– Нет, – холодно бросил Григорий. Он был готов к подобному разговору.
– Вот и хорошо. И хорошо, что хватило-таки ума собраться.
– Кто заинтересовался?
– Маркус. Эта гнида давно метит на наши территории. Дадите возможность запустить процесс? Гриш… Ты не первый год «женат». Руслан, так дела не делаются. Только вошёл в Совет, а уже даешь повод для детального интереса. Всё понимаю. Родная кровь – у одного. Страсть – у другого. Дарья мне тоже не чужая. Но, парни… Заканчивайте дурить. Подчистят девочку, пустят в расход. Рус, хочешь вторую дочь потерять? И не щерься, сам всё знаешь. Поэтому… Мне – коньяку, вам – тоже. И выбирайте дату. Ты, внук, кажется, тоже думал венчаться? Вот и сыграем одну свадьбу на четверых. Хватит херней страдать.
Снегурка держала себя достойно, когда её знакомили с дедом.
– Ох ты ж, святые угодники! – воскликнул Коваль-старший и с улыбкой пошёл навстречу девушке. – Вылитая… Ну, что, девочка, позволишь старику себя обнять?
Даша позволила, предварительно бросив быстрый взгляд в сторону Григория. Того подкосило. Пусть Даша и не осознанно, но она искала поддержки с его стороны. Или ему так хотелось думать?
– Дочка, ну что ты как не родная? Чего зажимаешься? Знаю-знаю, свалились мы тут все на тебя, не каждая такое сдюжит. Эй-эй, а это что? Слезы?
– Простите…
– Дед, она только сегодня узнала.
– Сегодня?! А чего тянул?
– Дед…
– Ладно-ладно, – Коваль немного наигранно приподнял руки кверху. Мол, моё стариковое дело помолчать. Но каждый из присутствующих знал, как на самом деле обстоят дела.
– Мне очень жаль, что так получилось, Дашенька. Разрешишь так себя называть? Очень красивое имя, дочка. Тебе идет. Красавица… Какая же ты красивая. Катерина, только сейчас осознал, что ты с падчерицей одного возраста. Зато будет, девчонки, про что потрещать. Так, Даша, вижу, что ты немного в шоке. Насели мы тут на тебя… Всё, не трогаем. Внук, кормить нас будут?
За что поблагодарил Руслана Григория – место Даши выделили рядом с ним.
Девушка была бледной. В разговоре принимала минимальное участие, но её и не трогали. Каждый из присутствующих понимал, как ей сейчас нелегко.
Григорий несколько раз видел, как она переводила взгляд с Руслана на Ивана Гавриловича и назад. В груди у мужчины поднималась волна протеста, с которой всё же удавалось справляться. Точно больной ублюдок… К кому ревнует? Беснуется? То, что Снегурка уделяет внимание отцу и деду? На них смотрит? А у него какие потребности возникают – схватить её в охапку и увезти в лес.
Да, именно в охотничий дом, и чтобы снова метель бушевала, и они снова оказались запертыми в снежном плену.
На этот раз всё было бы иначе. Он Дашульку из кровати не выпускал бы. Заласкал бы, зацеловал. Всю-всю. Каждый участок тела. Ничего бы не пропустил. Приучил бы постепенно к себе и вновь показал бы, как получать удовольствие от его ласк.
Вместо этого приходилось сидеть на ужине. Нет, Седой ничего против семейных ужинов не имел. Вот только не сегодня…
В какой-то момент Гриша краем глаза заметил, как рука Даши соскальзывает со стола. Противоестественно безвольно. Он мгновенно насторожился, подобрался.
– Даша?
– Мне плохо, – выдохнула девушка, бледнея.
Руслан тоже подобрался и начал подниматься.
– В чем дело?
– Не знаю… Извините, меня что-то… затошнило.
Девушка прижала тонкие пальчики ко рту. Григорий, чувствуя, что самого шатает от резко подскочившего адреналина, уже поднимался и вставал рядом с Дашей.
– Ей прилечь надо, – Катя тоже заметно разволновалась.
– Я отнесу её в комнату. Дашуль, давай-ка.
– Не надо… Я сама…
– Надо, Даш. Руслан?
– Второй этаж, третья слева.
– Спасибо.
– Врача сейчас пришлю.
– Может, я с вами…
– Кать, – на этот раз Руслан остановил жену.
Даша особо не противилась, когда Седой поднял её на руки, прижимая бесценную ношу к груди. Девушка прикрыла глаза, обвила руками его шею, но к груди не прильнула. Последний факт горечью отозвался в душе Зимина. Он знал, что будет непросто, и всё же не ожидал, что столь остро будет реагировать на недоверие Даши.
И видеть её слабой, потерянной, беспомощной оказалось для него ударом. Он уже неплохо ориентировался в доме Коваля, быстро поднялся по лестнице, потом по коридору и плечом открыл дверь спальни Даши. Всю дорогу он нашептывал успокаивающие слова на ухо девушки, но та никак на них не реагировала. Она глубоко дышала, пытаясь справиться с накатывающей тошнотой.
Две недели…
В висках Зимина застучало. Есть же женщины, которых начинает тошнить с первых недель беременности…
Он соврал бы, если бы сказал, что не думал про то, что Даша могла от него забеременеть. Он в ту ночь кончил в неё. Могла… Запросто. Но до конца Гриша так и не понимал, хочет ли, чтобы она оказалась беременной.
Тут всё очень противоречиво. Ему бы не хотелось, чтобы их ребенок родился в результате такой ночи, когда секс подпитывался агрессией и был наполнен слезами Снегурки. С другой стороны, ребенок безоговорочно раз и навсегда связал бы Дашу с ним. Но и тут Даша могла заартачиться и решиться на аборт. Хотя хрен бы он ей позволил его сделать!
Отчасти ещё и поэтому, гоняя вновь и вновь эти мысли в голове, Гриша осторожно прижимал к себе Снегурку.
Он вошел в спальню и сразу к кровати.
– В ванную не надо?
– Нет.
– Воды?
– Да, – выдохнула она, открывая глаза и морщась.
Пальцы мужчины дрогнули, когда он наливал из графина воду.
– Держи. Давай, девочка… Аккуратнее. Сейчас врач подойдет.
– Не надо врача. Мне уже лучше. Наверное, давление скакнуло или, наоборот, упало.
– Ну, да… Давление у молодой девушки, – Григорий забрал стакан, поставил его на прикроватную тумбочку, а сам опустился на край кровати.
Ему необходимо быть рядом с ней.
Даша настороженно смотрела на него.
– Даш, когда у тебя последний раз были месячные? – напрямую спросил он. Нечего ходить вокруг да около.
Может быть, она, закружившись, и вовсе про них забыла. Такое тоже бывает… Наверное.
Даша немного грустно улыбнулась.
– Сейчас идут, Гриш. Я не беременна.
Услышав её ответ, Гриша едва заметно прищурился.
Ему не понравилась ирония в её голосе. Это первое. Второе… Почему он почувствовал разочарование?
Глава 7
– Кать, спасибо.
