится, когда ты уходишь от меня. Мы должны…
– Держаться вместе, – вставляет Сара. – Я знаю. – Она оценивающе смотрит на младшую сестру и сдувает с ее лба растрепавшуюся прядь волос. – Ты правда беспокоилась?
Кристина поводит плечами и опускает глаза. Сара откладывает в сторону бутерброд и пододвигается к ней поближе.
– Извини, – говорит она и треплет Кристину по плечу. – Это было глупо с моей стороны. Но знаешь, что?
Кристина мотает головой.
– Я не буду больше исчезать.
Кристина косится на старшую сестру и кивает в сторону газировки.
– Папа не одобрил бы, что мы так транжирим.
Взяв в руки одну из бутылок, Сара открывает ее и протягивает Кристине, прежде чем открыть другую себе.
– Но его здесь нет, – говорит Сара, откидывая назад челку.
Сестра поднимает свою бутылку и чокается ею с Кристиной:
– Теперь мы решаем все сами.
Кристина качает головой.
– Я серьезно говорю. Что ты собираешься делать?
Поднеся бутылку ко рту, Сара пьет так жадно, что красная пена льется через край.
– Пить из бутылки?
Кристина улыбается.
– И локти на стол? – говорит она, наклоняясь к столику, чтобы облокотиться на него.
– И локти на стол, – говорит Сара, но вместо этого обнимает Кристину за плечи.
– Не надо так беспокоиться. Все устроится, – говорит сестра, делая еще один глоток газировки.
Кристина вздыхает. Хотела бы она быть такой же невозмутимой, как сестра, но она просто другая.
– Как ты не понимаешь? Ведь мы уже здесь, в Англии! Мы прибыли! Теперь мы можем делать абсолютно все, что нам вздумается.
Кристина кивает, откусывая бутерброд. Он действительно сухой и царапает язык. Заливистый смех сестры действует на нее заразительно, вызывая улыбку.
– Мы можем пить противную газировку и есть сухие бутерброды сколько нам вздумается, – вопит сквозь смех старшая сестра.
– Только ты и я, – говорит Кристина, опираясь на плечо Сары.
– Только ты и я, – вторит сестре Сара, прижимаясь к ней щекой.
5. Вторник, 5 сентября, продолжение
– То есть вы полагаете, что сдавать дом в аренду – не очень хорошая идея?
– Нет, теперь, когда вы видели дом своими глазами, вы, конечно, понимаете, что управление жильем и коммерческим помещением будет очень хлопотным делом. Если вы не планируете сюда переезжать, я рекомендую сразу продать недвижимость.
Шарлотта посмотрела на серебряную табличку, стоявшую перед ней. Мистер Херальд Хук, адвокат Сары, выглядел совсем не так, как она себе его представляла. Сидевший за заваленным бумагами столом, одетый в футболку поло и слишком обтягивающий манчестерский костюм, он напоминал скорее учителя труда семидесятых годов, чем британского юриста.
– Я не могу здесь остаться, – со всей серьезностью произнесла Шарлотта.
Мистер Хук кивнул.
– Ну, тогда продавайте, и чем быстрее, тем лучше. А я могу помочь со всеми практическими вопросами.
Шарлотта вздохнула. Она надеялась сдать книжный магазин в аренду кому-нибудь, кто продолжит управлять им, но в то же время знала, что мистер Хук прав. Самое простое решение – продать.
– Важно, чтобы мы нашли покупателя, который мог бы сохранить книжный магазин «Риверсайд». Я не хочу, чтобы он закрылся. Мы должны думать о сотрудниках.
В уголках губ адвоката мелькнула довольная улыбка, и он смахнул крошки, оказавшиеся на лацкане пиджака мшисто-зеленого цвета.
– Не факт, что получится, но я постараюсь. А сотрудники, так или иначе, справятся с ситуацией. В таком большом городе, как Лондон, рабочих мест много.
